Он поглощал её магию, как голодный человек яства на пиру. Внезапно позвоночник пронзила агония, и Шилхара вскрикнул. Священники обрушили на него объединённые силы Конклавы, а через негона бога. Несмотря на невыносимую боль, Шилхара схватил их силу, направил её, укрепил и отточил, пока магия не запульсировала в его ладони, точно пылающее копьё. Он швырнул его точно гарпун в чёрную тень, колышущуюся прямо под поверхностью воды. Потрясение Скверны и внезапный ужас ударили по Шилхаре также сильно, как и атака священников. Брызги липкой воды взметнулись в небо, когда из волн в судороге выпрыгнуло существоогромный, напоминающий угря монстр с тёмной скользкой чешуёй. Безглазая голова заслонила собой небо, а зияющая пасть, пронзённая магическим копьём, могла проглотить луну.
Скверна закрутился в воздухе от боли, а затем набросился на Шилхару. Маг вызвал заклинание щита, используя остаточную магию Конклава и непрерывный поток дара Мартисы. Угорь ударился о магическую защиту и рухнул в воду, накрывая безжизненный берег приливной волной вышиной со скалистый холм.
Божество пронзительно закричало от гнева.
Предатель!
Священники Конклава залили океан алым светом. Шилхара, радующийся триумфу и пронизанный болью, рассмеялся.
Ты не заслуживал веры!крикнул он.
Левиафан вспенил воду в нарастающей панике.
Ты мой аватар!
Шилхара мрачно улыбнулся.
Ятвоя погибель и твой палач.
Внезапно вокруг них воцарилась тишина. Море стало гладким, как стекло. Скверна злобно зашептал, осознав произошедшее.
Ученица.
Шилхара обнял обмякшее тело Мартисы, содрогаясь от её лёгкости и прозрачной кожи. Её жизненная сила угасала с потерей дара. Он больше не мог ждать. Теперь бог понял в чём источник его величайшей силы.
Моя женщина,прошептал маг.Моё оружие.
Алый свет становился всё ярче и больше, и Шилхара завладел им, сплетая нерушимую паутину, выпивая магию не только из Мартисы, но и священников. Туманная тьма выплыла из-за расплывчатого горизонта и устремилась к нему по поверхности океана. Шилхара напрягся, зная, что бог обратил на него всю свою волю и силу. Скверне нужно уничтожить Мартису и самого Шилхару, дабы освободить себя из темницы, коим для него стало тело Повелителя воронов.
Шилхара стиснул зубы, когда тьма обрушилась на него. Невидимые когти зацарапали кожу. Он ничего не видел, только слышал какофонию воплей и завываний демонов, пока Скверна пытался его уничтожить. Шилхара отбивался, заковывая бога в эфирные цепи и обескровливая темноту досуха. Последний умоляющий визг пронзил уши, прежде чем чёрное облако треснуло, точно стекло, и взорвалось дождём обсидиановых осколков. Повелитель воронов рухнул на камни.
Он проснулся, лёжа на спине, и увидел склонившееся грубое лицо Гарна и его полные слёз глаза. Влажный холод просачивался в спину и ноги. Прерывистые стоны страдания и отчаяния привели Шилхару в сознание. Он попытался заговорить, но смог лишь откашляться полным ртом крови. Гарн осторожно перевернул его на бок, чтобы маг смог сплюнуть.
Мартиса.Он изо всех сил старался дышать.Гарн, найди Мартису.
Великан убрал влажные волосы с виска Шилхары и сделал знак, прежде чем уйти. Шилхара не шевелился. Грязная и ломкая от тающего инея трава под ним неприятно холодила. Он увидел белые фигуры, распростёртые на земле. Вокруг него лежали священники, их некогда девственно чистые одеяния пропитались грязью и кровью. Некоторые корчились и стонали от боли. Другие пугающе не шевелились.
Зрение затуманилось, и Шилхара сощурился, отчаянно пытаясь разглядеть ещё одну фигуруминиатюрную девушку в платье из коричневой шерсти.
Пожалуйста,впервые в жизни искренне взмолился он.Пусть она будет жива.
Его молитва была услышана, когда взор заслонила пара покрытых грязью ботинок и перепачканный подол. Мартиса упала на колени рядом с ним. Такая же грязная и окровавленная, как и он сам, она смотрела на него, как и Гарн, широко раскрытыми глазами, полными слёз, но и ликования.
Ты выстоял,сказала она. Её рука скользнула по его лицу в лёгкой, как пёрышко, ласке.Ты победил бога, Шилхара.
Он потянул её на себя и перекатился так, чтобы она легла на него сверху. Каждая мышца и кость в теле протестующе закричала, но он не обратил внимания на боль. Мартиса замёрзла, перепачкалась в грязи и, к счастью, выжила. Он обхватил её лицо ладонями и крепко поцеловал, не обращая внимания на вкус крови. Она ответила на его поцелуй с отчаянным пылом, просунув язычок в рот и посасывая нижнюю губу.
Слёзы прочертили серебряные дорожки на её грязных щеках, когда они в конце концов прервали поцелуй.
Я буду каждый день оставлять в храме подношение богам. Ты герой, а не мученик.
Он презрительно фыркнул.
Я ни тот, ни другой, и хочу остаться прежним Шилхарой. Не преуменьшай своей роли. Без тебя я бы не дожил до того, чтобы воспевать о поражении Скверны.
Мартиса вытерла струйку крови из-под носа.
Я просто рада, что всё закончилось.
Шилхара не мог с этим не согласиться.
Ты можешь призвать свой дар?
Она нахмурилась, на мгновение закрыла глаза, а потом снова открыла. Кривая усмешка говорила сама за себя.
Нет. Он исчез.
Они оба знали, что исход будет таковым, и в случае её уникального дара такой финал благословение. Тем не менее, он помнил восторг в её глазах, когда дар впервые проявился, и скорбел по его потере.
Шилхара погладил её по спине.
Ты поверишь, если я скажу, что мне очень жаль?
Мартиса провела пальцем по его губе и поцеловала. Ни тени осуждения не омрачило её взора.
Да. Но зачем жалеть? Моя жертва ничуть не больше твоей. Я освободилась от ярма и прожила целую жизнь без подобной силы. Я справлюсь. Главноеты. Цел и непобедим. Меня это вполне устраивает.Она снова его поцеловала, и в её взгляде читалась такое же горе, как и у него.Я слышала тебя на пляже. Мне очень жаль, что так вышло с твоей рощей. Скверна выбрал страшное наказание.
Невзирая на всё счастье текущего момента, в сердце заныла тоска. Его роща. Сердце Нейта, и в прошлом сердце самого Шилхары. До встречи с Мартисой. Эта мысль облегчила печаль. Он потёр кончик её косы между большим и указательным пальцами.
Он не забрал того, что для меня дороже всего на свете.
Её глаза заблестели, став почти такими же чёрными, как очи Шилхары в тени истинной ночи.
Я люблю тебяпрошептала Мартиса.
Он обнял её, поцеловал и вдохнул аромат, почти скрытый под резкими запахами мокрой шерсти и крови. Скверна не отнял у него любимую, в отличие от Камбрии. Но ненадолго. Нет, если он не будет бездействовать.
Над ними навис Гарн, явно занятый созерцанием звёзд. Великан опустил взгляд, когда Шилхара поднял руку. Слуга помог им встать. Его глаза остекленели от слёз, но он одарил Шилхару блаженной улыбкой и жестами.
Мир накренился вокруг своей оси, Шилхару пошатнуло. Желудок резко скрутило, и его чуть не вырвало. Одежда вся промокла и замёрзла. Но всё это меркло перед нескрываемым счастьем Гарна. Маг похлопал великана по руке и в шутку нахмурился.
