Тохта некстати кое-что припомнил и отчаянно задрыгал лапами.
Дарин, Дарин! просипел он, перебивая Кумлера.
Чего?
Совсем забыл! Я тебе не все рассказал: еще одна крыса под ванной, за коробкой с мылом!
Дарин ответил ему сердитым взглядом.
Ты в своем уме?! Нашел время!
А что? полузадушенно продолжал Тохта. Жалко будет, если все мои припасы пропадут! Бери, ешь, не стесняйся! Мне они уже не пригодятся.
Он закатил глаза и повис в руке вурдалака, словно тряпка.
Никогда в жизни не отведать мне больше сочного крысиного мяса, не похрустеть косточками молодой, хорошо откромленной кошки!
Гингема насторожилась и тронула Дарина за плечо.
Не знала, что кобольды едят кошек!
Тохта приоткрыл один глаз:
Только незнакомых. Твоя кошка в полной безопасности, потому что
Терпение Кемлера лопнуло.
Хватит болтать! рявкнул вурдалак. Мы явились сюда за амулетоми мы его получим! Где амулет?! У тебя?
Дарин покачал головой.
Что ж, зловещим голосом продолжал Кумлер. Дело твое. Вы в наших руках и никто не уйдет отсюда живым! С тобой, он посмотрел прямо в глаза Дарину. Мы разберемся в последнюю очередь, а пока..
Он повернулся к Гумору.
Дай сюда кобольда!
Тохта запаниковал.
Нет, нет, заверещал он в ужасе. В отличие от Дарина, он знал о вурдалаках гораздо больше и догадывался, что его ждет.
Погодите, погодите! Он отдаст амулет! Отдаст!
Не помня себя от страха, Тохта что было силы вцепился в державшего его вурдалака.
Не отдавайте меня ему! Он
Когти кобольда глубоко впились в руку вурдалака, ярко-красные царапины сразу же набухли кровью.
Проклятое крысиное отродье! прошипел Гумор и ударил Тохту по морде.
Эй, ты! с тревогой крикнул Дарин. Не трогай его!
С него сейчас живьем шкуру сдерут, стоит ли церемониться? оскалился вурдалак.
Тохта злобно прищурился, ясно представляя себе, как он впивается всеми когтями и зубами в морду вурдалака, но предаваться приятным мечтаниям было некогда: наступал ответственный момент.
Для того, чтобы ответственный момент прошел так как надо, необходимы были вдохновение и удача. Насчет удачи Тохта не сомневался, она не подведет, а для вдохновения живо представил себе бескрайнюю серную равнину, огромную, до зубов вооруженную, армию кобольдов, марширующую в полном воинском снаряжении, а во главе войска (вдохновляться, так вдохновляться!) вообразил себя.
Глаза у Тохты вспыхнули багровым пламенем, и он заверещал во все горло, дрыгая лапами:
Вперед!
После сообразил, конечно, что по заранее обдуманному плану кричать следовало не «Вперед!», а «Давай!», как уговаривались с Дарином и Гингемой, но и так все сошло прекрасно.
Что-то грохнуло так, что уши заложило, затем еще раз и еще. Парк заволокло сизым густым дымом, таким вонючим, что у Тохты глаза на лоб полезли и голова пошла кругом. Дарин предупреждал, что будет сильно вонять порохом, но, во-первых, что такое порох, Тохта не уточнил, а, во-вторых, деваться-то все равно было некуда! В клубах плотного дыма Тохта успел заметить, что Гингема, не теряя обычного хладнокровия, выхватила из сумки еще парочку маленьких пестрых цилиндриков и швырнула на землю перед вурдалаками. Пестрые штучки разорвались с таким треском, что Тохта понял, что он оглох, оглох надолго, возможно, на всю жизнь. Рассыпались огненные искры, закружились в воздухе цветные мелкие бумажки, запахло гарью. Голова у кобольда пошла кругом, однако ж, времени прийти в себя и хорошенько прочистить уши и прочихаться совсем не оставалось, нужно было действовать. Тохта извернулся, полоснул клыками по руке Гумора и шлепнулся на землю, но тут же вскочил на все четыре лапы: бежать, бежать!
План бегства тоже был составлен заранеена этом настоял сам кобольд, подробно объяснив Дарину и Гингеме, что плох тот полководец, который не позаботится заранее, как унести ноги с поля битвы, если что-то вдруг пойдет не так. До сих пор все шло, как надо, но ноги уносить следовало незамедлительно, пока сбитые с толку грохотом и клубами синего дыма вурдалаки не опомнились.
Тохта, беги! крикнул Дарин. А здорово бабахнуло, а?!
Кобольд понесся первым, только ветер в ушах засвистел. За ним спешила Гингема, последнимДарин, оглядываясь и держа наготове обрез.
Спохватившись, Тохта подскочил к Дарину и протявкал:
Арбалет, быстро!
И не дожидаясь, пока парень остановится, рванул с его плеча рюкзак и вытащил оттуда арбалет и мешочек с серебряными болтами.
На ходу Гингема расстегнула сумку и бросила Дарину ключи.
Давай за машиной! скомандовала она и остановилась, стараясь отдышаться. Из сумки Гингема вытащила стеклянный пузырек, вытряхнула на ладонь пару крошечных таблеток и закинула в рот.
Черт побери, мне все-таки не двадцать леттак бегать!
Дарин заколебался, посматривая на Гингему: не хотелось оставлять ее в парке, но Тохта взял арбалет наизготовку и решительно проговорил:
Беги, только быстро!
Дарин тут же исчез.
Кобольд настороженно смотрел на парковую дорожку.
Гингема положила под язык еще одну таблетку и слабо улыбнулась.
Что, Тохта, сработал наш план?
Он кивнул.
Наверное, еще никто в мире не боролся с вурдалаками при помощи новогодних петард и фейерверков, а? продолжила она. У нас, знаешь, под новый год просто светопреставление с этими хлопушками. Такую канонаду под окнами устраивают, что стекла дрожат!
Тохта прочесал взглядом кусты и дорожки.
А что это так грохнуло? спросил он. Это те маленькие штучки, что на столе лежали? Гадко пахли, кстати!
Они самые. Возле моего дома магазинчик есть «Фейерверки круглый год»пояснила Гингема. Сердце у нее все еще колотилось, как сумасшедшее. Вот мы с Дариным вчера туда и заехали, прикупили несколько штук. Как думаешь, вурдалаки напугались?
Тохта покрепче ухватился за арбалет.
Насчет «напугались»не знаю, честно признался он. Но с толку мы их сбили! Только, боюсь, ненадолго все это
Если что, у меня в сумочке еще парочка петард лежит, сообщила Гингема. Конечно, во второй раз такого эффекта уже не будет, но
В конце аллеи показалась новенькая вишневая «тойота»машина мчалась прямо через кусты, не разбирая дороги.
В тоже мгновение Тохта обернулся и заметил в конце аллеи Кумлера.
Быстрей! тявкнул кобольд и понесся к машине.
Сильно не гони! предупредила Гингема, устроившись на пассажирском сиденье. Ясно?
Дарин кивнул, выруливая к выходу из парка, Гингема взглянула в зеркало, увидела вурдалаков и сдвинула брови. Черт побери гони!
Дарин нажал на газ, обогнул припаркованный у тротуара пикап, вылетел на газон и, проехав по цветочному бордюру, выскочил на дорогу.
Гм недовольно проворчала Гингема. По газонам ездить даже я себе не позволяю!
Тохта скакал на заднем сиденье от одного окна к другому: проверял, нет ли погони. Ездить на машине кобольд терпеть не мог, но деваться было некудапустырь, как рассказал накануне Дарин, находился далеко, не добежишь.
Гингема снова посмотрела в зеркало.
Погони, кажется, пока нет. На развязке поворачивай налево, там объезд.
Она пошарила в сумке, достала белоснежный носовой платок и протянула кобольду.
Ну как? Добыл, что нужно?
Тохта потянулся было за платком, но тут машина круто повернула, взвизгнув тормозами, и кобольд, не удержавшись на сиденье, шумно рухнул на пол.
Полегче, Шумахер, бросила Дарину Гингема. Тохта, ты жив?
Жив, жив, кобольд вскарабкался обратно на сиденье. Но до конца своих дней больше не сяду в машину! Крысой клянусь, не сяду!
Он помотал головой и постановил больше в окно не смотреть: вурдалаки бегают, конечно, быстро, но все же автомобиль вряд ли догонят. Успокаиваться, само собой, не стоило, да и о каком спокойствии можно говорить, когда предстоит такое!
Но о «таком» Тохта пока не думать, а вместо этого занялся важным делом. Он взял у Гингемы платок расстелил на сиденье и перочинным ножом, обнаруженном в рюкзаке Дарина, пыхтя от усердия, принялся осторожно вычищать из-под когтей запекшуюся кровь вурдалака.