Сергей даже покраснел, осознавая, что эта девушка влезает в его внутренний мир прямо с первого знакомства. С другой стороны, он оправдывал её. Может так и надо, ставить непонятным образом простые вопросы, чтобы сходу проникать в потаённые уголки человеческой души, осваивая, таким образом, жизненное пространство. Сергей даже немного испугался её, но с другой стороны подумал, что у него, может, это само назревало, чтобы поведать кому-нибудь то наболевшее, которое терзало его внутри себя.
Виктория почувствовала обеспокоенность Сергея и решила поменять тему разговора: «Я вижу, тебе неловко рассказывать сразу всё о себе. Давай, расскажи мне, где ты уже успел побывать. Я так завидую морякам».
Сергей опять поразился её проницательностью, но принял её игру и стал отвечать на её вопросы: «Пока нам не в чем завидовать. Нас, курсантов, не отпускают самостоятельно в увольнения, туда, где нам хотелось бы сходить. В портах, где мы бывали, нас всё время приставляли к членам экипажа учебно-производственных судов. А у старых моряков, интерес к достопримечательностям давно пропал. Из интересного, я могу вспомнить, мою первую практику, когда мы заходили в Пирей. Для нас организовали экскурсию в афинский акрополь, это невообразимая древность, которую трудно представить. При акрополе, есть музей античного искусства, в котором собрано много интересного. В том же рейсе наше судно, Профессор Рыбалтовский, проходил Коринфским проливом. Это такой судоходный путь, прорубленный в высокой скале. Когда идёшь по нему на большом судне, всё равно приходится голову задирать, чтобы увидеть, где кончается высота скал. А вдоль бортов судна отвесные стены этой скалы просто на минимальном расстоянии, такое ощущение, что если протянешь руку, то можно дотронуться до них».
«Да, здорово, самой бы хотелось посмотреть это. А куда же вас водили сопровождающие в увольнениях?»
«Те, кто давно ходит в море, они водили нас, в основном, по блошиным рынкам, да автомобильным свалкам».
«Но в этом тоже есть свой плюс, можно научиться приобретать нужные вещи. Ты же знаешь, какой в стране дефицит».
«А вот, я ещё вспомнил, мне один раз повезло, когда я попал в группу с третьим помощником капитана на Профессоре Хлюстине. Он повёл нас в старинную крепость на одном греческом острове. Там такая таинственная обстановка, что казалось, вот-вот из-за угла выйдут средневековые рыцари».
«Я тоже была в средневековом замке в Выборге. Мы туда ездили на экскурсию, у меня, признаюсь, не было ощущения присутствия рыцарей. У моряков, по моему мнению, удовлетворённость присутствует оттого, что они просто посещают разные страны, там есть, чем восхищаться».
«У нас это получалось, если достопримечательности находятся по дороге к маклакам, куда нас водили старшие групп».
«А каким маклакам?»
«Это так называют торговцев, которые специализируются на продаже низкокачественного товара, специально для советских моряков».
«Здесь я с тобой не соглашусь. У моей подруги отец в море боцманом ходит, правда на судах река-море. Так он из-за границы для неё очень хорошие вещи привозит. Вот недавно на день рождения часы ей подарил Ориент ходят хорошо, и качество отличное. А косметики, сколько у неё классной».
Видел я эти «Ориенты,» по рублю за пучок. На настоящие швейцарские часы, у её отца и годовой зарплаты не хватит. Тоже самое, я могу сказать и про косметику».
«Ты просто мало ходил в море, поэтому всего, можешь и не знать. Моя подруга всем очень довольна, и все ей завидуют».
«Не буду я тебя в этом переубеждать, если ты этого не хочешь. Но видела бы ты, как эти моряки со своей месячной зарплатой в тридцать долларов, зажатой в потный кулак, мечутся, все в мыле, по городу, чтобы найти что-нибудь подешевле. Мы же за ними бегаем, как собачки на привязи со своими десятью долларами в кармане. Просто идиллия какая-то».
«Но, когда ты окончишь училище, ты же будешь сам выбирать, куда ходить. А валюту можно тратить и здесь, в Альбатросе, там мама моей подруги хорошие вещи покупает. Там уж подвоха никакого нет, я сама видела».
