Я поставил перед Корнелиусом банку с тунцом, направился прямиком к плите и включил газ, но тут же выключил его и понюхал воздух. Что-то в моей квартире изменилось. Потом я понял, что именно: вокруг витал запах Ласи. Она спала здесь и словно наполнила собой все пространство.
Мой паразит раздраженно ворчал от голода и жажды. Я поторопился снова включить плиту и Ч занялся делом. Результатом моих усилий стала внушительная горка хрустящих кусков бекона, громоздящаяся на самой большой обеденной тарелке. Я поставил ее на стол и сел.
Не успел я донести до рта первый кусок, как услышал звяканье ключей в двери. В квартиру ворвалась Ласи и бросила рюкзак на пол.
М-м-м Какой запах!
На мгновение я забыл о еде, застыв с куском бекона в руке. Ее лицо просто сияло от радостисовсем не то, что было вчера. На нем возникло почти оргазмическое выражение довольства, когда она вдыхала запах бекона.
Что такое? спросила она, заметив мой ошеломленный взгляд.
М-м-м Ничего. Хочешь немного? Я подвинул тарелку в центр стола, но потом вспомнил о вегетарианском заскоке Ласи и поставил тарелку на место. Ох, совсем забыл! Прости.
Эй, никаких проблем! Я не то чтобы строгая вегетарианка.
Ласи, это же бекон. Иными словами, никак не то, что называют продуктом жизнедеятельности растений или животных.
Спасибо за биологический урок. Но, как я уже сказала, запах замечательный, и почему бы мне просто не получить удовольствие, вдыхая его?
Она уселась напротив меня. Я улыбнулся. Пахло и вправду замечательно, но все равно запах Ласи был мощнее. И я с удовольствием вдыхал егомежду кусками мяса. Я думал, ее пребывание в моей квартире с каждым мгновением будет причинять мне все больше мучений, но, может, оно того стоилосражаться со своими страстями ради вот такого простого удовольствия.
Все это не мешало мне быстро поглощать еду, чтобы держать своего зверя под контролем.
Значит, ты одна из этих якобы вегетарианок? спросил я.
Нет, не якобы. Я не ем мясо м-м-м сколько? Примерно год. Хмуро глядя на тарелку с поджаренным беконом, она выложила на стол картонную упаковку картофельного салата и новенькую зубную щетку. Но вся эта вампирская история оказалась такой волнующей, а запах мяса действует так успокаивающе. Типа, как будто мамочка приготовила большой завтрак. Этот запах поможет мне прийти в себя.
Естественно. По мере развития человечества нюхательной части наших обезьяньих мозгов была поручена функция запоминания. Поэтому все наши воспоминания окрашены запахами.
Что? Наверное, поэтому любая раздевалка всегда наводит меня на мысль о средней школе.
Я кивнул, вспоминая свой спуск в подземный мир и поразивший меня мощный запах прятавшейся там огромной твари. Пусть до этого мне никогда в жизни не приходилось чувствовать подобный запах, однако некоторые древние страхи уходят корнями глубже памяти. Так глубоко, как признаки паразита, затаившегося в моем костном мозгу.
Эволюцияудивительная вещь. Где-то в доисторические времена некоторым людям, скорее всего, нравился запах львов, тигров и медведей. Однако именно эти люди чаще всего оказывались съеденными, как и их дети. Наши с вами предки, учуяв запах хищников, удирали без оглядки.
Ласи открыла упаковку с картофельным салатом и принялась есть его пластиковой вилкой. Жуя, она спросила:
Ну и что случилось с твоим лицом?
Ах, это Я непринужденно прикоснулся к пластырю. Помнишь, как я предостерегал тебя насчет кошек?
Ласи кивнула.
Ну, сегодня днем я спустился в подземный мир через ваш плавательный бассейн. И сумел поймать Эй, что такое?
Ласи смотрела на меня с таким выражением, словно ей на зуб попался таракан.
Прости, Кэл, но у тебя на футболке Гарт Брукс?
Я посмотрел на свою грудь. Из-под грязи и следов когтей на меня глядело его улыбающееся лицо. Вернувшись домой, я был слишком голоден, чтобы принять душ или хотя бы переодеться.
А-а Ну да.
Сначала Эшли Симпсон, а теперь Гарт Брукс?
Это вовсе не то, что ты думаешь. На самом деле это ну, защита, что ли.
От чего? От попыток затащить тебя в постель?
Я закашлялся, непрожеванные куски бекона застряли в горле, однако я ухитрился их проглотить.
Ну это имеет отношение к паразиту.
Кто бы спорил, Кэл. Все имеет отношение к паразиту.
Ну не совсем. Однако с инфернами дело обстоит вот как: они ненавидят все, что прежде любили.
Она замерла, не донеся вилку с салатом до рта.
Они что?
Ладно, давай предположим, что ты инферн. И до того, как заразиться, обожала шоколад. Паразит химически изменит твой мозг таким образом, что тебе станет невыносимо даже глядеть на «Поцелуйчики». Типа, как киношные вампиры боятся креста.
Черт, при чем тут все это?
Это эволюционная стратегиятак инферны прячутся. Вот почему они живут под землейчтобы убежать от любых признаков человечности и от солнца тоже. Большинство из них действительно боятся креста, потому что раньше были религиозны.
Хорошо, Кэл. Она медленно кивнула. Теперь переходи к тому, при чем тут Гарт Брукс.
Я схватил кусок бекона, уже начавший жирно поблескивать по мере охлаждения, и быстро сжевал его.
Архивв смысле, отдел, помогающий нам с расследованиями, выяснил, что некоторые люди, жившие на твоем этаже, были фанатами Гарта Брукса. Ну, они и дали мне эту рубашку на случай столкновения в подземелье. Что и произошло.
Она широко распахнула глаза.
Парень! Это инферн разукрасил тебе лицо?
Да, вот эта царапина от инферна, но лицоот кота. Кота Морганы, скорее всего, который пытался бороться.
Ты выглядишь так, точно проиграл.
Эй, я сегодня ночую дома. Котнет.
Ее лицо окаменело.
Кэл, ты ведь не убил его?
Конечно нет. Я вскинул руки, как бы сдаваясь. Я не убиваю, если могу поймать. Когда снимали этот фильм, ни один вампир не пострадал. Ох уж эти мне вегетарианцы!
Я схватил с тарелки еще кусок.
И где же теперь этот инфицированный кот? Ласи бросила взгляд на чулан, где прошлую ночь провела ВНШ.
Где надо, ответил я, жуя. Я оставил его специалистам. Они хотят выяснить, мог ли он распространить болезнь среди других котов. Есть и хорошая новостькоманда Ночного Дозора уже истребляет крыс под твоим домом. Через несколько дней плавательный бассейн опечатают, и ты сможешь вернуться домой.
Правда?
Да. Они профессионалы с тысяча шестьсот пятьдесят третьего года.
Ну, ты нашел Моргану?
Не ее. Однако о Моргане можешь не беспокоиться. Она исчезла.
Ласи скрестила на груди руки.
Кто бы сомневался. Я пожал плечами.
Ну, скажем, нам не удается ее найти.
И в моей квартире действительно будет безопасно? Ты говоришь это не просто, чтобы избавиться от меня?
Конечно нет. Я помолчал. То есть там будет безопасно. И я говорю это не ради того, чтобы избавиться от тебя. В смысле, можешь оставаться здесь, сколько захочешь хотя нужды в этом не будет, поскольку дома станет безопасно и все такое.
В конце концов я ухитрился заткнуться.
Замечательно. Ласи потянулась через стол и взяла меня за руку. Этот физический контакт, первый с тех пор, как я перетягивал ее с балкона на балкон, подействовал на меня как электрический разряд. Увидев выражение моего лица, она улыбнулась. Не могу сказать, что все так уж ужасно, парень. Конечно, здесь нет моих вещей, и тащиться приходится из Бруклина, и на мне всю ночь лежал толстозадый кот. Но в остальном это, типа приятно. Так что спасибо.
Она отпустила мою руку, и я даже сумел улыбнуться, соскребая с тарелки остатки бекона. Я все еще ощущал ее прикосновениечто-то вроде прилива крови, как от солнечного ожога.
Что же, я рад.
Ласи уныло посмотрела на свой салат и уронила вилку.
Знаешь что? От этой хреновины никакого проку, и я по-прежнему голодна как волк.
Я тоже. Просто умираю от голода.
Не хочешь сходить куда-нибудь?
Полностью за.
Ласи дождалась, пока я принял душ и переоделся, а потом повела меня в Борум-хилл, один из этих оригинальных районов по соседству с Бруклином. Элегантные старые особняки перемежались многоквартирными домами, по тротуарам змеились трещины от корней деревьев, но здесь все еще остро ощущался старый дух. Улицы были не пронумерованы, а названы по фамилиям голландских семейВискоф, Берген и Борум.