Чуть успокоившись, Мэйо шумно втянул носом воздух:
Сегоднятвой день, потрать его на какую-нибудь смазливую девчонку. Я не вскрою вены, подобно несчастному Плато, не кинусь камнем вниз. Моя душа всегда противилась убийствам. К тому же, за такой поступок придется извиняться перед родителями и сестрой. О, если бы Виола знала, каким чудовищем стал ее добрый брат, то прокляла бы меня у священного алтаря!
Ваш недугпопытался возразить раб, однако юноша не позволил.
Удобнейший предлог! Для оправдания шалостей, что я частенько устраивал на потеху сестре и матери, беззастенчиво обманывая отца, оскорбляя людей и Богов. Довольно лицемерить, мои проступкимне и отвечать. Дом Морган связан кровью с самим Ведом. Мынаследники владык подводного царства, и редко болеем теми хворями, что поражают исконных жителей суши.
Позвольте спросить, хозяин
Говори!
Мысленно коря себя, Самур все-таки решился перейти запретную черту:
Вы сказали, будто островитянин заслужил свободу. Как это вышло?
Он никогда не пытался надеть на меня цепи, Мэйо поднялся и, развернувшись к Самуру, горячо зашептал. Перед тобой измученный жаждой глупец, что требовал у неба дождя, не замечая текущего рядом чистого родника. Я думал, будто счастьев боевом братстве, но оно развеялось от первого порыва ветра, а после разгульных пиров и оргий остается лишь тяжелая голова и горечь во рту. Дома мы с Нереусом много беседовали о будущем, судьбе и мечтах. Мне хотелось через философию познать естественную суть вещей, отправиться в странствия, встретить достойную девушку. Жестокий Рон-Руан стал клеткой, в которой я мечусь, бросаясь из одного угла в другой. Мой верный раб считал меня хорошим человеком. Теперь, наверное, клянет
Я думал, что вы озлились на весь мир из-за потери лошади. У вас ихтабуны. Неужто не нашли б другую? Совсем не к месту затеяли браниться с отцом. И вот сидите тут, терзаетесь виной, хотя красивыми словами не начерпать воды. Не знаете, как сделать ковш, так выдумайте, где его достать. По мне, мужчинатот, кто может разобраться с проблемами, а мальчики их только создают.
Нобиль обиженно поджал губы и вдруг разразился смехом:
О, я слышу речи человека!
Рабу достаточно быть сытым, в тепле и чтоб хозяин не бранил, Самур чуть наклонил голову, стараясь таким образом подчеркнуть свой низкий статус. Хотите, я спущусь и приведу сюда вашего геллийца?
Вспышка молнии озарила растерянное лицо Мэйо.
Так мне пойти за ним? с нажимом уточнил невольник.
Благородный юноша кивнул.
Не мешкая, раб уцепился одной рукой за конек, а с помощью другой балансировал на скате крыши.
Подожди! в голосе поморца отчетливо прозвучал испуг.
Мэйо напряженно разглядывал толпы невольников на городских улицах. Долетавшие оттуда крики более не казались радостными воплями захмелевших гуляк. Что-то шло не так.
Самур?
Меченосец застыл на месте:
Вы тоже это слышите?
Я не понимаю
Народные волнения. Мне уже доводилось видеть подобное в Поморье несколько лет назад.
Чего они хотят? по спине нобиля пробежал неприятный холодок.
Кажется, требуют признать Варрона зесаром.
Это незаконно. Права на венец имеет только Фостус
Хозяин, у Самура перехватило дыхание; резкие порывы ветра заталкивали слова обратно в глотку, там Помилуй нас, Земледержец!
Мэйо побледнел. К дому Читемо маршевым шагом приближался отряд из десяти ликторов, несших оплетенные лозой топоры.
Услышав шум в доме, Нереус кое-как поднялся с постели и крадучись приблизился к занавеске. Он чувствовал себя неловко, будто схваченный на месте преступления воришка.
Откуда-то справа доносились тихие встревоженные голоса, топот ног и даже плач, напоминающий скулеж. В пятне света мелькнул коричневый подол.
Элиэна! с мольбой позвал геллиец.
Рабыня замерла, сердито бросив через плечо:
Ну, чего тебе?
Случилась какая-то беда?
В городе бунты. Надо защитить дом от поджога и разграбления.
Где мой хозяин?
Глаза невольницы наполнились слезами:
Его уводят.
Кто? Куда? островитянин шагнул к ней.
Ликторы. У них какой-то приказ Я толком не расслышала.
