Он смотрел И вместе с лучами поднимавшегося все выше солнца в его душу начинала вливаться ненависть. Чистейшая, звенящая натянутыми нервами ненависть к тому, кто разрушил мирное течение жизни, к тому, кто украл детство у тысяч Полинок, кто заставил взять в руки оружие тысячи Тамар
Они входили в очередную деревню. На обочине дороги лежал мертвый мальчик лет пяти с разбитой головой, дальше, ближе к деревне, женщина в окровавленном на спине платье с ранами от пуль, рядом с ней годовалый ребенок, раздавленный колесом машины
В самой деревне вокруг трех машин толпились наши генералы и офицеры. Справа от дороги еще дымился бывший колхозный хлев, закрывая рухнувшими балками обгоревшие тела жителей деревни.
Генералы и офицеры были из штаба фронта, и сейчас составляли протокол о преступлении немецких оккупантов. Плачущая девчушка возраста Тамары, заикаясь и то и дело повторяясь, рассказывала офицерам, что немцы, отступая, согнали всех стариков, женщин и детей, заперли в хлеву, облили сарай бензином и подожгли. Тех, кто пытался выбраться из огня, расстреливали. Сгорело все население деревни. Она уцелела, потому как мать послала ее в овраг нарвать крапивы поросю как раз тогда, когда жителей стали сгонять к центру деревни. У девчонки хватило ума затаиться в крапиве Там она и просидела больше суток, пока в деревню не вошли наши.
Мишка с Тамарой, взявшись за руки, стояли на дороге и не отрываясь смотрели, как солдаты выносили из дымящейся кучи черных бревен и пепла обгорелые трупы детей, женщин, стариков, и в голове вертелась лишь одна фраза, помогавшая им дышать: «Смерть немецким оккупантам!»
Миша, как они могли?.. Это же не людитихо проговорила Тамара, глядя на дорогу, стелящуюся под ее ногами.
Мы побэдим. Мы обязатэльно найдем их, Тамара,тихо и уверенно отозвался Арсен, безмолвным стражем все время стоявший за спиной девочки.
Они не должны жить,вырвалось из самого сердца Мишки.
Батальон шел дальше, туда, к линии фронта. Туда, где предстоял новый бой. А вокруг, на всем пути батальона, на фоне черных журавлей колодцев маячили белые трубы сожжённых сел и деревень. А на дорогу выходили женщины и девушки, которые смогли убежать и укрыться в окрестных лесах. И как же мало их было
Глава 13
Добравшись до означенного командованием нового расположения, батальон принялся обустраиваться. Разведчики появлялись в лагере только отоспаться, и то на сон им оставалось часов пять, и снова уходили в разведку. Копались траншеи, минировались подходы к расположению. Обустраивались линии обороны. Заняты были все.
Пока противники только прощупывали друг друга, выискивая слабые места и разведывая силы. Возникали небольшие стычки, но серьезных боев не было. Диверсантов ловили и переправляли под конвоем в тыл. Если те выживали.
Степаныч всерьез взялся за подготовку «детского сада». Мишка с Тамарой с рассвета до заката учились рукопашной, метали ножи, стреляли из пистолета, и снова рукопашный. Исползали на брюхах все расположение. В непроходящих синяках ходили обаСтепаныч не собирался жалеть ребят. Особенно сильно доставалось Тамаредевчонке с большим трудом давалась рукопашная.
Тяжело в учении, легко в бою,в очередной раз бросив девчонку на землю или приставив нож к шее, твердил Степаныч.Ты труп, Царица. Давай еще раз.
В один из дней, выискивая подходящую лежку возле санчасти, Тамара наткнулась на тетю Розу, едва не сбив ее с ног.
Не бежи так шустро, а то, не дай Бог, догонишь свой инфаркт!придержав девочку, проворчала та.
Оглядев Тамару со всех сторон, поцокав языком, выдала:
Ты посмотри, во что она одета! Да Боже ж мой, у нас в таком даже не хоронят!шлепнув себя ладонью по щеке, воскликнула тетя Роза, глядя на смотревшую на нее недоумевающим взглядом раскрывшую рот девочку.Ой, деточка, не делай тете Розе нервы! А вдруг в бой, а ты в таком виде! Опозоришь меня перед фрицами. Фриц скажет: «Куда тетя Роза смотрит? Совсем старая хватку потеряла!». А ну сымай это позорище! Стану человека из тебя делать!
А фриц-то вас откуда знает?отвисла у Тамары челюсть.
Ой, деточка! Тетю Розу все знают. Вот в Одессе к тете Розе очереди выстраивались. Ко мне до войны откуда только не приезжали!гордо подбоченившись, начала тетя Роза.
