Мне показалось, он доносился отсюда, пояснила экономка. Или из окна. Её взгляд метнулся к приоткрытым ставням. Ты, наверное, крепко заснула от свежего воздуха, и ничего не слышала
М-может быть, растерянно согласилась я с высказанным предположением. Но
Меня это беспокоит, всё с той же плохо замаскированной в голосе интонацией угрозы произнесла госпожа Прош. Нам лучше посмотреть, не прячется ли там кто и закрыть окно. Вдруг это домушник или, тут она лукаво улыбнулась, вампир.
«Или любовник» хмуро докончила я про себя. Но послушно поднялась с кровати. Выкинуть меня из дому за постыдное поведение, не уплатив даже положенного жалованья ну, как упустить такую возможность! Впрочем, обвинение в том, что я приваживаю воров, тоже устроило бы и экономку, и хозяев дома. Госпожа Прош неплотно прикрыла за собой дверь, прошествовала к окну и высунулась оттуда едва ли не по пояс.
Никого, с досадой сообщила экономка, устав вглядываться в ночную темень. Закрыла окно и оглядела тесную комнатку, где, кроме кровати, был только шаткий стул и небольшая ниша для одежды с крючками и висящими на них плечиками по большей части, пустыми. Под кровать, впрочем, я спрятала новенький, купленный по настоянию своей нанимательницы сундучок, а нишу наполовину завесила долженствующей изображать занавеску тряпкой. Вот на неё-то и уставилась дотошная госпожа Прош, не замечая, как вампир, давясь от смеха, выступил из тени за дверью и встал за её спиной. Экономка зачем-то на цыпочках прокралась к нише и картинным жестом отдёрнула тряпку. Никого. Резко обернулась, услышав за своей спиной сдавленное хрюканье но увидела только ёжика, которого в поместье Таспов держали для борьбы с тараканами и муравьями, и который пробрался в оставленную экономкой щель между дверью и косяком. Какую ёжик приносил действительную пользу, не знаю, откровенно говоря, я вообще не заметила за ним стремления трудиться на благо общества. Забавный зверёк по вечерам начинал обход с кухни, где его ждала мисочка молока, которую далеко обходили кошки, потом наведывался в комнаты прислуги, собирая с каждой горничной свою обычную дань кусочки сахара, ветчины и сыра. Тараканов и муравьёв я в поместье, впрочем, не встречала, зато не раз посыпала углы, щели и особенно тщательно кровати ромашковым порошком и патентованным средством от насекомых. Так что было бы сложновато разобраться, лень ли ёжика приводила к необходимости использовать порошки или порошки лишали зверька законной добычи, вынуждая попрошайничать.
На этот раз всеобщего любимца встретили неласково. Я не решилась угощать ёжика под строгим взглядом экономки, а та попросту замахнулась на беднягу ногой, обутой в тяжёлый деревянный башмак. Бедолаги и след простыл.
Госпожа Прош тщательно закрыла за ёжиком дверь, обратила на меня испепеляющий взгляд и опустилась на карачки перед кроватью. Тяжело пыхтя, вытащила сундук, проверила пустоту за ним и уж было собралась заглянуть внутрь, как ей на плечо легла мужская рука, а над головой раздался вежливый голос:
Прошу прощения, сударыня, возможно, я смогу вам помочь?
От испуга и удивления женщина вздрогнула и чуть было не уткнулась лбом в сундук, но вампир удержал её от падения и помог подняться. Дождавшись, когда госпожа Прош справится с накатившим на неё страхом и возмущением, не-мёртвый самым галантным образом улыбнулся, демонстрируя свои жутковатые клыки. Экономка остолбенела.
Вот что, старая ты курица, с теми же вежливыми интонациями произнёс мой напарник. Сейчас же иди к себе, ложись спать, и пусть тебе приснятся сладкие сны. Яркие и захватывающие Не-мёртвый чуть помедлил, а после принялся описывать «сладкие сны» с такими подробностями, что у меня, воспитанной на готических романах, кровь застыла в жилах. Между тем остановившийся взгляд несчастной экономки не выражал ровным счётом ничего. Каждый раз, когда ты решишь заглянуть к Кати или порыться в её вещах, ты будешь вспоминать эти сны и всё, что почувствуешь, когда будешь их смотреть. Поняла? А теперь иди и помни ты этой ночью с Кати не разговаривала, голосов в её спальне не слышала, меня не видела. Вон отсюда!
