Эта комната не была кабинетом королевы, с бумагами и помощниками она работала в обычных условиях, приемов посетителей она тоже здесь не устраивала. Это было место, где ей хорошо думалось, где она любила строить планы, и где она иногда озвучивала эти планы особо доверенным людям. Или просто беседовала с дочерями. А вот консортов здесь, вроде, никогда не было, к государственным делам их королева не допускала.
На следующий день после описанных выше событий в Академии, кресла в этой комнате были расставлены полукругом недалеко от фонтана, а занимали их, помимо королевы, ее дочери - принцесса-наследница двадцатилетняя Хельга, пятнадцатилетняя Эгрейн и двенадцатилетняя Дженив, а также ректор Академии мессир Стебьен Ортори. Можно сказать, неофициальные семейные посиделки. "Неофициальные" не в смысле "посиделок", а в смысле "семьи". Ибо всех своих дочерей королева Изольда родила именно от мессира Ортори, и это была тайна, известная только присутствующим в этой комнате.
Ни о какой любви речи тут не шло, королева всегда четко разделяла личное и государственное. Поэтому ее консорты были молодыми красавцами, а вот старенький ректор уже долгие годы был просто сильнейшим архимагом королевства. Что по этому поводу думал сам мессир Стебьен, понять было трудно. Ни разу он не позволил себе никаких претензий на особые отношения ни с Изольдой, ни с ее дочерями, даже когда находился с ними наедине, как сейчас. Но принцесс он обожал и не скрывал этого. А королеву? Кто знает? По крайней мере, женат он никогда не был и никаких других женщин в свою жизнь не допускал.
Королеве же было нужно, чтобы ее дети были сильными магами. Согласно традициям этого мира считалось, что правящий монарх является сильнейшим в стране магом. Не всегда, конечно, это было так, но сильным архимагом он был обязан быть. Иначе его бы просто не допустили до коронации. Ибо король, хоть и считался абсолютным монархом, но на трон мог сесть только с одобрения Совета пэров, то есть глав наиболее значительных аристократических семей, обязательно - архимагов.
Выбирая очередного фаворита в консорты (а любви и ласки хотелось даже такой жесткой правительнице, как Изольда), королева внимательно следила за тем, чтобы от него не забеременеть. Зато выбирать фаворита могла не по магическим, а более важным в личной жизни критериям.
Только один раз в жизни эти критерии чуть было не совпали. Молодой герцог Монтероссо был одновременно и красив, и мил, и сильный архимаг. Не как ректор, конечно, но ведь он был еще молод. Но этот молодой человек умудрился оскорбить королеву, заявив, что ее увядающие прелести могут заинтересовать его только в том случае, если он станет не консортом, а королем-соправителем. А это было уже не просто оскорбление женщины, это было преступление перед короной. К сожалению, пока Изольда придумывала ему достойную кару, тот умудрился сбежать в соседнюю Лавардию. Королева конфисковала земли герцогства, раздав их более достойным своим вассалам, а одно из самых богатых землевладений оставила за собой, объявив, что отдаст тому, кто привезет ей голову беглеца. А сама родила третью дочку и снова от ректора.
- Матушка, - немного капризным голосом прервала воспоминания королевы ее старшая дочь: - может быть, наконец, объяснишь, почему ты вдруг переменила свое решение, а заодно и меня выставила в не лучшем свете? Всего лишь перед мальчишкой, я понимаю, и ничего я ему не обещала, но ты сама говорила, что даже улыбка особы королевской крови дороже ее веса в золоте.
Королева улыбнулась маленькой хитрости Хельги. Взрослая дочь прекрасно знает, что ее матери нравится поучать несмышленых девочек, чувствуя себя одновременно мудрой, но и молодой. Вот и подыгрывает ей:
- Девочка моя, я вполне была согласна с тобой и Стебьеном, пока не увидела его ауру. Что ты можешь о ней сказать?
Хельга не стала отвечать сама, вопросительным взглядом переадресовав вопрос мессиру Ортори.
- Мальчик станет со временем очень сильным архимагом, возможно даже сильнейшим из всех, кого я когда-либо видел. Плюс обладает какими-то уникальными способностями. Но разве этого недостаточно, чтобы срочно принять его в подданство? Тем более, что он сам был не против? И был ваш указ о награде за казнь Монтероссо? Голову его он не привез, но перстень-печатка в данном случае более чем достаточное доказательство.
