Насчет столиков а с чего я решил, что они на двоих? Нет, точно на четверых! Просто они кажутся маленькими из-за того, что потолки высокие и вообще просторно.
Выдача едывон из того окошка, за которым угадываются фигуры раздатчиц или кухарок. Окошком я его назвал так вгорячах. На самом делеокно, окошище! На выдаче могут стоять сразу четверо или пятеро раздатчиц. Сейчас непосредственно у окна стояла одна, оно и понятноканикулы, зачем использовать всю толпу? Одна раздатчица, две поварихи, уборщицавот и весь состав кухонной бригады на время каникул. Я бы так и сделал.
Пахло вкусножареным мясом, сдобой, специямине хуже чем в хорошем трактире. У меня сразу рот наполнился слюнямивсе, что за сегодня съедено, это небольшой бутерброд в кабинете ректора. И тоедва урвал. Сдается, уважаемый дядечка Зоран так на меня рассердился за отказ уехать домой, что его бы волявырвал этот бутерброд из моего чрева вместе с кишками. Нет, ну так-то я его прекрасно понимаюкому нужен такой заведомый «геморрой» в лице залетного ворка? Обязательно ведь будут неприятности, что он мне популярно и рассказал. Но что поделаешь? Такая вот наша селяви!
Иду через зал к окошку кухни, по дороге цепляю деревянный поднос со специального стеллажа при входе. Автоматически оглядываю зал на предмет нахождения в нем опасных субъектов. После беседы с ректором я уже «на щелчке» это когда оружие снято с предохранителящелк! Жду любой неприятности. Скорее всего, слухи уже разлетелись по Академиисудя по всему Хельга еще та болтушка, и служит источником информации для всей округи. Главноеумело к ней подойти. Типичная секратарша, чего уж там.
В зале народу очень мало. Практическион пуст. И скорее всего не потому, что еще не все собрались на обедпросто в Академии остались только штрафники, да те, кому не хотелось ехать домой. Ну и возможнодежурные. Кто-то ведь должен следить за входом, за порядком, ну и вообще. так положено, чтобы в учебке оставались дневальные. Четверо сидят возле окна, выходящего во двор, на сквер, двое парней чуть поодаль, под высоким подобием пальмы, растущим в здоровенной, причудливо вылепленной из глины и обожженной бочке.
На меня воззрились всеи эти четверо, среди которых были две девушки, и двое под пальмойдаже есть бросили, так я их заинтересовал. Неужели здесь никогда не было ворков? А что вполне может быть. Я отличаюсь от смуглокожих и черноглазых обитателей империи так же, как белый человек от мулатов. А ситуация нормальнаявот только представить, что в столовую Рязанского десантного училища вошел негрсамый настоящий, иссиня-черный, желтоглазый, в форме этого самого родного училища. Как бы на него смотрели?
Прохожу к раздаче, вижу женщину лет сорока пятиполноватую, с добрым румяным лицом. Вежливо здороваюсь, спрашиваю:
Могу пообедать? Я не знаю, внесли меня в списки курсантов, или нет может на меня еще разнарядка не приходила?
Женщина смотрит на меня, будто я вдруг заговорил с ней на иностранном языке, потом фыркает и удивительно приятным, нежным голосом (по контрасту с огромным телом), говорит:
Ишь ты! Разнарядка! Списки! Какой ты ученый-то! Хи хи если на тебе форма, значит везде уже внесли, и ты такой же курсант, как и все остальные. Новенький ведь, да?
А не видно? улыбаюсь я женщине, которая мне честно сказать понравилась. Этакая домашняя, правильная повариха. Да и не со зла она меня поддевает, видно, что добродушная.
Еще как видно! хохочет женщина, наливая и накладывая из двух огромных медных кастрюльСколько тут работаю, а ворка у нас еще не видала! Да еще и такого красавчика! Девочки, вы только поглядитекакой красавчик! Ну, теперь держись, девки! Ишь, кто к нам пожаловал!
Кухаркивсе как на подбор грудастые, плечистые, девочками называться могли только с огромной такой натяжкой. Больше они напоминали штангисток, которые каким-то образом оказались в роли кухонных хозяек. Оно и понятнопотаскай-ка тяжеленные кастрюли, быстро накачаешь мышцу!
Да, хорош! выстроились у окна кухарки, бесстыдно раздевая меня взглядамиМы бы с тобой сварили похлебку! Ха ха ха!
Ну хватит паренька смущать! цыкнула раздатчица, и заговорщицки мне подмигнулаТы это не теряйся! Меня Анар звать если что, обращайся! Я вообще очень хорошо к воркам отношусь. Знаешь, у меня в юности парень былворк. Вот мы с ним зажигали! Как вспомню, так вздрогну! До сих пор забыть не могу!
А куда он делся? из вежливости поинтересовался я, и лучше бы этого не делал.
Убили егопогрустнела женщинаШел как-то вечером с работы он в лавке, продавцом работал. И утром нашли. Голову ему проломили, раздели. Тогда как раз на севере снова война началась с ворками, били их крепко, убивали. Мол, ваши соплеменники нас режут! А причем тут мой Виглан? Он и мухи бы не обидел! Он все в их храм ходил, а там им священник рассказывал, что никого обижать нельзя, что надо молиться за своих врагов вот и домолился. Голову разбили. Тоже красавчик был!
Она вытерла глаза запястьем, посмотрела куда-то в зал за мою спину, и еще тише сказала:
Ты это как тебя звать?
Петр
Ты, Петр будь осторожнее. Тут знаешь, сколько говна среди курсантов? Друг перед другом выпендриваются, перед девчонками выкаблучиваются. А уж если ворка увидят так и жди, что сейчас что-нибудь учудят. Тут многие с севера, опять жеродители офицеры, воевали с ворками. А ваше племя все эти дурацкие завывания слушаетне убий, не защищайся! Ну кроме лесных ворков, конечно. Так что ты сладкий пирожок для этих коршунов. Опять жеслишком красивый, девки на тебя смотреть будут. Берегись, парень!
Спасибо, Анар! Учту! искренне поблагодарил я, и подняв тяжелый поднос, пошел в зал. Уже в спину мне подавальщица вполголоса сказала:
Не наешьсяподходи, еще положу! Тут у нас кормят от пуза, а тебе надо поправляться, вон какой худенький!
Я кивнул, поблагодарил и пошел дальше, думая о том, что вряд ли буду просить добавки. Здоровенная чашка огненно-горячей похлебки, посреди которой как остров возвышался кусок темного мяса, миска с чем-то вроде картофельного пюре, политого соусом, в луже которого лежали здоровенная жменя соломкой нарезанного мяса. Два пирожкаодин вроде как с мясом, другой с фруктами, сладкий (сквозь отверстие в центре видать), Ломоть ноздреватого белого хлеба толщиной сантиметра четыре, и литровая кружка компота, в котором плавали нарезанные на кусочки ягоды и фрукты. Да я с такой пищи сделаюсь жирным, как боров! Неужели все это в меня влезет?
Влезло. Правда, с трудом. Видно сильно я проголодался, да и еда была вкусной. Мясо нежное, пюрешка как у мамы, компот не приторный, кисленькийкак я люблю. Сижу, отдуваюсь, думаючем бы в зубах поковырять. Расслабился после обеда как сытый кот. Только уши как у котанастороже.
И кто тебя сюда пустил, свинья?! Твое местона кухне! У помойного ведра! Пшел вон, скотина! Где украл форму курсанта?
Поднимаю взглядмедленно, нарочито вяло. Началось. Итак, что тут у нас? Ага парень довольно крупный, покрупнее меня. Килограммов на двадцать тяжелее. Видно, что сильный парнишка. Одет в безукоризненно выглаженную форму, ботинки блестят. Буквы «А» на петлицах золотые, что ли?! Ух ты богатенький Буратино! Кольцо на среднем пальце левой рукипохоже, что бриллиант. Здоровенный такой камушек сверкает! Нет, никогда не любил мужские перстни. Мне это кажется глупым и претенциознымносить перстни. А ещеопасным. Вот так зацепишься таким перстнем, да и оторвешь палец.
А по какому праву ты со мной так разговариваешь, юноша? спрашиваю лениво, делая самую презрительную гримасу, которую могу создать. Нужно с самого начала себя ставить, иначе задавят.
Да как ты смеешь! Воркская морда! Ты одним своим присутствием поганишь светлое здание Академии! Вон отсюда, мерзавец!
Не ты меня приглашал, не тебе меня изгонятьцежу я сквозь зубы, и добавляюИ поосторожнее с оскорблениями. Можешь ответить за свои слова.
Ах ты же гаденыш! рука парня хватает меня за шиворот, вздергивает над стулом. Да, силен парень, ничего не скажешь!
Автоматически перехватываю его руку, находя указательный палец, беру на излом, и через секунду парень с воем опускается передо мной на колени. Палец сломан, торчит в сторону под неестественным углом, но я его не отпускаю. Тихо говорю: