Не они. Я.
Голос был сухим, хриплым. Словно камни перекатывались в бочонке, когда она размыкала тонкие губы. Старуха оказалась на свету и Лада, наконец, смогла подробнее разглядеть её.
Но теперь женщина уже не казалась такой старой. Густые волосы, видневшиеся под капюшоном, походили на чёрные вороновы крылья, хотя среди них и пробивались седые пряди. Простой кожаный обруч туго перетягивал их на лбу. Узкое худое лицо было бледным, гладким. Морщины почти не испортили его, разве что маленькие чёрные глаза, вцепившиеся взглядом в посланника князя, оплетала их сеть.
Ратибор повернулся к женщине и слегка кивнул.
Преклоняюсь перед твоим опытом и проницательностью. Не окажешь ли ты мне несомненную честь услышать твоё имя?
Назови сперва ты своё.
Лада заметила тень, промелькнувшую на лице княжьего посланника. Вряд ли этот влиятельный человек был доволен тем, как с ним разговаривала простая безродная крестьянка. Даже Ярвик невольно шагнул назад. Но вот уже Ратибор улыбнулся, кивнул, и назвался без лишних слов.
ЯРавуна, сказала в ответ женщина.
Знахарка она, счёл нужным пояснить Ярвик.
От его былого гонора не осталось и следа. Он то и дело переводил испуганный взгляд с посланника на Равуну.
Итак, мудрая женщина, поведай мне, каким же образом ты сумела обличить и изловить эту, Ратибор бросил насмешливый взгляд на связанную девушку, прежде чем закончить фразу, ведьму?
Секрета тут нет. Мудрому, и правда, не составит труда узреть гнилую сердцевину. Возможно, если бы взор уважаемого господаря был таким же острым, как его язык, он и сам увидел бы порчу.
Улыбка мгновенно исчезла с лица Ратибора.
Ты ведь понимаешь, добрая женщина, что я одним движением могу прервать твоё бренное существование в этом мире?
Один Создатель вправе отбирать жизнь. Иноегрех. Если решит он завершить мой земной круг, я готова. Но уверен ли ты, что твоя рука должна стать орудием Его воли?
С этими словами знахарка развернулась и скрылась в одном из ближайших домов, оставив Ратибора со слегка перекошенным и побледневшим лицом. Наконец, он справился с эмоциями и повернулся к Ярвику. По гримасе старосты было видно, что он готов оказаться в любом другом месте, но только не под холодным пристальным взглядом посланника князя.
И как же эта прекрасная идея сочетается с тем, что вы сами собирались казнить вот её?
Ратибор указал на связанную девушку. Ответом ему была лишь тишина.
Ладно, может, хотя бы ты изволишь объяснить мне, почему вы решили, что эта девкаведьма?
Как раз в этот момент нервы пленницы, наконец, не выдержали, и её стала бить крупная дрожь. Слёзы покатились по щекам, сопровождаемые судорожными всхлипами. Впрочем, Ратибор даже не взглянул в её сторону. Пока староста сбивчиво рассказывал об охоте, к спешившейся Ладе подошёл Дроган.
Думаешь, она и вправду ведьма?
Охотница пожала плечами.
Так сразу и не скажешь. А что считает отец?
Молчит. Ни слова толком не проронил. Лишь однажды пробормотал себе под нос что-то о том, что нужно бояться улыбающихся детей, потому как рядом демоны.
Лада кивнула.
Это из проповеди святого Луки.
Он так сильно детей не любил?
Не в них дело. Святой Лука говорил о том, что зло может предстать в любом обличье, и зачастую его сложно отличить от невинности. «Бойтесь дары приносящих, ибо змеями они обернуться могут. Бойтесь тех, кто приходит в образе ангелов небесных, ибо кровь на крыльях их. Бойтесь улыбки ребёнка, ибо дьявол рядом».
Тяжко, наверное, видеть в каждом встречном врага рода человеческого. Правда, я б не смог. Так ведь и умом повредиться можно.
Святого Луку предал в руки язычников его лучший друг и ближайший последователь. Его разорвали на части лошадьми.
Дроган не смог сдержать усмешку.
Временами я ловлю себя на мысли, что Создателю не чужда ирония.
Лада промолчала, не решив, стоит ли считать эти слова богохульством. Между тем, Ярвик вёл рассказ.
