Не выдумывай. Вечно ты паришься на ровном месте и находишь глобальный смысл там, где его нет и быть не может. Это развлекательный кассовый боевик, снятый для увеличения продаж колы и попкорна. И просто так было задумано, чтобы мы не поняли, который мужик исчез. Иначе фильм не производил бы никакого впечатления и нечего было бы обсуждать, выходя из кинотеатра. недовольно пробурчал Клейд.
Добби снисходительно погладила объемное плечо своего мужчины и примирительно подала ему руку с платиновыми часами.
Михалыч и очередная девушка, которую он по стандарту первого свидания пригласил в кино, вышли из зала минутой позже. Их места находились на самом верхнем уровне.
Увидев знакомого, Добби приветственно подняла руку. Михалыч ответил ей чуть заметным вежливым кивком головы.
СОВПАДЕНИЕРассказ
Серые очертания города в сумеречной дымке пасмурного дня проплывали за окнами автобуса. Народу в салоне было не очень много, час поздний, публика подрёмывала, вяло шелестела газетами или отсутствовала, отгородившись от всего мира незаметными таблетками наушников. Сесилия ехала с работы. Медленно сомкнув веки, она откинулась на сидение, положив на колени текстом вниз раскрытую книгу. Внезапно у неё зазвонил мобильный.
Да? с лёгким раздражением ответила Сесилия. Вырванный из дрёмы человек в конце рабочего дня не слишком рад звонкам, тем более с незнакомых номеров. Алло?
Сначала было тихо, потом в трубке послышался горестный вздох, и высокий женский голос, натянутый, дребезжащий от волнения, произнёс:
Да. Это Вы. Определенно Вы. Я очень рада слышать Ваш голос, такой чувственный и загадочный. Я рада.
Что? переспросила Сесилия. Удивлённая складочка собралась у неё на лбу. Кто это говорит? Представьтесь, пожалуйста
О вздохнула женщина в трубке. Так уж ли это важно, как меня зовут, Сесилии показалось, что собеседница всхлипнула. С Вами говорит просто одна очень несчастная женщина
Что у Вас случилось? участливо спросила Сесилия. Разве я могу Вам помочь? она начала подозревать, что звонят какие-нибудь телефонные мошенники, которых развелось видимо-невидимо, и сейчас эта рыдающая незнакомка непременно попросит денег.
Сесилии захотелось поскорее свернуть разговор.
Нет, возразила женщина. мне не нужно ничего. Я просто хотела поговорить с Вами, соприкоснуться с чем-то поистине прекрасным и чистым
Да в чём, наконец, дело? Сесилия начала сердиться. Спасибо, конечно, но кто Вы такая?
Понимаете, всхлипнула та. Мой муж. О! Он очень давно любит Вас. Я знаю. Я точно знаю.
Да что за ерунда? возмутилась Сесилия. Она возвысила голос и некоторые любопытные пассажиры повернулись в её сторону. Послушай те себя со стороны Вы несёте бред Однако поневоле она начала мысленно перебирать всех своих многочисленных знакомых. Муж? Любит? Давно? Чей муж?
Женщина в трубке продолжала свои излияния:
Вы ведь блондинка, не так ли? У Вас тонкие нежные черты лица, маленький ротик, рост около пяти с половиной футов, длинная шея, и Вы любите жемчуг любите перебирать пальцами гладкие бусинки ожерелья, когда волнуетесь
Да потрясённо прошептала Сесилия. Всё почти так, как вы сказали. Я блондинка мозг её лихорадочно работал, вызывая в памяти лица и голоса всех замужних подруг, двоюродных и троюродных сестёр, соседок, знакомых. Кто это, чёрт побери?
А ещё Вы пишете стихи, с благоговейным придыханием сообщила женщина. У Вас такая же возвышенная и вечно одинокая душа, как у него, в стихах Вы выражаете всю щемящую тщету бытия, и если бы он писал стихи, поверьте, они строчка в строчку были бы такие же как Ваши Послушайте, Вы ведь любите Фицджеральда? А Рэя Брэдбери? А фильмы Антониони?
Сесилия хотела что-то сказать, она открыла рот, но слова неслись из трубки непрерывным потоком.
