Димочка, с обезоруживающей улыбкой сказал юбиляр, взяв артиста под руку, все вопросы к Олегу Поповичу. Мне что родители, что Россияодна любовь.
Харатьян всем видом показывая свое недовольство, ушел. Не успел он вернутся к сцене, как сверху по ступенькам к ним слетела девушка в спортивном костюме. У нее была огромная грудь, высветленные волосы и огромная жемчужина в носу. Она подбежала к Сергею и поцеловалась с ним. Сергей хотел увернуться, но не смог. Потом она протянула руку Лизе.
Кармен, сказала она протяжно.
Лиза, ответила девушка, взяв ее ладонь.
Девушка подскочила к юбиляру и обняла его.
Как насчет совместной свадьбы? Сереженька и мы. Это может быть мило. Подводная свадьба на дне океана. Я так и вижурыбы плавают нарядные. YouTube умильнется.
Я пойду, пробурчал Густав под нос и вернулся к своей компании.
И знаешь, милый, я решила сегодня быть в красном. Ты будешь в черном, я в красном. А ты оденешь красный галстук, а я черный жемчуг. Мы будем такие милые. Даже враги пожелают нам спокойной ночи.
Хорошо, мой пупырыш, сказал Игорь Святославович. Кармен захихикала.
Я же за тобой спустилась, сказала она, хватая его за обе руки, ты должен посмотреть на меня. Только без хулиганства.
Айда, сказал юбиляр, я не прощаюсь, сказал он, повернувшись к Лизе.
Одну секунду, сказала Кармен и, подбежав к Сережиной спутнице, прошептала ей на ухо. Сиськи себе сразу сделай. Любовь пройдет, а сиськи останутся.
Это твоя мачеха? спросила Лиза Серу, когда парочка зашла в дом.
Это папина девушка, ответил Сера. Пока время есть, пошли ко мне. Я покажу тебе свою студию?
Покажи.
Сера повел Лизу вдоль дома по дорожке, уложенной разноцветной плиткой. Минут через пять они подошли к другому входу в дом, гораздо более скромному, сделанного в виде теремка. Сера открыл дверь и пропустил девушку вперед. Они прошли через непримечательную комнату с коридором и попали в студию. Это был большой зал с высоким потолком. В студии был беспорядок. Валялось несколько гитар. Микрофоны вместе со стойками лежали на полу. Большое электропианино было заставлено чашками и пепельницами. На диване валялось скомканное одеяло и красная куртка. В углу возвышалась огромная барабанная установка. В другом углу не менее внушительно выглядел пульт. Стены были плотно завешены постерами. Джим Моррисон, Джимми Хендрикс, Джэфферсон Аэроплан, травянной пацифик и т.д. На плакате с Джимом Моррисоном было от руки написано: «Я-то жив, а вы?»
Извини за беспорядок. Я не пускаю сюда убираться, а сам не люблю, сказал Сера, наблюдая за произведенным впечатлением.
Надеюсь, ты не убираться меня привел?
Смешно. Просто это моя нора. Я тут даже ночую, когда в Москве делать нечего.
Тыхипан что ли? спросила Лиза, рассматривая постеры.
Ты в теме? Крячно. Я не хипан. Просто хиппиэто очень геологическое явление. Я его изучаю. Ну и музыка тогда била фонтаном.
Надеюсь после этих слов ты не вытащишь из кустов какой-нибудь огромный белый косяк?
Сера засмеялся.
Знаешь, что погубило хиппи? спросил он, Всего 2 вещи.
Какие же? спросила Лиза.
Ганджубас и фри лав.
Смешно, сказала Лиза, и еще есть третья вещь. Дженис Джоплин.
Откуда ты ее знаешь? сказал, смеясь, Сера. Это ж такое старье.
Я знала одного блуждающего хиппаря . Он шел из Санкт-Петербурга в Тыкманду и подзастрял у нас, в Орле. Порастаманил месяц и дальше пошел. У него был кассетник «Романика» и ассорти растаманских анекдотов. Сыграй, что-нибудь виртуозное, попросила Лиза, постучав по клавишам пианино. Сера сел, кривляясь выпрямил спину, размял пальцы, взмахнул руками и заиграл «Турецкий марш» Моцарта. Играл он, действительно профессионально.
Дальше не помню. Ноты надо, сказал он, довольно-таки быстро оборвав исполнение.
Красиво, сказала Лиза, сыграй тогда что-нибудь свое.
Так я и играл свое, серьезно ответил Сера, вставая из-за пианино. Давай потом, когда будет нечем заняться, я сделаю концерт для тебя. Буду играть пока тебе плохо не станет. Обычно плохо становится между 6 и 11 минутой.