Вейда-то, ведьма, стало быть, всегда престранной была. Сирота, да ещё и волосы рыжие. Ни у кого таких в деревне нету, и у родителей её не было. По всему видатьдемоново отродье! Нелюдимая она, а год назад и вовсе всех чураться стала. И тогда же повалились на нас несчастьяурожай плохой, коровы не доятся, град дома побил. И потом, люди мрут. Трок в прошлом месяце, жених Морнин, сестры старшей Вейдиной. И жена моя, да хранит её душу Создатель. Здоровые были, а тутраз! Жинка слегла с мозговым ударом, так Равуна сказала. А Троктот шею свернул, ни с того, ни с сего. А он, все знают, Морну-то поколачивал иногдавот Вейда ему и отомстила. Ну а той ночью Равуна говорит«пошла Вейда в логово своё, чёрные ритуалы делать, ловить её надобно». А мы как раз с седьмицу караулили, когда она ворожеить начнёт. Ну, так это, мы и пошли. И правдапоймали у входа в старые штольни, где знахарка и сказала.
И как же она жила с вами, добрые люди, ежели она сирота, а чуралась всех?
Ну, есть тут у нас старый охотник, Аруг. Он девчонку немного того. Подкармливал, следил за ней. Навроде отца ей.
И где он сейчас, когда вы его приёмную дочку к Создателю отправить решили?
Староста пожал плечами.
Да кто ж его знает. Он-то тоже человексебе на уме. Скрытный. Может, в лесах. Может, у себя. Заимка-то его за деревней.
Ратибор кивнул и велел вытащить кляп изо рта пленницы. Та продолжала всхлипывать. Княжий посланник подошёл, присел перед ней, и рукой приподнял лицо за подбородок.
Ну, а ты что скажешь? Наговаривают на тебя, али правы добрые жители деревни, и стоит тебя вздёрнуть? А может, камнями забить?
Губы девушки затряслись. Она едва могла выдавить из себя хоть слово.
Да что ты делаешь? не сдержалась Лада.
Выйдя вперёд, она обняла Вейду за плечи. Но та лишь разразилась рыданиями.
Тише, не бойся. Создатель с тобой, Лада говорила тихо, пытаясь успокоить бившуюся в истерике девушку. Скажи, что ты делала у штолен? Не плачь, просто соберись и скажи нам правду.
Овца, всхлипнула та.
Что? нахмурился Ратибор.
Равуна просила поискать пропавшую овцу и обещала мне пару медяков.
Глава 10
Ты ей веришь?
Охотники и посланник князя стояли в стороне. Селяне не расходились, продолжая молча выжидать на площади. Впрочем, попыток напасть на Вейду они не предпринимали. Девушку отвели в одну из пустовавших хижин на краю деревни и заперли там.
Лада пожала плечами.
Сложно сказать. Нужно поговорить с селянами. Может, и выясним что-нибудь.
Одно знаю наверняка, сказал Дроган. Если здесь девчонку бросимждёт её верная смерть. Да и как ей теперь жить-то, среди тех, кто пытался её убить?
Ты совершенно прав, друг мой, согласился Ратибор. Так что итог одинпридётся пихать её в клетку и везти с собой. А в Миргороде уж разберёмся, ведьма она, или кто.
И кто будет разбираться? Вы или мы?
Ратибор усмехнулся.
А вот там, на месте, и решим. Не переживай за неё, старый вояка. Мы, знаешь ли, тоже не чудовища какие-то, девок просто так по подвалам не держим. В отличие от вас, кстати говоря.
Дроган вспыхнул.
В подземельях сидят только ведьмы, чья вина безусловно доказана!
Ишь ты, продолжал поддевать Ратибор. «Безусловно»! Не думал, что ты слово-то такое знаешь. Ладно, ладно, не кипятись. Прости, если обидел. Характер у меня такой, за то и не любят. Мы общее дело делаем. На том предлагаю и порешить.
Что дальше? спросила Лада, дождавшись, когда мужчины закончат препирательства. Ночь на дворе. Сейчас нет смысла отправляться обратно.
Давайте так, предложил Ратибор. Я разгоню толпу и отправлюсь поговорить с этим их охотником, Аругом. Ты, сестра, покараулишь пока нашу пленницу, чтоб не сбежала. Две женщины меж собой язык лучше найдут в такой ситуации, а от меня или Дрогана она шарахаться будет, как дикая кошка. Ты же сумеешь успокоить её, знаешь, по-женски как-нибудь. Что касается тебя, Дроган, сходи к этой карге, Равуне. Присмотрись к ней, поспрашивай. Странная она какая-то. Подозрительная. Может, и её стоило бы в клетку запихнуть, да отвезти в столицу.
Отец Тихомир, непривычно тихий, стоял в стороне и не вмешивался в разговор. Похоже, его вполне устраивало, что Ратибор взял на себя распределение обязанностей. Дроган, напротив, сложил руки на груди и выглядел не особо довольным. Сплюнув, он процедил сквозь зубы: