На костёр её! рявкнул он. И маслом её не поливайте, только хворост. Пусть мучается за свой грязный язык.
От этих слов Альту бросила в холодный пот, а смотря в кровавые глаза сира Тэрмора, сердце покрывалось холодной коркой. Её резко подняли на ноги и вновь толкнули вперёд, правда в этот раз Альта смогла устоять на ногах. Её подвели к толстому столбу, что стоял в центре огромной кучи веток, и развернув к нему спиной начали приматывать. Вначале они обернули ту цепь, на которой её вели, при чём так туго, что Альта более не могла шевелить руками и даже отклониться на сантиметр вперёд. Затем принесли цепь по меньше и гораздо длиннее того поводка, на которой её посадили. Цепь оборачивали вокруг её тела очень туга, да так, что после третьего витка дышать стало значительнее трудней, а после пятнадцатого, который был последним, она уже не чувствовала своего тела, настолько сильно звенья впились в неё.
В глазах стало темнее, Альта слышала, как в висках стучит кровь, а сердце, пытаясь порвать цепь, старается вырваться из груди. Полуприкрытыми глазами, она видал как трое стражей из больших вёдер чем-то равномерно поливают ветки под ней, стараясь не попадать на её босые ноги. Лишь когда от троицы надменных судей отделился Толиман, лицо которого было пронизано холодным безразличием, хотя в глазах его бегали шальные чертики, она поняла, что костёр полили маслом. Заркан вышел на середину, оказавшись прямо напротив скованной Альты, и приняв из рук сира Тэрмора факел, повернулся к ней, при этом на секунду на его лице появилась ехидная ухмылка.
Отче наше, загорланил святой отец, что пытался прорваться к костру, но его сдерживали двое рыцарей. Прости душу этой грешной и отпусти ей грехи, ибо она
Молчать! взвизгнул Толиман, смотря на святого отца презрительным взглядом. Она отреклась от бога и нет ей больше прощения. Её место в аду.
После этого он вновь повернулся к Альте и с уже каменным лицом пошёл к костру. Сердце бывшей хозяйке трактира стало биться в такт шагов Толимана, а когда он остановился в шаге от хвороста и уже готовился бросить факел в хворост, сердце пропустило удар. Едва факел коснулся масленых веток, то костёр тут же занялся таким жарким пламенем, что вся толпа, стоявшая полукругом возле места казни, охнула и попятилась назад. Альту обдало теплым воздухом с ног до головы, при чём настолько сильно, что ресницы и брови сгорели в ту же секунду. Огонь с каждой секундой занимался всё сильнее и сильнее, и когда его языки коснулись пяток, Альта стиснула зубы. Огонь жалил ладони и ступни, но самое болезненное было в том, что он нагревал цепь, которая оплетал её, словно змея. С каждым мигом становился всё сложнее держать данное себе слово, ведь огонь безжалостно обуял её ноги, вызывая невыносимые приступы боли.
И вот, когда огонь уже почти добрался до рук и груди, и Альта была готова вскрикнуть, ибо более терпеть эти адские мучения она не могла, она увидела её. Госпожа Домина появилась из неоткуда, и не обращая внимание на огонь вошла в костёр. Она шла, а языки пламени расступались перед ней, не нанося ей никакого вреда. Дойдя до Альты, она посмотрела ей в глаза, при этом в её серых зрачках отразился странный огонек, который больше всего напоминал восхищение.
Давно никто столь стойко не дожидался меня, проговорила она тихим завораживающим голосом. Ты действительно такая, какой показалась мне при первой встрече. Стойкая, сильная женщина со светлой душой. Я исполню твоё желание.
После этого госпожа Домина подалась чуть вперёд и её нежные губы коснулись щеки той, что сейчас была привязана к столбу цепями. По телу Альты прошёл морозный холод, который, несмотря на полыхающий вокруг огонь сковал её льдом. Альта чувствовала, как её дыхание замедляется, веки тяжелеют, а сердце в последний раз ударяется в её груди. Треск дерева и шум толпы стих, наступила кромешная темнота и полная темнота.
Поначалу Альта даже не осознавала, что вообще произошло, секунду назад вокруг горел костёр, трещали дрова и её терзала невыносимая больно, но вдруг всё резко стихло, причём крайне резко, без каких-либо последних вздохов или агонии. Тишина и темнота, вот и всё.
