Впрочем, никакого могущественного мудреца за спиной мне не светило, и с этим надо было смириться.
Подожди, вдруг попросил Ург. Если ты все-таки не тот, за кого себя выдаешь Я очень прошу тебя: постарайся не навредить этой земле. Возможно, первое знакомство с этим Миром доставило тебе не слишком приятные впечатления, но ты еще успеешь убедиться, что он великолепен.
Ладно, пообещал я. Если вдруг окажется, что я не тот, за кого сам себя принимаю Постараюсь!
Хорошо, серьезно кивнул он. Немного помедлил, потом извлек из-под своего балахона что-то вроде тонкого одеяла. Это мой подарок, объяснил он. Укроет тебя от холода и от недобрых глаз. Не в моих правилах делать подарки, но что-то заставляет меня отступить от правил. Твоя удача, наверное, весьма велика. Теперь иди.
Я молча взял одеяло и пошел вперед, туда, где мерцала маленькая точка бледного света. Через полчаса подземный коридор вывел меня в просторную пещеру, и я с изумлением обнаружил, что «точка» оказалась одной из двух маленьких разноцветных лун, которые появляются на ночном небе после того, как его по очереди покидают все три солнца. Сейчас, кроме этого ярко-желтого кружочка на темном ночном небе, не было ничего: ни звезд, ни второй луны.
Я огляделся по сторонам, пытаясь понять, подходит ли эта пещера для безопасного ночлега. По правде сказать, она для него совершенно не подходила: вход был гостеприимно широким, а земляной пол жестким и безнадежно сырым.
Я вышел наружу и снова огляделся. Почва под ногами подозрительно хлюпала и чавкала: похоже, меня занесло в болото. Вокруг был лес, не слишком густой, но вполне мрачный. Высокие деревья с длинными гладкими стволами и редкими кронами были похожи на злых баскетболистов. Кажется, они внимательно присматривались ко мне, и я не был уверен, что мое обаяние на них действует.
Я все взвесил и вернулся в пещеру. Какая-никакая, а все-таки крыша над головой. Укутался в подарок Урга одеяло оказалось даже более тонким, чем я думал, но все-таки лучше, чем ничего и закрыл глаза. Удивительное дело: я сразу же согрелся. А через несколько минут уснул так безмятежно, словно лежал в своей постели, а не в глубине неприветливого леса, в каком-то дурацком чужом Мире, будь он неладен.
Сначала мне снилась всякая невнятная чушь, но перед самым пробуждением я услышал голос, негромкий, бархатистый и завораживающий:
«Первый ветер дует из стороны Клесс, нараспев говорил голос, и он напорист, словно выпущен из грудей пышного улла; он дует шесть дней. Другой ветер это Овётганна и как бы Хугайда, и далеко его родина, незыблемая и неведомая. Он дует две луны, затихая лишь на время. Третий ветер приходит редко, из тех мест, где его вызывают к жизни бушующие Хэба, среди дюн, скал и озер».
Мне померещилось, что я вижу обладателя этого дивного голоса он оказался облачком золотистого тумана, сияющим и подвижным. Я протянул руки, чтобы окунуть их в это облачко почему-то мне показалось, что прикосновение к нему подарит мне наслаждение, о котором я и мечтать не смел, и проснулся. В пещере было довольно светло, но никаких золотистых облаков тут, к сожалению, не обнаружилось.
«Овётганна и как бы Хугайда», снова услышал я и поразился тому, как изменился дивный голос из моего сновидения: теперь он стал хриплым и очень тихим. А потом я понял, что сам произнес эти чарующие слова, смысл которых был мне совершено непонятен.
«Овётганна», теперь уже осознанно повторил я, испытывая острое физическое удовольствие от соприкосновения губ с этим словом, словно оно было сочной виноградиной, перекатывающейся в пересохшем рту. И что это за хрень такая «Овётганна»?
* * *
У меня хорошие новости. Тебя теперь зовут Ронхул. Это имя подарок Ургов. Они не успели сообщить его тебе и попросили меня передать.
Я вздрогнул: на сей раз голос определенно принадлежал не мне. Оглянувшись, я увидел своего старого знакомого обшарпанного попугая, который навестил меня в склепе.
Рад тебя видеть, Бурухи, улыбнулся я. А с чего это Урги решили, что мне требуется новое имя?
Потому что твое старое имя здесь не годится, лаконично объяснила птица. Да и потом ты же сам говорил, что не хочешь, чтобы его кто-то узнал. А какое-то имя тебе все равно понадобится. У каждого человека должно быть имя.
Резонно. Но почему именно Ронхул? Мне не очень-то нравится.
Потому что это твое имя, безапелляционно заявила птица. Уж Урги-то разбираются, кого как зовут.
Ладно, Ронхул так Ронхул хорошо хоть не «Грязная Задница»! фыркнул я. Слушай, птица, если уж ты здесь, может быть, ты дашь мне совет: как раздобыть что-нибудь пожрать?
С этим у тебя будут проблемы, честно сказала птица. Только не вздумай съесть меня: мясо птиц Бэ совершенно не годится в пищу!
Я не буду тебя есть, даже если выяснится, что ты самый крутой деликатес на сто миль в округе, пообещал я. Не улетай прямо сейчас, ладно?
Ладно, согласилась птица. Если хочешь найти еду, тебе не следует оставаться на месте, Ронхул. В этой пещере ее точно нет.
Глава 4Мэсэн
Через несколько минут после того, как мы покинули пещеру, Бурухи обратил мое внимание на высокое дерево с толстым угольно-черным стволом, ровным, как мраморная колонна. Верхушка дерева венчалась ярко-алой кроной, среди листьев виднелись крупные оранжевые плоды.
Это утуутма или просто тутма, как говорят местные жители. У нее очень вкусные плоды. Попробуй, не пожалеешь!
И как, интересно, я их достану? жалобно спросил я. Думаешь, я тоже умею летать?
Хочешь сказать, ты не залезешь на это дерево? Экий ты беспомощный, удивилась птица. Ладно уж, я тебе помогу.
Что бы я без тебя делал! прочувствованно сказал я.
Без меня ты бы пропал, совершенно серьезно ответил мой временный ангел-хранитель.
Через несколько секунд птица положила в мои протянутые руки гладкий оранжевый шар. Он оказался еще больше, чем я думал: едва поместился в пригоршне. Тонкая кожица лопнула, обнажая сочную мякоть угольно-черного цвета. Несмотря на смутивший меня черный цвет, вкус плода тутмы оказался совершенно неописуемым: немного похоже на очень спелую хурму, но гораздо круче.
Я не дурак пожрать, но с трудом одолел сие чудо природы. Потом благодушно улыбнулся: теперь, на сытый желудок, я был вполне способен оценить неописуемую свежесть воздуха и удивительную красоту окружавшего меня леса не слишком густого, а посему залитого разноцветным светом трех неярких, но теплых солнышек. Почва под моими ногами была не просто темной, а черной, как тушь, а небо над головой ярко-бирюзовым. Теперь, когда я кое-как справился с истерическим желанием отменить навязанную мне реальность и никогда о ней не вспоминать, я не мог не признать, что попал в восхитительное место.
Если разобраться, мне еще крупно повезло, задумчиво сказал я птице. Меня вполне могло бы занести в какое-нибудь пекло с моим-то сомнительным везением! А этот ваш Мир вполне приличное местечко Как он называется, кстати? Урги мне сказали, но я забыл.
Хомана, важно сообщил Бурухи. Это не просто «приличное местечко», а совершеннейший из населенных Миров, уж ты мне поверь!
Ну, если учесть, что в этом мире есть такие замечательные существа, как ты Будем считать, что он и правда «совершеннейший».
Я решил, что к Бурухи следует усиленно подлизываться. Во-первых, эта удивительная птица знала множество полезных и интересных вещей этакий специальный летающий путеводитель для новичков. Во-вторых, жизнь показала, что я не способен добывать себе пищу в этом лесу. Если очень припечет, я смогу залезть на какую-нибудь ветвистую яблоню, но высоченные гладкие стволы местных деревьев лишали меня уверенности в завтрашнем дне. И самое главное: присутствие этого доброжелательного существа возвращало мне душевное равновесие.
Спасибо, вежливо сказал Бурухи. Урги тоже иногда меня хвалят. А от людей обычно не дождешься.
Кстати, о твоих приятелях Ургах, вздохнул я. Они сказали, что мне следует отправиться туда, где живут эти, как их там я наморщил лоб и старательно, по слогам выговорил: Ву-рунд-шунд-ба! Но они не указали мне направление. Ты тоже не знаешь, в какую сторону я должен идти?