Госпожа Прош, не произнеся не единого слова, развернулась и вышла за дверь. Вампир дождался, пока в коридоре стихнут шаги злополучной женщины, и удовлетворённо хмыкнул.
Не смотри на меня так, попросил он, осёдлывая заскрипевший под его весом стул.
Зачем ты это сделал? не удержалась я от укоризненного вопроса. Хотелось покрасоваться? Поиздеваться над несчастной женщиной?
Напарник картинно заломил брови.
Она чуть не нашла твои тайники, это раз, равнодушно пояснил он. Два она тебя выслеживала, это стоило прекратить. Три она оскорбила мою напарницу своими гнусными подозрениями. Тебе какое обоснование больше нравится?
Не в этом дело, я правильно понимаю? уже не скрывая нахлынувшей злости, спросила я. Ты ведь мог расправиться с ней, и не светя свои клыки, и насылать кошмары было вовсе не обязательно!
Она обидела тебя, вместо ответа задумчиво проговорил вампир. Она обидела тебя, но ты заступаешься за неё и злишься на меня. Странно
Мягкий голос вампира заставил меня поёжиться, но не унял моего возмущения. Напарник обезоруживающе улыбнулся.
Я мог это сделать и сделал. Потому что мог и хотел. Вопросы будут?
Мне оставалось только покачать головой; вампир победно засмеялся, толкнул меня, заставляя откинуться на жёсткую подушку, и склонился над сундуком. Затрепыхался огонёк свисающей с потолка газовой горелки, чуть слышно скрипнула дверь и вот я осталась в комнате одна. Тяжёлый сундук не-мёртвый задвинул под кровать быстрее, чем я могла это увидеть.
Я запоздало спохватилась, что не спросила напарника, что он имел в виду под словами «не то время» для питья моей крови. Но чего он не любил, так это давать самые простые объяснения, особенно если они связаны с его ненормальными привычками живого мертвеца.
Ладно, не важно, спрошу в другой раз если будет к слову.
А сейчас спать, завтра рано вставать и опять работать, работать ох Как же мне это всё надоело
Во сне я опять увидела своего напарника. Он шёл по дому и облизывался, прислушиваясь к девичьему дыханию в комнатах барышень. Но ни в одну почему-то не зашёл, хотя мог. По моей вине. На самом деле не зашёл или мне приснилось то, чего я всем сердцем желала?..
Я впустила вампира в дом. Теперь он может делать всё, что угодно, пить кровь, убивать, насылать кошмары это моя вина.
Мысли спутались даже во сне, и я провалилась в бездумную темень.
Жених приехал через неделю. Приехал шумно, с большой свитой из трёх камердинеров, пяти конюхов и десяти псарей. Собак и лошадей верховых и запряжённых в экипажи он тоже взял с собой и, если в лошадях я не разбираюсь (конюх Таспов говорил, что это редкая заграничная порода), то псы показались мне какими-то странными. Очень большие, больше похожие на медведей, чем на собак. Название породы мне ничего не сказало, хотя у Таспов кто-то знал, как называются эти чудовища.
Именно чудовища потому что выглядели пёсики не самым привлекательным образом. Но главным ужасом в этой тёплой компании оказался жених. Гензерих Шерен был, конечно, хорош собой, даже лучше, чем на портрете. Одетый по последней моде (на медальоне у него был какой-то странноватый наряд), не слишком высокий широкоплечий мужчина с голубыми глазами и волевой челюстью, при его богатстве он был завидным женихом для любой барышни. Если бы не страх, смешанный с упрямой решимостью, который горел в его глазах.
Не знаю, почему мне так показалось, но впечатление возникало именно такое: господин Шерен чего-то панически боится. И твёрдо намерен эту опасность устранить любой ценой. Его слуги вели себя ничуть не более обнадёживающе. Подозрительно оглядывались по сторонам, держались настороженно и всё время чего-то ждали. Лошади, почуяв волнение людей, тоже нервничали, одни собаки в этой странной компании были абсолютно спокойны. И, глядя на них (я видела, как острийцы косились на свою живность), понемногу успокоились и люди. Насколько могли, конечно.