Нереуса точно окатили ледяной водой. На несколько мгновений он утратил всякую связь с реальностью, ноги подкосились, юношу качнуло, и ему пришлось опереться на стену, чтобы не упасть.
Вернись, пока никто не видит, с нажимом посоветовала Элиэна.
Упрямо мотнув головой, геллиец быстрым шагом направился в атриум. Раб не думал о возможном наказании. От тревоги заходилось сердце и нечем было дышать. Мысли разлетались в стороны, словно перепуганные птицы. Невольника бросало то в жар, то в холод.
Рядом с декоративными алебастровыми сосудами возвышался над согбенной прислугой сар Макрин. Его лицо было строгим, как у Туроса; на стиснутых кулаках вздувались бугры вен. Читемо любезничал со старшим ликтором, который обеими руками держал обвязанный красными ремнями топор, тем самым возвещая о введении в столице военного положения.
Не прошло и минуты, как из своей комнаты вышел Мэйо в полном боевом облачении. Поморец нес под мышкой шлем и с истинным достоинством придерживал край серебряного плаща. За Всадником семенил причепрачный со щитом и оружием. Лицо раба закрывала ритуальная черная маска.
В какой-то миг нобиль, повернув голову, встретился взглядом с Нереусом и просиял радостной улыбкой. Затем поморец слегка приподнял брови, отчего лицо приняло виноватый вид, а в глазах и вовсе мелькнул страх. Мэйо уходил, не зная, вернется ли, и скрывал волнение за напускной бодростью. Геллиец ответил ему без словозорной усмешкой, как бы говорящей: «Береги себя, друг, и не тревожься попусту!» В знак абсолютной преданности раб коснулся пальцем золотой серьги, и хозяин кивнул, подтвердив, что верит этой искренней клятве.
Макрин обнял сына, после чего Мэйо направился к выходу, следуя за колонной ликторов. Немного подождав, сар хотел было вернуться в кубикулу, но некстати заприметил светловолосого раба.
Кто дозволил тебе покидать комнату?
Простите, господин, пролепетал Нереус. Сегодня букцимарии, и я подумал
Что ты сделал, скот?!
Ослушался приказа.
Читемо! градоначальник дал волю накопившейся злости. Посади на цепь этого псаи никакого света до восхода солнца!
Вольноотпущенник вплотную подошел к островитянину и врезал ему кулаком по зубам. Из рассеченной губы брызнула кровь.
Мало кнут гулял по твоей вшивой спине?
Нереус молчал. Все это казалось ему таким ничтожным, не стоящим внимания, по сравнению с самым главным, действительно важнымполученным от Мэйо прощением. Геллиец чувствовал: нужно только дождаться хозяина, и тогда все будет хорошо.
Вскоре на шее раба оказался железный хомут с издевательской надписью: «Держи меня крепче». Короткая, но массивная цепь протянулась к кольцу в стене крытой галереи. Отсюда Нереус мог видеть часть атриума, вход в кухню и внутренний дворик. Островитянин уселся на пол, скрестив ноги. В такой позе его и застала идущая спать Элиэна.
Глупый мальчишка! А я ведь предупреждала.
Хозяин больше не сердится на меня.
С чего ты это решил?
Почувствовал.
Вздор! рабыня уперла руки в бока. Ему сейчас приходится думать о себе, а не о каком-то сопляке-неслухе. Там, за воротами, полыхает война. Сар велел одеть лошадь сына в лучшие доспехи, чтобы защитить ее от камней и палок. Наш бедный непоседа связан воинской присягой и будет вынужден усмирять обманутую культистами толпу.
Какой прок торчать здесь? Нереус дернулся, до предела натянув цепь. Я сбегу! Помоги мне, Вед!
Замолчи! Тебя бросят в клетку.
Вырвусь!
Милостивая Арисса, воскликнула Элиэна, от горя повредился умом. Прости Для твоего же блага
Она ушла и обо всем рассказала Читемо. К железному ошейнику геллийца добавились ручные и ножные кандалы. Длина цепи между первыми не превышала трех ладоней, между вторымипяти. Носить подобные оковы было сущим мучением, и юноша с трудом смог дотерпеть до утра. Он ни на мгновение не сомкнул глаз, пытаясь хоть как-то устроиться на жестком холодном полу.
Едва забрезжил рассвет, сар Макрин покинул спальню, намереваясь прогуляться по дорожкам внутреннего дворика. Градоначальника изводила бессонница. Увидев пожилого нобиля, Нереус встал в полный рост, и многочисленные звенья цепей противно лязгнули. Макрин удивленно взглянул на раба: