Знаю,чуть погрустнев, кивнула Исабель.
Пять лет назад, «заступив», по выражению Белки, в политику, будущий президент начал с того, что переменил отцовскую фамилию, под которой прожил все эти годы на материнскуюзаконы республики это позволяют. Фамилия отца была красивая, старинная, прославленная десятками двумя крупных деятелей в самых разных областях жизни. И моментально выдававшая аристократа-гачупино: Беналькасар (до того, как вспыхнула революция против испанского владычества, Беналькасары писались с дворянской приставкой «де», на которую имели все права, но при республике как-то незаметно ее обронили). И взял фамилию материВаскес. Самую что ни на есть простонародную, ее большей частью как раз и носят индейцы. Президент с самого начала решил ваять образ пролетария от сохи, то чоло, то гачупинов зависимости от обстоятельств и аудиториии ведь не прогадал, ох как не прогадал...
Когда машина, значительно сбавив скорость, неспешно поехала вдоль длиннющей стены из темно-красного кирпича, казавшейся довольно старой, Мазур наметанным глазом уделил внимание многочисленным амбразурам, сразу видно, гораздо белее позднего происхождения. Правильные амбразурыузкие, расширяющиеся к внешней стороне. И поблизостиникаких зданий, откуда можно было бы тешить отнюдь не праздное любопытство с помощью хитрой электроники.
А любители, несомненно, есть. Уж если в родном отечестве порой случаются... казусы. Штаб-квартира одного из российских спецназов располагается не так уж далеко от жилых домови пару раз фиксировались попытки именно что электронного любопытства. Не говоря уж о том, что над центрами спецназов регулярно пролетают американские спутники-шпионы. Трудно понять, отчего янкесы гробят столько времени и сил: на открытом воздухе никогда не бывает ничего секретного, вообще интересного. Мало того, известны наперечет как спутники, так и точное время их появления. А вот поди ж ты, стараются. Надо полагать, где-то на теплом местечке кормится бюрократ в погонах, регулярно отправляющий отчеты наверхпусть и не содержащие ни крупицы полезной информации. Сама по себе регулярная отправка отчетовнеплохая кормушка для определенного народа...
При их приближении часовой в камуфляже с автоматом на плече проворно распахнул створку высоких ворот ажурного чугунного литья, своим видом лишний раз подтверждавших версию о почтенном возрасте располаги. Только караулка, сразу видно, более поздней постройкино кирпичи явно подобраны так, чтобы цветом максимально соответствовали стене.
Внутрь пропустили легко. Часовой склонился к водителю, перебросился парой фраз на испанском и отступил, сделав приглашающий жест. Еще до того, как машина тронулась, Мазур, бросив быстрый взгляд вправо-влево, увидел стоявшие у амбразур пулеметы на треногахстарые добрые американские М60 (кое- где в свое время изрядно пострелявшие по американцам же или их куклам).
Понемногу у Мазура появились некоторые соображения о первоначальном назначении базы: длинные здания казарменного вида, десятка два маленьких красивых домиков в один и два этажа, обширная асфальтированная площадка, где стояла «Барракуда» огневой поддержки, а правее, на некотором отдалении от вертолетатройка бронетранспортеров.
Машина остановилась у довольно большого трехэтажного зданияв прошлой жизни наверняка штаба и канцелярии, д а и в нынешней, скорее всего, тоже. От двери к ним стал спускаться человек в чистеньком отглаженном камуфляже без знаков различия и погон, лишь с нашивкойэмблемой «Руслана» на левом предплечье и пятнистом кепи без кокарды. Камуфляж был местный, памятный Мазуру еще по прошлой командировке.
Он вылез, надел фуражку, поправил кортик, протянул, как джентльмен и адмирал, руку Исабель. Лаврик предупредил, что ехать следует непременно в форме. И Мазур не задавал вопросовмы завсегда исполнительные, о чем бы ни шла речь, поцеловать ли кого или пристукнуть...
Встречающий остановился перед ним, чуть склонил голову:
Сеньор адмирал... Сеньорита фон Рейнвальд...
Лет сорока с небольшим, с военной стрижкой и короткими, пышными, хорошо ухоженными усами. Мазур, отлично разбиравшийся в таких вещах, не засек и тени военной выправкину, мало ли кто мог оказаться в рядах ЧВК...
Роговин Игорь Степанович, заместитель начальника.
Что характерно, не уточнил, заместитель по каких именно вопросам. Стойкое убеждениечто сосед
Пойдемте?
Задержимся на минутку, с вашего позволения, сказал Мазур.Хочется проверить некоторые соображения... Вот это, - он показал рукой вокруг,не были ли казармы конного полка?
Совершенно верно,кивнул Роговин.Построены в конце девятнадцатого века, сначала здесь долго квартировался гвардейский конный полк, потом, когда конница отжила своеобычная часть. Ну, а теперь мы обосновались... Любопытно знать ход ваших мыслей.
Это просто,сказал Мазур.Сразу видно, что здесь можно разместить примерно полк. Но часть зданийявно не казармы, а бывшие перестроенные конюшни. И плац великоват для пехотного полка, а вот для конногов самый раз...
Роговин посмотрел с некоторым уважением: ну, пусть молодое поколение убедится, что старики хватки не растеряли... в сыновья годится, ага. Дожив до своих лет, Мазур так до сих пор не вполне и привык к мысли, что люди такого вот возраста годятся ему в сыновья.
Роговин шел на полшага впереди, порой непринужденным жестом указывая, куда следует свернуть. Широкая лестница со старинными чугунными перилами в стиле ворот, чистые пустые коридоры. Второй этаж, классическая приемная. Симпатичная девица в камуфляже за столиком с селектором и парой телефонов была темноглазой брюнеткой, но Мазур в ней сразу усмотрел нечто неопределимое словамиотечественное. Логично, кто бы брал местных... Лаконичная табличка на высокой двери: «HEFE».
Девица склонилась к селектору:
Сеньор начальник, к вам адмирал Мазур.
Пригласите,раздалось в ответ.
По одному короткому слову Мазур не смог узнать голос, хоть и знал уже, что там кто-то из старых знакомых. Левина ему улыбнулась:
Вас просят, сеньор адмирал,и обратилась к Исабель опять-таки по-русски:Сеньорита, вас сейчас проводят в комнату отдыха...
Роговин распахнул перед Мазуром дверьи остался в приемной. Мазур вошел в большой кабинет, где перпендикулярно к столу хозяина стоял второй, гораздо более длинный, десятка на два креселконечно же, для совещаний. А вышедший ему навстречу из-за стола человек действительно был старым знакомым, хотя они и не виделись со времен первой здешней командировки Мазура. В которую он же в свое время Мазура и отправил.
Не кто иной, Берлинский Бригадир собственной персонойгенерал Глаголев (впрочем, теперь уже генерал отставной). Он лет на шесть постарше Мазура, но выглядит отлично: спина прямая, морщин мало, седые волосы без малейшего намека на залысины. Холодные голубые глазав точности прежние. Все га же белокурая бестия, пусть постаревшая и снявшая золотые погоны.
Что ж, давно подметил кто-то неглупый (а Генка Лымарь однажды озвучил): дольше всех живут профессиональные убийцы вроде Мазура, вообще военные и фабриканты оружия. Есть версия: так происходит оттого, что Костлявая старается подольше задержат ь на этом свете главных поставщиков ей клиентуры. Вог только проверить эту версии агентурным путем невозможно...
А поворотись-ка, сынку...сказал Глаголев, со скупой улыбкой оглядывая Мазура.Действительно, цельный адмирал... В рядах или для почета?
Не знаю еще,сказал Мазур, пожимая сильную ладонь.А что, есть наши... в рядах?
Самое занятное, что с некоторых пор есть... Ну, прошу к столу,он показал Мазуру на кресло и вернулся за стол.Кофе? Нарзан какой-нибудь?
Нет, благодарю,сказал Мазур.Как-то уж легко к вам пропускаютни пропусков, ни документов не спросили...
Так это смотря кого,усмехнулся Глаголев.Марка и номер вашей машины были заранее известны, часовые с фотографиями вас и девушки ознакомлены. Все по-взрослому, сеньор адмирал. И о девице трудами Самарина наслышаны... Как она, клопиков подсовывает?
Да нет пока что,сказал Мазур.И через постель никаких тайн не выведывает. Чуточку странновато даже, учитывая, что у Самарина все обстоит с точностью до наоборот.