Прерывая речь восхищённо-горестными междометиями, незнакомая женщина перечисляла ещё каких-то писателей, художников, режиссёров и прочих деятелей искусства, а Сесилии не оставалось ничего, кроме как машинально припоминать всё, когдалибо ею прочитанное, прослушанное или увиденное, иногда признаваясь себе в том, что да, пожалуй, кое-что из названного в своё время пришлось ей по вкусу Разговор перестал быть для неё бредом. На работе, в офисе, когда совсем нечего было делать, она действительно под настроение сочиняла стихи и записывала в толстый кожаный ежедневник. Но никому не показывала. Стеснялась. «Как они могли узнать?» Мозг её снова заработал в нужном направлении. «Кто-то из сотрудников? Но кто? Может быть Брэйди? Или Гаррет? Они оба вечно ходят мимо моего столика с какими-то мутными глазами». Кто-то любит её. Любит! Вот только кто?
Вы одна на всём свете сможете понять его сложную и чувствительную натуру, продолжала женщина. Он такой утончённый эстет, изящный интеллектуал, что может полюбить только существо близкое к нему по степени развития ума и духа. Мне порой становится так жаль его: он так одинок! Бывает, садится в кресло на террасе и смотрит вдаль, а глаза подёрнуты туманом, и не поймёшь, о чём думает Наверное, о Вас
В сознании у Сесилии начал вырисовыватьсясперва контуры, затем штриховка, цвет, всё яснее и яснее, образ романтического героя. Высокого. Зеленоглазого. Со взором полным неизбывной вселенской печали, мраморно бледным лбом, будто светящимся изнутри и прочерченной через него наискосок темно-русой прядью.
Образ вечно одинокого героя, такого же как и она сама, неустанно ищущего, но так и не находящего. Он любит её Где-то далеко. Или, быть может, совсем близко. А то, что он женат Ну это ничего. Можно будет что-нибудь придумать.
Женщина ещё что-то возбужденно говорила, когда в трубке послышалась какая-то возня, далёкий недовольный голос, и связь внезапно оборвалась. Сесилии в висок забарабанили противные короткие гудки. Через минуту с этого же номера снова перезвонили.
Да? Что-то ещё? Сесилия немного волновалась, нажимая кнопку «ответ»; она всё же была полна решимости выпытать хотя бы имя звонящей, а уж там
Но вопреки ожиданиям она услышала в трубке совершенно другой голос. Мужской. Мягкий, глубокий и как будто бы грустный или очень усталый.
Госпожа вежливо заговорил неизвестный, выдержав паузу, чтобы она догадалась: он не знает, как к ней обращаться.
Сесилия подсказала она.
Госпожа Сесилия, продолжал он. простите, пожалуйста, ради Бога, мою жену. Она побеспокоила вас, и наверняка наговорила много странного. Извините ещё раз. И выбросите всё из головы. У моей жены тяжёлая форма шизофрении, она не отвечает за себя.
Да Но Невероятно потрясённо шептала Сесилия. она ведь угадала, что я блондинка, и рост у меня около пяти с половиной футов, я люблю носить жемчуг и пишу иногда стихи
Это череда досадных совпадений, мягко возразил мужчина. она всем это говорит. Звонок не имеет лично к Вам никакого отношения. Она обзванивает в день сотни, тысячи номеров, сколько успевает, пока я на работе. Не могу же я всё время находиться рядом, вы понимаете. У моей жены навязчивая идея, что я непременно должен любить блондинку ростом в пять с половиной футов, с жемчугом на шее, которая обязательно писала бы стихи.
Но я действительно пишу стихи зачем-то сказала Сесилия, цепляясь за эту фразу, словно за последнюю надежду на спасение.
Она вздрогнула от того, насколько одиноко и потерянно прозвучали её слова. Точно маленькие камушки упали в пропасть. Такую глубокую, что даже не будет слышно отзвука их удара о дно.
Мне очень жаль, снова послышался мягкий и грустный голос, что так прекрасно сочетался с выдуманным Сесилией образом, ещё раз прошу нас извинить. Прощайте.
Из трубки напоследок донёсся отдаленный визг, истошный, обессиленный, пугающий своей безнадёжностью. Сесилия отняла её от уха и положила на колени, не нажимая отбой. В трубке, наконец, всё смолкло, и глухо, как крупные капли по шиферу, застучали короткие гудки.
ЖИЛА БЫЛА БЛОНДИНКА(наблюдения официантки)
Мое настоящее имяНаталия, но друзья зовут меня простоТая. Мне 19 лет. Я работаю официанткой в небольшом уютном кафе «Волна», что на набережной, вы, наверное, не раз бывали там и знаете: с нашего крыльца открывается чумовой вид на разлив реки, весной и летом особеннокогда выходишь курить, вода на солнце так дико блестит, прям глаза ломит.