«Да всё это второстепенно, главное, чувствовать себя счастливым».
«А что, по-твоему, счастье?»
«Счастье это,», Сергей задумался, как дальше продолжить, потом посмотрел на пытливые глаза Виктории и понял, что она опять ему лезет в душу. Мысли его смешались, и он замялся на полуслове.
Виктория почувствовала, что опять залезла очень далеко и стала успокаивать его: «Я вижу, ты стесняешься сказать. Тогда я не буду допытываться. Когда посчитаешь нужным, сам скажешь».
Следующий танец опять объявили дамским, и Виктория поспешила опять пригласить его на танец, пока кто-нибудь не успел перехватить её добычу.
Опять, выйдя на середину зала, они начали танцевать медленный танец. Тогда Виктория произнесла: «Если это трудно сказать словами, тогда давай немного помолчим. В танце есть своё очарование. Мне уже начинает нравиться с тобой танцевать».
Сергей опять поймал себя на мысли, что Виктория переигрывает его по всем статьям. Во время танца он начал теряться в мыслях, он не знал о чем с ней говорить. Всегда оказывалось, что в результате, она оказывалась на шаг вперёд от него. У неё было чему поучиться. Виктория явно превосходила его в понимании людей. Она всё время следила за поведением Сергея, вовремя поддакивала ему. Когда он высказывал какие-то мысли, она тут же развивала их.
После нескольких недель знакомства, настороженность пропала у Сергея по отношении к этой девушке, он просто не мог дальше сопротивляться обстоятельствам.
Нельзя сказать, что Виктория не понравилась Сергею. Чисто внешне она напоминала ему «Бегущую по волнам» Фрези Грант из романа Александра Грина. Но, порой, практичность её, даже удивляла Сергея. Вскоре, сам того не понимая, он стал жертвой той охоты, которую устраивают умные девушки на перспективных парней. Скудность его жизненного опыта, не позволяла противостоять её ухищрениям. Виктория же, к тому времени, оканчивала обучение на факультете психологии в Университете, и была умной девушкой, но только по части тактики. Почему-то родители не смогли открыть в ней богатство внутреннего мира человека. Она всё могла объяснить словами, но прочувствовать изнутри глубинные переживания своей души, для неё не представлялось возможным. Виктория видела в Сергее только будущего богатого мужа, которого можно легко будет заткнуть ей своим интеллектом, который не будет долго надоедать ей своим присутствием.
Спустя пару месяцев, Сергей, сам того не ожидая, оказался повязанным по рукам и ногам. А их скорая свадьба была уже, как само собой разумеющееся. У него, правда, было такое впечатление, что вели его за руку, как несмышленое дитя. Причем, это преподносилось, как будто так всё и должно было быть. Да и образ романтичной Фрези Грант, как-то улетучился сразу после свадьбы.
Знаковое событие
После пятого курса, Сергея, вместо преддипломной практики на судах заграничного плавания, послали на несколько месяцев практиковаться в Балтийск, на суда Военно-морского флота. В училище, начальник факультета пояснил ему это направление тем, что партком ещё не рассматривал продление его визы. Сергею надо показать себя с хорошей стороны на практике, говорил ему его руководитель, чтобы при распределении после окончания училища о нём сложилось положительное мнение. Но Сергею не надо было даже стараться, от всех преподавателей училища были только положительные отзывы. Учился он без троек, а по главным предметам у него были только отличные оценки. Благодаря своей начитанности, он был хорошо эрудирован, натренированное быстрое чтение помогало ему сразу вникать в суть предметов. С преподавателями он никогда не спорил и старательно выполнял все поручения, даваемые ему помимо выполнения основных требований. Да и в дисциплине он был примером для всех. Вот только из-за своей робости, в спорах, он уступал очень многим.
В Балтийске его посадили на десантный корабль. Сразу по прибытии, он стал изучать материальную часть по своему заведованию, и первый месяц совсем не уходил с корабля, хотя судно большую часть времени стояло у причала. Он самостоятельно изучал документацию, что непонятно, спрашивал у старших товарищей. Ему говорили: «Не надо так себя гробить, выйди на берег, расслабься, у нас не такие порядки, как на визированных судах, классные же тёлки пропадают в кабаках».