А что было потом? скептически спросил Хендел.
Макканн опустил взгляд на свои грязные покоробленные ботинки:
Я подумал, что смогу удвоить, даже утроить эту сумму, если сыграю в Звездное Скопление. И отправился в клуб, принадлежащий одному батарианцу, который назывался «Притон фортуны».
Можешь не продолжать, с отвращением прервал его Хендел. Ты лишился всех своих денег.
Да, я все проиграл, смущенно признался Макканн. Но не только деньги. Я поставил на кон свою свободу и снова проиграл.
А мой отец? снова спросила Джиллиан. Расскажи, что тебе известно о моем отце.
Там до меня дошли кое-какие слухи, ответил Макканн, поднимая голову. Люди Арии ТЛоак в поисках Грейсона прочесывали все бары. Когда они добрались до «Притона фортуны», батарианцы вытащили меня из подвала. Потом состоялась сделка, и я оказался перед ТЛоак. Но к тому времени все уже было кончено. По словам ТЛоак, твой отец был убит на космической станции на орбите Элизиума.
Глаза Джиллиан широко распахнулись.
Академия Гриссома! Я же там училась! Ты уверен? Мой отец погиб?
Макканн пожал плечами:
Как я могу быть в чем-то уверен? Но у Арии не было причин меня обманывать. Какой в этом смысл, если она через два дня продала меня батарианским работорговцам?
Джиллиан ощутила глубокую и непреодолимую печаль. Словно связь с единственным человеком, которому она была небезразлична, окончательно оборвалась. Пол Грейсон не был образцовым отцом. Именно поэтому она оказалась на «Иденне». Чтобы быть подальше от отца и его проблем.
Но она верила, что Грейсон любил ее, насколько может любить другого человека такая испорченная личность. И она отвечала ему любовью. Несмотря ни на что. Джиллиан притронулась к драгоценному камню, висевшему на шее, и по щекам потекли слезы.
Кто убил его? И почему?
Макканн участвовал в том деле. Он видел, какие ужасные вещи Призрак и его подручные творили с Грейсоном. Больше того, Макканн и сам был членом этой команды.
И Призрак не мог допустить, чтобы люди узнали, на что способен «Цербер». Даже если Грейсону и удалось выжить, по его следам наверняка послали киллера. Может, Кая Лэнга? Вполне вероятно. Но вряд ли стоит рассказывать Джиллиан Грейсон о своей роли в судьбе ее отца. Макканн предпочел промолчать.
Я не знаю, солгал он. Я знаю только то, что твой отец часто говорил о тебе.
При мысли о том, чего она лишилась, печаль Джиллиан стала превращаться в гнев. Грейсон был единственным, кроме Хендела, человеком, на которого она могла положиться. Она вытерла слезы:
Я узнаю, кто убил моего отца. А тот, кто это сделал, умрет.
Макканн счел нужным кивнуть.
Я тебя понимаю. Есть вероятность, что нужная тебе информация может быть в Цитадели. Для такого заявления не было никаких оснований. Но Макканна это не беспокоило, просто он сам очень хотел туда попасть. Омега его не устраивала. Я тебе помогу, пообещал он. Мы выясним, кто это сделал.
Это просто смешно! вмешался Хендел. Нет никакой надежды узнать, куда направился убийца или убийцы. Кроме того, как мы туда доберемся?
Невольничьим кораблем, мрачно заявила Джиллиан. Мы заберем корабль работорговцев.
Хендел нахмурился:
Невольничий корабль? Почему ты считаешь, что команда «Иденны» на это согласится? Они могут отремонтировать его или продать.
Губы Джиллиан сжались в тонкую линию.
Они отдадут его мне, потому что я спасла от рабства всех обитателей «Иденны». Спроси их, и убедишься в этом сам.
К немалому удивлению Хендела, она оказалась права.
ГЛАВА 3
В Цитадели
По возвращении Андерсона и Кали приветствовал электронный консьерж: «Добро пожаловать домой. Все системы работают нормально. Поступило пять сообщений голосовой почты, двадцать три текстовых послания и два голографических изображения».
Ника здесь нет, сообщил Андерсон, бегло осмотрев гостевую спальню. И его вещи тоже исчезли.
Давай проверим сообщения, предложила Кали. Может, он что-то для нас оставил.
Я проверю голосовую почту, сказал Андерсон.