- Да мальчик меня порадовал, даже восхитил. Какая прекрасная смерть для этого гордеца. Принять участие в, безусловно, грязном деле, напиться и быть зарезанным мальчиком, чей дом он только что разорил. Но интересы государства все-таки выше личных чувств.
- ? (вопросительные взгляды всех дочерей и ректора)
- Так и не поняли? Стыдно, девочки. Ведь вы же знаете все обстоятельства не хуже меня! Кто была его мать? Ну, Хельга?
- Баронесса Матильда Стонберг, урожденная графиня Видрская.
- А также бывшая любовница короля Альзена IV, который последние годы своей жизни совсем не ладил с женой, и весь двор делал ставки, когда же Матильда сменит Теодору!
- Ну и что? Король умер почти за год до рождения Бриана.
- А кто ему эти документы выдал? Они записаны или самим Брианом-старшим, кстати, бывшим при покойном короле преданным тому телом и душой капитаном королевской стражи, или были записаны с его слов. Сам же мальчик все эти годы жил в замке безвылазно. Или вы считаете, что у женщины-магистра от неодаренного отца может родиться архимаг?! Да один взгляд на его ауру, и сразу делается ясно, что он королевской крови!
- И зачем это надо было Стонбергам?
- Я уверена, что покойного короля убила Теодора вместе со старшим сыном, нынешним королем. Доказать это невозможно, а слухи ему сильно повредить не могли. Все-таки он законный сын, безусловно, королевской крови, очень сильный архимаг. Трудно возразить. Это если нет соперника! А так в глуши во Фрозии растет мальчик, который делается более сильным магом, чем король. А его мать предъявляет документы, что Альзен IV успел своим указом развестись с Теодорой и жениться на Матильде. И есть плод этой любви, сын, сильный архимаг, не замаранный отцеубийством!
- Но почему об этом не было объявлено сразу?
- Я думаю, что все произошло после того, как Альзен узнал о беременности любовницы. И немедленно последовал ответный удар. А свидетелей и документы быстро подчистили. Тогда многие загремели в опалу, было и несколько смертей. Так почему не выступила Матильда? А что она могла противопоставить? Не родившегося ребенка Совету пэров не предъявишь. Нет, она могла только затаиться и ждать. Чтобы о ней забыли. А потом отомстить. Она даже Первую инициацию у мальчика скрыла, я навела справки, считалось, что сила в нем еще не пробудилась. А он в пятнадцать лет почти магистр! Молодец Матильда, вот уж не ожидала от нее! А казалась такой мягкой девушкой. Но род у нее достойный, и короля она, видимо, любила по-настоящему. Недаром от Стонберга у нее детей не было.
- Так мальчик принц? - подала голос младшая принцесса.
- Дошло, наконец, - вздохнула Изольда.
Принцессы оживились, а вот мессир ректор как-то поник:
- Ты все-таки собираешься воевать с Лавардией?
- Пока еще нет. То есть я как раз думала попробовать их на зуб после того, как этот мальчик так удачно проредил число их архимагов (это, кстати, отдельная тема для обсуждения, но не сейчас), но теперь смысла нет. Поддавить, пересмотреть некоторые договоры, это надо. Но воевать, как минимум, рано. Этому Бриану сначала надо архимагом стать, так что лет пять спокойной жизни у тебя еще есть, не беспокойся. А потом, воевать, может быть и не придется. Но интрига начинается знатная!
- И для этого тебе нельзя, чтобы Бриан был подданным Леиды? - просила Хельга.
- Умница! Сообразила. Претендент на престол, подданный соседнего государя, не встретит такой поддержки, как свой.
- Но ведь документов о законности его прав у тебя нет? - подала голос средняя дочь.
Мать посмотрела на нее в упор осуждающим взглядом:
- Даже комментировать не буду. Сама должна понимать, что документы и любые свидетельства - это не проблема. Проблема в том, чтобы к ним прислушались.
- Ты так уверенно говоришь про участии этого мальчика в твоих планах, а ведь сама давеча оттолкнула его от себя, - снова подала голос Хельга.
- Напомню забывчивым, что именно ты поторопилась дать ему ненужные надежды, хотя сообразить о его происхождении была просто обязана. Но, главное, время у нас есть. И это ваша задача, девочки, чтобы через пять лет он ел у вас с руки. И твоя Стебьен. Ты ведь вчера с ним уже говорил. Его реакция?