Открой глаза, Альта услышала тихий, на грани слуха, голос. Открой глаза. Всё кончилось.
Альта повиновалась странному голос, и едва её веки раскрылись, она увидела себя, точнее сказать бездыханное тело, что словно мешок висело на столбе с опущенной на грудь головой. Бывшая хозяйка трактира прибывала в шоке не долго, но лишь осознав, что с ней случилась, она мысленно улыбнулась. Повернув голову чуть левее, она увидела госпожу Домину, лицо которой было тронуто улыбкой.
Пойдём, тихо сказала она, указывая головой в сторону кладбища. Твой сын и твой друг ждут тебя.
Альта медленно сошла с костра, при этом нисколько не заботясь о том, что вокруг неё пляшет огонь, ибо теперь он был ей безвреден, и встав возле госпожи Смерти тихо проговорила.
Спасибо вам.
Господа Домина ничего не ответила, лишь улыбнулась и взяв за руку бывшую хозяйку трактира понесла её по воздуху на юг, в то место, где располагалось кладбище и где её ждал повелитель тех мест, жнец Мессор, а вместе с ним её сын Шэнтер.
ЭПИЛОГ
Ещё секунду назад Альта была возле костра, где в бушующем пламени догорала её тело, и вот она уже стоит посреди надгробий, на кладбище селения Доримор. Ничего не сказав, госпожа Домина пошла вперёд, Альта покорна пошла за ней вслед. Лишь когда они прошли небольшой покосившийся крест, что находился в восточной части кладбище, Альта догадалась, куда её ведут, к вратам. Не успела Альта догадаться о месте назначение, как оно показалось буквально через несколько метров. Каменная арка с деревянными воротами уже была поднята из земли, только вот створы её были всё еще закрыты. В тусклых лучах луны Альта смогла различить два силуэта, один повыше, другой чуть по ниже.
Первый их приближение заметил Мэссор, едва он повернул голову в след за ним развернулся и Шэн. Шэнтер было порывался броситься вперёд и обнять мать, но жнец придержал его рукой и покачал головой, после этого он встал и стал смиренно дожидаться.
Здравствуй, Шэн. ласкова проговорила Альта, когда она оказалась в шаге от сына.
Здравствуй, мам, проговорил сын, едва сдерживая эмоции. Мне очень печально видеть тебя здесь.
И мне тебя. кивнула она.
Мне тоже очень жаль видеть вас здесь, Альта повернула голову и увидела Мессора, что вышел вперёд. А ещё мне жаль, что я не смог сдержать слова и присутствовать с вами в ваши последние минуты жизни. Мне
Приличному человеку там не на что было смотреть, отрезала госпожа Домина, посмотрев на жреца, на что тот лишь покорно кивнул и сделал шаг назад. Мессор не присутствовал лишь по тому, что я попросила его поднять врата.
Я не злюсь на вас, испуганно отозвалась Альта, я даже наоборот рада, что вы не видели меня на том костре, она потупила взор. Спасибо, что беспокоились обо мне.
Мессор нервно откашлялся и кивнул, а лицо сына, при словах о костре, слегка исказилось в удивлении и боли.
Что же, посмотрев на небо проговорила госпожа Домина. Мы можем проговорить здесь хоть до рассвета, но держать вас лишний день в этом мире мне не хочется, она опустила глаза и посмотрела на жнеца. Мессор, передай мне свою косу и часы.
Жнец, до этого смотревший в пол, поднял полные удивления глаза на свою госпожу, от чего радужки его глаз стали золотыми.
Леди Домина сдавленным голосом проговорил он. Неужели вы
Да, кивнула смерть. Твой долг уплачен досрочно.
От этих слов рот Альты невольно открылся, а удивлённые и в то же время радостные глаза посмотрели на огорошенного Мессора. Поначалу жнец стоял как истукан, видимо пытаясь переварить всё вышесказанное, но, когда госпожа Домина нервно прокашлялась, он словно оттаял. Сведя ладоши, а после медленно их разведя, он явил перед собой большую чёрную косу с белым лезвием, которую со всей аккуратностью вложил в руку госпожи смерти. После этого он отдернул свой плащ и снял с пояса часы, которые вложил в другую руку своей, уже бывшей, госпожи.
Ну вот и всё, кивнула госпожа Домина. Твои полномочия в качества жнеца официально окончены, а долг уплачен.