Он прослушивал сообщение от ассоциации отставных офицеров, когда его позвала Кали:
Дэвид, вот оно. Иди посмотри.
Обернувшись, он увидел, как голографическая картинка мигнула, изображение вернулось назад и начало разворачиваться снова. Ник сидел на стуле в ярко освещенном пятне. На нем была та же самая одежда, в которой он был вчера. Из этого следовало, что запись была сделана никак не раньше вчерашнего дня. На лице Ника застыло виноватое выражение.
Я прошу прощения, что покинул Башню, сказал Ник. Но вам не о чем беспокоиться, потому что я нахожусь среди друзей.
Андерсон и Кали переглянулись. Неужели он имел в виду Окосту Лема и Аррия Саллуса? Оба опасались, что это именно так.
Я должен кое-что сделать, с важным видом продолжал Ник. И тогда ситуация изменится к лучшему. Вы ведь тоже этим занимаетесь, не так ли? У меня есть талант, какого лишены большинство людей. Так что есть смысл им воспользоваться. И не в одиночку, а в составе более значительной силы, в группе, которая называется «Биотическое подполье».
Его следующие слова прозвучали слишком гладко. Как будто он заранее все заучил наизусть.
Мы убеждены, что биотики, в силу своих особенностей, несут особую ответственность и должны помогать остальным. А лучший способэто сплотить между собой все расы. И создание Совета стало первым шагом. Но прошла не одна тысяча лет, а некоторые члены все еще ссорятся друг с другом. Настало время совершить грандиозный прорыв и создать единое правительство. Создать организацию биотиков всех рас.
Андерсон поставил запись на паузу и повернулся к Кали:
Похоже, что это биотики, добивающиеся доминирующего положения.
Кали печально кивнула:
Ник такой идеалист. Они этим пользуются.
Андерсон подал команду продолжать воспроизведение, и трехмерное изображение снова ожило.
Но работа будет долгой, сказал Ник, так что какое-то время мы не увидимся. Передайте, пожалуйста, моим родителям, чтобы они не беспокоились. Время от времени я буду выходить на связь и буду доступен для связи, но только тогда, когда нахожусь один. Во всех остальных случаях вызовы будут блокироваться. При этих словах Ник посмотрел направо, словно ища чьего-то одобрения. Затем он снова стал смотреть перед собой. Вот и все. Спасибо, что были так добры ко мне.
После этого изображение свернулось. В луче прожектора сверкнули и пропали пляшущие пылинки.
Проклятье, пробормотал Андерсон.
Кали не стала делать замечание, как было бы в любом другом случае, а просто кивнула.
Ему лучше знать. Вернее, так должно было быть. Что мы скажем его родителям?
Правду, мрачно ответил Андерсон.
А служба безопасности?
Мы немедленно свяжемся с ними, как только поговорим с родителями Ника.
Кали вздохнула:
Они живут на Анхуре. Я встречалась с ними в Академии. Попробую дозвониться.
Воспользуйся моим приоритетом, иначе будешь дозваниваться не один день.
Разговор не удался. Отец Ника пришел в ярость. В исчезновении своего сына он обвинял Андерсона и Кали, называя их «легкомысленными» и «нерадивыми».
Мать Ника проявила несколько большее понимание, но, увидев голографическое послание, разразилась слезами. Оба родителя хотели немедленно сесть на корабль и примчаться на Цитадель, чтобы принять участие в поисках сына, но у них не было денег на такую поездку. Андерсон заверил их, что безотлагательно поставит в известность службу безопасности Цитадели и что вместе с Кали займется поисками.
Больше всего мать Ника расстроилась из-за того, что Ник обещал блокировать любые попытки связаться с ним, но в конце концов прислушалась к доводам остальных и заканчивать разговор предоставила своему мужу. После звонка и Андерсон, и Кали почувствовали себя еще хуже, чем при получении печального известия.
Было уже довольно поздно, но они оба понимали, как важно скорее развернуть поиски, и потому Андерсон позвонил офицеру СБЦ по имени Эми Варма. До его отставки она работала помощницей Андерсона, а сейчас занимала должность начальника смены таможенного отдела службы безопасности. Это означало, что она могла принять заявление о пропавшем человеке и обеспечить поиски Ника силами персонала таможни. В противном случае таинственные биотики, подружившиеся с Ником, могли попытаться вывезти его за пределы космической станции. Варма пообещала немедленно предупредить своих людей.