За две большую, за однумаленькую.
Давай большую, драгоценная.
Деньги вперед.
Щербатый развязал кошелек и достал серебряную монетку. Хозяйка впилась в нее глазами.
Сдача есть? Или всю возьмешь?
Всю. Хозяйка жадно сглотнула.
Тогда комнату покажешь после. Сейчас пожрать дай чтонибудь. Только не кишки. И вина получше. Мы здесь остановимся на несколько дней. Посмотрим что тут за город. Серри!
Стоявший сзади подросток сорвал с головы шапчонку, обнажив коротко стриженую голову с небольшой выстриженной полоской. Мальчишкато раб!
Да, господин!
Возьми жратву и неси к нам за столик.
Слушаюсь, господин.
Пошли, Топор.
Хозяйка заворожено смотрела, как уплывала ее монетка вместе с наглым парнем. Ясно, кто они такиезалетные воры. Этот старший, а здоровяк работает по мясу, мальчишка же у них на побегушках.
Поев принесенного мяса непонятно какого животного, но хорошо прожаренного и выпив кувшин довольно кислого вина, воры ушли в отведенную для них комнату.
Утром, довольно помятые, они наскоро перекусили и кудато ушли. Через пару часов из подвала замка вышел виконт Ксандр, в кольчуге и в своем знаменитом рогатом шлеме. Не снимая их, он в таком виде проследовал на половину своего брата, графа Дарберна Ларского.
Сашка! Наконецто! Я весь испереживался!
Да всё нормально, Дар. Напрасно волнуешься. Устроились мы на постоялом дворе. Называется, представь себе: «Лев и яичница»! Надо же так назвать. Не двор, а притон какойто. Мы там смотрелись чуть ли не господами.
Так это же плохо, выделяться из всех.
Ничего ты не понимаешь, Дар. Мы показали, что цену себе знаем, не последняя шантропа какаято. Теперь надо будет, чтобы нами заинтересовалась местная братия. Заинтересуются, когда сегодня к вечеру принесем на продажу несколько интересных побрякушек.
Смотри, не забудь поделиться, а то закон нарушишь, нож в спину.
Да знаю я, сам же мне и рассказывал в Гендоване. Половину доли сразу же отделю. Вот через нее и выйдем на местных бандитов
На улице уже было темно, когда на постоялый двор вернулись залетные постояльцы. Заказав снова мяса и вина, щербатый дождался, когда рабподросток отнесет его на столик, за которым уже разместился парень, которого щербатый вчера назвал Топором. А затем также как и вчера, нагло улыбаясь, наклонился к женщине и сказал:
Есть золотишко, хочу продать. И поделиться. Закон блюду.
Толстуха бросила на него свой жадный взгляд и, оглядевшись по сторонам, ответила:
А что есть?
Пока немного. Медальончик на золотой цепочке. На завтра утром, думаю, будет больше.
У щербатого, до этого в пустых руках, вдруг оказался небольшой серебряный медальон в виде рыбки. Сам медальон был на порванной золотой тоненькой цепочке. Сорвали, значит с чьейто шеи.
Двенадцать серебрянок.
Если переплавить, то серебра на три монеты, а цепочка весит на золотой. Но целые они стоят дороже, рыбку мастер делал.
С целой засветиться можно. А за переплавку тоже цена похудеет. Двенадцать!
С той половины, что мы отстегнем, ты получишь половину. Значит, ты в доле. А кто в доле, тот должен давать правильную цену. Потому что нельзя два раза зарабатывать на одном и том же.
По закону я тоже должна на скупке заработать.
Но не более двойной цены.
Здесь золота меньше, чем на золотой.
А ты взвесь, драгоценная.
Нет у меня весов. Цепочку оцениваю в тридцать три серебрянки и ни медным грошем больше.
Ладно, милая. Всего будет тридцать шесть серебрянок. Тебе на руки восемнадцать.
Будет меньше, придется делиться. Девять отдам Кабану.
Так над тобой Кабан что ли?
Он самый. Долю сами ему отдадите или я?
Через тебя, дорогая, через тебя. Держи девять монет. Теперь в расчете. А завтра с утречка подготовь еще монет. Чтонибудь принесем.
Взяв девять серебряных монетих долю после всех операций, щербатый сел за стол к своим спутникам.
У них здесь старший какойто Кабан.
И кто сколько заработал?