Ничтожный, непослушный слуга. Мне казалось, я наложил на тебя гейс.
Ещё один жест, и Мартиса невинно заморгала, когда Гарн указал на неё.
Твой запрет мешал ему явиться в Нейт, но не на Феррин Тор.
После этих слов недовольство Шилхары стало неподдельным.
Обычно я не допускаю подобных оплошностей.
Слуга и ученица одновременно пожали плечами.
Ты был рассеян,признала она.
Снова послышались стоны выживших, а также ржание лошадей и грохот повозок, когда слуги Конклава начали взбираться на курган, чтобы помочь своим господам.
У него не было времени. Даже теперь, после исчезновения дара, Конклав не должен узнать про присутствие Мартисы во время ритуала. Ни одна ложь, какой бы искусной она ни была, не убедит священников, что она явилась сюда как зритель, стоит им увидеть её, стоящей рядом с ним. Они почувствовали изменение в его силе, характерный прилив мощной магии, не принадлежащей ему. Он презирал священнослужителей, но никогда их не недооценивал.
Шилхару разрывало желание удержать Мартису рядом, увести её прочь. Обратно в Нейт, где он будет править безраздельно и сможет отстоять своё право сделать её своей. Но даже он не мог разорвать цепь, которая связывала её с Камбрией. Ей придётся вернуться.
Убирайся отсюда, Мартиса,резко произнёс Шилхара.
Сбитая с толку внезапным изменением его настроения, она изумлённо уставилась на него.
Тебя не должны здесь найти. Никто не должен узнать, что ты участвовала в ритуале. Священники почувствовали усиление моей магии, но они не знают причины. Если задержишься, они обо всём прознают.
Она покачала головой и попятилась, словно желая помешать ему силой заставить её спуститься с холма.
Я не могу бросить тебя здесь. А что, если священники
У меня есть Гарн для защиты, и в данный момент они не сильнее меня. Я смогу отбиться, если понадобится. Благодаря тебе.Он повернулся к своемудругу, избегая его сочувственного взгляда.Уведи её, слуги не должны её заметить. Если нужно убить одного из них, чтобы украсть лошадь, сделай это.
Гарн кивнул и коснулся кинжала в ножнах на поясе.
Мартиса стояла перед ним с дрожащими устами, зарывшись руками в юбки.
Пожалуйстапрошептала она одними губами.
Он не осмелился утешить её, не осмелился подойти. Если обнимет, то не отпустит. Следующие слова резанули, точно ножи, и его сердце облилось кровью.
Ты не моя,тихо произнёс он.Возвращайся домой, Мартиса... из Ашера.
Глава 24
Я продал тебя.
Эти слова отдались в ушах Мартисы словно раскат грома. Она уставилась на Камбрию, восседающего за письменным столом напротив неё. Короткие два месяца после поражения Скверны не были славными. Высокий, надменный епископ, которому она служила почти всю свою жизнь, сгорбился, ослаб телом и духом. Только глаза остались такими же колючими и бесчувственными.
Сердце Мартисы глухо застучало в груди. В кабинет епископа её позвал слуга со скучающим видом, поэтому она не придала происходящему значения. Камбрия часто звал её, давая поручения выполнить перевод или шпионить за священниками, которые останавливались у него в гостях. Епископ застал её врасплох своим известием.
Она сцепила руки за спиной, чтобы скрыть дрожь.
Простите, ваша светлость,тихо произнесла Мартиса.Я не понимаю.
Скрип пера прорезал тишину, так как Камбрия вернулся к работе над стопкой лежащих перед ним документов.
Что тут непонятного?ответил он, даже не поднимая головы.Мне предложили за тебя цену, от которой я не смог отказаться.Последнее он произнёс кислым тоном.Ты сегодня же соберёшь свои пожитки и покинешь поместье. Один из моих слуг отвезёт тебя в Ивеньи. Остаток пути проделаешь с караваном. Камень души уже у твоего нового хозяина.