Тамара, уже не один раз слышавшая про очереди, бесцеремонно перебила женщину:
Тетя Роза, мне некогда! Я потом, попозжеи попыталась вырваться от санитарки, но та крепко ухватила ее за руку повыше локтя и повела в свою палатку.
Ты шо, спешишь быстрее, чем я? Ну-ка, раздевайся!буквально затащив девочку в свою палатку, сказала тетя Роза, сложив на большой груди свои руки.Таки шо, и долго мене тебя дожидаться? Времяочень большие деньги, деточка!
Поняв, что спорить с этой женщиной бесполезно, Тамара сняла с себя порядком извазюканную, слишком большую для нее форму. Покачав головой, тетя Роза достала откуда-то портновский метр и принялась ловко обмерять девочку, что-то бормоча себе под нос и записывая только ей понятные символы на бумагу.
Юбочку вот так сделаем, или чуть короче?подняла она на Тамару глаза.
Тамара, с удивлением разглядывающая стоявшую на специальной подставке покоцанную швейную машинку, не сразу сообразила, о чем ее спрашивают.
Что? Тетя Роза, какую еще юбку?удивилась она.Мне юбка не нужна. Где я тут в юбке ходить стану? Мне штаны надо. По лесам лазать, по полям ползатьнахмурилась девочка.
Та шо за штаны?всплеснула руками возмущенная до глубины души женщина.Таки ты же не мальчик! А девочкам разве можно в штанах ходить? Я таки совершенно не понимаю нынешнюю молодежь! Деточка, ну вот ты скажи тете Розе: на шо тебе те штаны сдались?
Тетя Роза, девочкам и на войне быть не пристало! А штаны удобнее и приличнее. Ну как я в юбке ползать буду? А драться как? А по деревьям лазать?отобрав у женщины свою форму, принялась одеваться обратно Тамара.Нет уж. Юбки мы, тетя Роза, после войны носить станем. А нынче штаны в самый раз.
Та шо ты такое говоришь, деточка!всплеснула руками санитарка.Драться? Девочке? Ох, ты вгоняешь меня в гроб и даже глубже!
Тамара права. Штаны ей сейчас гораздо больше подойдут, чем юбка,раздался от входа серьезный голос Федотова.Как вы имеете свое здоровье, тетя Роза?
Пискнув от неожиданности, Тамара, прижав к груди гимнастерку, уставилась на майора.
Ой, да я никак, пока оно меня имеет!бодро отозвалась женщина.
Ну добре!откликнулся майор.Там у вас, дражайшая тетя Роза, я видел, есть запасы трофейной ткани. Так вот и успокойте свою душенькусшейте девочке скромное платьице для разведки. Такое, знаете, темненькое, с заплатами,с улыбкой глядя на онемевшую от подобной наглости с его стороны запасливую, словно хомяк, женщину, покрутил руками Федотов.Ну и чтобы ваше эстетическое чувство прекрасного не пострадалотам же, в обозе, лежит отрез изумительной голубой ткани. Думаю, Царице стоит все-таки иметь и парадный выходной наряд. На всякий случай.
А вы, товарищ майор, думаете, шо вы не опоздали?прищурилась на него тетя Роза.Ну так я вам скажу, шо таки да.
Я таки думаю, шо не,серьезно глядя на хомяка в виде женщины, сложил на груди руки майор.Тот голубенький отрез и сейчас торчит из телеги. Ну шо вы стоите, мое золото?
А шо мене, тут лежать?поджала губы «золото».А шо вам в обозе с утра снадобилось?невинным голосом поинтересовалась она.Заскучали?
А то ж!согласился майор.
Ну так я сделаю скандал, и вам станет нескучно,мило улыбнулась тетя Роза.
Как вариантнемцам. Им сейчас очень грустно,ответил майор и, развернувшись, вышел.
Пока тетя Роза приходила в себя и мысленно прощалась с частью своих запасов, Тамара на цыпочках выскользнула из палатки.
Через пару дней, сразу после обеда, Федотов вызвал к себе ребят и Степаныча.
Значит так,начал майор, нервно расхаживая по блиндажу.Есть тут недалеко, километрах в двадцати от нас, маленькая деревенька. И имеются у меня сведения, что там расположился цвет немецкого командования. А еще есть у меня сильное желание накрыть ее артиллерией. Но только в том случае, если в ней не осталось мирных жителей. По некоторым разведданным, их там не осталось, или почти не осталось. Вот это надо выяснить,майор остановился, взял чайник, плеснул себе в кружку остывшего кипятка, жадно выпил.