Мы девять монет, трактирщица девять монет заработает на скупке и четыре с половиной на нашей доле для Кабана. Самому Кабану достанется столько же. Половина будет его, а другая уйдет Бондарю, самому главному в Ларске.
Ладно, давай есть, а то Хелг заждется.
После того, как трое залетных поужинали, они не спеша ушли с постоялого двора.
На дело пошли, определила трактирщица. А куда еще ночью идти? Тем более, утром пообещали еще чтонибудь принести. Надо будет послать весточку Кабану. Нет, после того, как придут и принесут. Тогда половина доли, что они отстегнут, будет ее. Иначе Кабан по праву заберет себе всё.
А Сашка с Ловкачом и Серри уже шел по ночному городу, стремясь побыстрее выбраться на центральную улицу. Городские ворота уже закрыты, поэтому вернуться через подземный ход обратно нельзя. Придется садиться в ожидающую их закрытую карету, которую подогнал Хелг, и ехать в ней в замок.
А вот возвращаться им пришлось следующим утром вновь через подземный ход. А как иначе? Светло, в замке без свидетелей в карету не сесть и на улице тайно не выйти.
На постоялом дворе были уже ближе к полудню. Трактирщица, это было видно сразу, их заждалась. Передумала, наверное, кучу плохого: они попались и выдали ее, как скупщицу, или решили с хорошей добычей уйти из города или да мало ли что могло произойти?
На этот раз она повела их к себе в подсобку, ведь такие дела при посторонних не делаются.
Ну?
Сейчас, дорогая, достану, ответил нетерпеливой трактирщице Ловкач.
Сашка стоял рядом, держа топор за спиной на поясе. А Серри, как и положено рабу, был сзади них.
Господин, у вас топор загрязнился, подал голос подросток.
Сашка вытащил топор изза спины и слегка чертыхнулся, проведя пальцем по лезвию топора. Палец был в крови.
Дайка, милая, тряпочку какую, видишь, дрова рубил и плохо почистил.
Трактирщица заторможено подала кусок какойто тряпки, а Сашка с невозмутимым видом вытер палец и обтер лезвие.
Ну, смотри, любезная, и Ловкач неуловимым движением достал из невзрачной холщовой сумки четыре серебряных тарелки и шесть золотых ложек. Трактирщица жадно сглотнула. Давай, оценяй, красавица.
Пять золотых.
Смеешься? По весу это тянет на двадцать золотых. Наша половинадесять золотых.
Но у меня нет таких денег здесь нет.
Это плохо. В другом месте что ли сбыть, а, Топор?
Нет! Воскликнула трактирщица. Через пару часов будут деньги.
Десять золотых и ни медянкой меньше.
Согласна.
И Кабана зови. Его долю мы сами отдадим. Чего вылупилась? Ты и так хорошо на этом заработаешь. А сейчас пошли в зал. Топор, ты знаешь, что эта юная прелестница сегодня нас бесплатно угощает?
Это хорошо, а то в брюхе урчит, поддержал игру Сашка.
Слышь, принцесса, бесплатно, и неси самое лучшее. Мы сегодня заработали. И себе и тебе тоже.
Еда, конечно, была неважной. Это мягко говоря. Но все трое и не такое раньше ели, так что проблем с пищеварением у них не было. А через пару часов появилась и трактирщица в сопровождении трех мужчин явно криминального вида. В центре выделялся массивный человек, вполне заслуживающий кличку Кабан. Кабанкабаном, но и мозги у него имелись. Это было сразу заметно по его цепкому взгляду.
Снова в той же подсобке произошел обмен. Ловкач отдал тарелки и ложки, получив взамен десять золотых, половину которых он протянул Кабану. Сашка специально стоял в стороне, незаметно сдвинув топор на левую сторону, чтобы можно было быстро его выхватить. Ведь, кто знает, не захотят ли ларские бандиты взять все десять золотых?
Трактирщица стояла рядом и провожала завистливым взглядом уплывающие мимо нее пять золотых. Не будь Кабана, она на законных основаниях могла бы взять половину себе. Это ведь целых два с половиной золотых!
Шустрые ребята. Откуда приехали?
Атлантис большой.
Без крови не обошлось?
Не без этого. Жадные здесь люди. Пожалели какието тарелки и ложки.
Надолго у нас?
Сами не знаем. Мотаться и рисковать надоело. Деревьев вокруг много, а шея одна.