Понятно. Всем меломаночкам тут играешь.
Причем здесь меломаночки? Я в «музыкалке» был «хэдлайнером» концертиков и даже исполнял Грига с оркестром на выпускном. Правда, налажал изрядно, но кроме сторожа этого никто не заметил.
Почему в музыканты не пошел?
Да ну, махнул рукой Сера. Что бы выступать профессионально, надо работать. К тому же это музейная музыка. Посвящать ей свою жизнь, это все равно, что торговать собой в секонд-хэнде. Видела лица профессиональных музыкантов? Поверь, они не кривляются. Давай я лучше тебе на барабанах сыграю.
Ты умеешь?
Нет.
Тогда давай.
Но с условием, что ты будешь танцевать под мой забойный ритм.
Ок, кивнула девушка.
Сера взял палочки и забрался за барабанную установку
Что предпочитаете? спросил он.
Что-нибудь лирическое.
Сера стал стучать. Лиза стала пританцовывать, пытаясь приноровиться под сбивающийся ритм. Приноровившись, Лиза стала танцевать в полную силу. Танцевала она превосходно и совершенно без усилий. Видна была профессиональная подготовка, но Лиза больше дурачилась, чем показывала свое мастерство. Сера не сводил с нее глаз и часто сбивался с ритма. На ошибки Лиза реагировала телесными охами-вздохами. Они барабанили-танцевали минут 5, пока девушка не устала. Девушка, сделав фуэте, упала на диван. Сера подбросил палочки к потолку, подбежал к дивану и упал рядом с ней.
Хуже лирика, только у Евтушенко, сказала Лиза, тяжело дыша.
Ты где-то танцуешь?
Было делона нем и села. В школе работал заслуженный педофил, при нем был кружок танцев, а при нем ансамбль «Орловские лебеди». Я была солисткой. Орловской лебедью.
Педофил домогался?
Не-а. Он по мальчикам вздыхал, а со мной болтал, как с подружкой. Теперь я геев распознаю, как собака наркотики.
Что про меня скажешь?
Ты не гей, но будь осторожен. Можешь залететь, Лиза посмотрела на Серу. Не залетал еще?
Нет. Но буду осторожен. Спасибо, что предупредила.
Повисла пауза. Она быстро стала романтической. Они валялись рядом на диване. Лиза смотрела в сторону, а Сера на нее. Он перестал бороться с предательской эрекцией. Лиза ее не замечала. Сера, собравшись с духом, поднял руку, что бы взять ладонь девушки и посмотреть на ее реакцию.
Включи свои песни, сказала вдруг Лиза, жестоко разрушив всю романтику.
Не сейчас, пробормотал Сера, положив свою руку назад.
А чем «не сейчас» отличается от «сейчас»? Лиза посмотрела на Серу. Сера быстро поменял позу и закинул ногу на ногу. Лиза тоже села поприличней и одернула платье. Похоже, она сама нашла ответ на свой вопрос. Девушка еле сдержала улыбку.
Ты будешь смеяться и испортишь мне настроение, ответил Сера, смотря в сторону.
Я не буду, сказала Лиза и, не выдержав, засмеялась.
Тем более. Потом как-нибудь, пробурчал Сергей.
В этот момент, раздался спасительный стук в дверь. В студию зашел молодой человек в костюме и галстуке.
Долой интим! Да здравствуют зрители! продекламировал он, увидев парочку на диване.
Привет, Нура, сказал Сера, вставая с дивана. Лиза тоже поднялась. Мужчины поздоровались и обнялись.
Лиза, это Нурсун. Нурсунэто Лиза, представил Сера своего друга девушке.
Мне уже дядя Игорь напел про красотку инопланетную. Можно чмокнуть? спросил Нурсун, переводя взгляд с Серы на Лизу. Сера пожал плечами и тоже посмотрел на Лизу.
Смотря, что вы имеете в виду под словом «чмокнуть», сказала Лиза. Нурсун подошел к ней и аккуратно поцеловал девушку в щеку.
Что-то вроде этого, пояснил он.
Внешность у Нурсуна была китайско-казахская. Он был невысокого роста и полноватый. Длинные волосы сзади были схвачены в хвост.
Выпродуманные, блин. Со сменной формой. А я запарился в этом костюме. Хоть бы кондиционер на улицу вытащили, сказал Нурсун, снимая пиджак и расслабив галстук. Сейчас на пороге столкнулся с Каем Метовым. Надеюсь, он приехал пожрать на халяву и нас избегнет «Position Number Two». Вы сегодня будете бухать?