Мартиса упала на колени. Её камень души в руках неизвестного. Она хотела освободиться от рабства Камбрии, но не при таких обстоятельствах.
Её голос дрогнул:
Пожалуйста, господин. Умоляю вас, позвольте мне остаться. Ашермой дом. Безусловно, я все ещё могу быть вам полезна.
Камбрия обмакнул перо в маленькую чернильницу, ничуть не тронутый мольбой.
Теперь у тебя другой дом, и я всегда могу найти слугу с такими же навыками, как у тебя. Может, не такого сообразительного, но достаточно умелого, чтобы справиться с поставленными задачами.Он наконец поднял взгляд, и на его морщинистом лице отразилось раздражение.Я занят, Мартиса. Собери пожитки и убирайся отсюда.
Еле поднявшись с колен, Мартиса неуклюже поклонилась и пятясь вышла из комнаты. Охваченная страхом перед неизвестным будущим, она направилась в коморку, которую делила с одной из служанок Делафэ. В комнате было душно. Даже лёгкий ветерок, проникающий через открытое окно, не спасал от жара полуденного солнца. Сегодня боги даровали ей маленькую милость. Никто не стал свидетелем её беззвучных рыданий.
Она сидела на краю узкой кровати и невидящим взглядом смотрела на кусок голубого неба в клетке окна. Не считая бесполезных лет в редуте Конклава, Мартиса большую часть жизни провела в Ашере. Она знала ритм здешней жизни, даже главного дома. Как старый петух кукарекает перед восходом солнца и год за годом избегает топора Бендевин. Как скрипят и трещат балки в летний полдень, когда садится солнце и остывает воздух. Как во внутреннем дворе распевают женщины под ритмичные шлепки по мокрой шерсти.
Многие слуги знали Мартису с детства, и хотя некоторые считали рабыню недостойной их внимания, всё равно эти люди были знакомыми, привычными. Она будет скучать по ним так же сильно, как и по тем, с кем успела сдружиться. Даже если бы Мартиса обрела свободу, то всё равно попросила бы остаться. Она любила Ашер и просто мечтала о праве уйти, если захочется. Она все ещё рабыня, но теперь у неё даже нет права остаться. Она встала и начала вытряхивать содержимое маленького сундучка, стоявшего у изножья кровати.
Дверь в комнату распахнулась, и вошла Бендевин. Усыпанное мукой заострённое лицо осунулось. Мартиса бросила на кухарку быстрый взгляд, шмыгнула носом и продолжила запихивать скудные пожитки в потёртый мешок.
Я только что узнала. Почему ты мне ничего не сказала, девочка?
Мартиса пожала плечами:
Мне самой только сообщили. Кто тебе сказал?
Бендевин пристально посмотрела на Мартису, уперев руки в бока. Тёмные глаза подозрительно заблестели.
Джарад. Он отвезёт тебя в Ивеньи и передаст караванам.
Стараясь не разрыдаться, Мартиса прочистила горло и сунула тунику в котомку.
А он знает конечную цель моего путешествия?
Нет. В это время года караваны обычно передвигаются по северным дорогам, но это всё, что я знаю.Лицо Бендевин помрачнело.Ты можешь сбежать. Я помогу. За моими родственниками всё ещё остался должок. Они предоставят тебе безопасное убежище.
А что хорошее из этого выйдет, Бендевин? Епископ уже передал мой камень души новому хозяину. Я связана телом и духом с другим владельцем.Она осеклась от горечи на лице Бендевин и похлопала ту по руке.Но всё равно, спасибо.Ком боли в груди нарастал.Ты была моей самой близкой подругой, даже матерью, в которой я нуждалась. Мне будет тебя не хватать больше всех.
Бендевин неловко похлопала Мартису по руке в ответ.
Заканчивай и иди на кухню. Я приготовила тебе еду в дорогу. Не нравятся мне караванные привалы. Путешественникам подают чёрствый хлеб и прогорклое мясо. У меня хоть пища приличная.