Решив заглянуть сюда на обратом пути, Ника направилась к городским воротам, возле которых скучали двое молодых людей, почти подростков, но в ярко начищенных шлемах и с круглыми щитами, окованными по краям позеленевшей бронзой.
Девушка подумала, что это и есть так называемые «эфебы». Юноши пересмеивались, толкали друг друга плечами, но, заметив путешественницу со свитой, замерли, уставившись на неё во все глаза.
Чуть улыбнувшись, она скользнула взглядом по их вытянувшимся лицам и, не замедляя шаг, вступила под тёмную арку одной из башен. Как и рассчитывала начинающая аристократка, эфебы даже не пытались её остановить, вместо этого набросившись с расспросами на Гартуна. Тот что-то пробурчал, видимо, переполненный важностью своего поручения.
За городской стеной всё оказалось ещё более убого. Маленькая площадь у ворот с застарелой лужей, которую всем приходилось обходить. Вокруг глухие каменные стены с крошечными окошечками под камышовыми крышами, низенькие двери из толстых плотно пригнанных досок.
Когда одна из них отворилась, выпуская пожилую женщину в хитоне и темно-коричневой накидке, путешественница сумела разглядеть крошечный дворик и сидевшего на корточках раба, размеренно ворочавшего жёрнов ручной мельницы.
Видимо, почувствовав её любопытство, горожанка бросила в сторону Ники неприязненный взгляд и торопливо зашагала к выходу из города, прижимая к груди кособокую корзину.
Как пройти к храму, храбрый воин? вежливо поинтересовалась девушка у стражника.
Смущённо кашлянув, тот махнул зажатым в руке копьём.
Туда на площадь собраний. Там храм Яроба. А в той стороне
Он указал на право.
Святилище Диолы.
Сначала нужно почтить Яроба, наставительно сказала служанкам путешественница, и эти слова, явно, пришлись по душе Гартуну.
Чем ближе к центру города, тем больше попадалось прохожих. Нике казалось, что узкие улочки буквально кишат народом. Многие здоровались с их сопровождающим и даже спрашивали, чего он здесь делает.
Стражник что-то тихо отвечал, но девушка пропускала его слова мимо ушей. Она первый раз сошла на берег в местных сандалиях и уже успела пожалеть об этом. Ника с раздражением чувствовала, как клубившаяся под ногами мелкая, серая пыль забивается между ступнёй и подошвой, так что время от времени её приходилось вытряхивать. Несколько раз девушка едва не вляпалась в мелкие, мерзкого вида и запаха лужи.
Когда по сторонам потянулись двухэтажные дома, путешественница поспешно вышла на середину улицы. К счастью, никто не опорожнил ей на голову ночной горшок, и они благополучно добрались до площади собраний, которая оказалась вымощена камнем.
«Наконец-то, хоть что-то похожее на их хвалёную цивилизацию», мысленно усмехнулась Ника, с интересом разглядывая расположенный на противоположной стороне храм.
Примерно до высоты человеческого роста шла кладка из грубо отёсанных валунов, поверх которых ещё настолько же возвышались деревянные стены, украшенные резными фигурками. Шесть окрашенных известью колонн поддерживали двускатную крышу, крытую темно-коричневой черепицей. Из круглого окна под которой выбивалась ленивая струйка дыма.
Ника хорошо помнила подробные инструкции Наставника о правилах посещения подобного рода святилищ. Первым делом следовало позаботиться о подходящей жертве.
Неподалёку от храмовой лестницы несколько торговцев предлагали живых голубей, кур, ещё зелёные яблоки, какие-то овощи. Всё, что будет благосклонно принято Яробом и его жрецами, наверняка имевшими свою долю малую от подобной торговли.
Заметив прилично одетую незнакомку в сопровождении служанки и рабыни, продавцы принялись наперебой расхваливать свой товар, не обращая внимания на стражника. Оказалось, что кроме жертвенных даров здесь по-тихому из-под полы можно прикупить чудодейственные зелья, магические амулеты и даже узнать будущее. Но стеснённая в средствах путешественница купила только живого голубя со связанными крыльями и лапками.
Передав птичку Риате, Ника, поправив накидку, с некоторым волнением стала подниматься по лестнице к большим, гостеприимно распахнутым дверям, ярко сверкавшим начищенными медными бляшками.
Внутри царил приятный полумрак и витал густой аромат, чем-то напоминающий запах ванили, только более резкий. Пробивавшийся в окно солнечный свет падал на аляповато раскрашенную каменную статую мужчины с лебедиными крыльями за спиной и витым рогом в руке. Лицо скульптуры показалось девушке сделанным нарочито грубо. Хотя, возможно, виной всему дым от жертвенника, искажавший его черты. Присмотревшись, девушка разглядела несколько человек. Две женщины в длинных накидках стояли на коленях, положив ладони на постамент, да какой-то молодой мужчина в мятом хитоне что-то бормотал себе под нос, полуприкрыв глаза.
Путешественница попыталась отыскать взглядом жреца или кого-нибудь в этом роде. По словам Наставника, их легко можно узнать по длинным белым одеяниям. Внезапно из тёмного угла к ней шагнул кривоногий старик в коротком, застиранном хитоне и с деревянной табличкой на груди.
Госпожа желает о чём-то попросить бога? с поклоном поинтересовался он, ужасно шепелявя.
Я хочу принести благодарственную жертву, ответила Ника, гадая, не зазорно ли будет аристократке разговаривать с чужими рабами? Не будет ли в этом урона её родовой чести?
О! уважительно протянул старик. Тогда я схожу за жрецом.
И он торопливо засеменил куда-то в глубь храма, смешно приволакивая правую ногу.
«Ну уж этого точно ни с кем не спутаешь», усмехнулась про себя девушка. Она уже освоилась и сейчас чувствовала себя актрисой, исполнявшей глупую роль в плохонькой костюмной комедии.
Высокий, благообразного вида мужчина с окладистой, аккуратно подстриженной бородой в ниспадающем до пола белом балахоне удивлённо смотрел на неё цепкими внимательными глазками.
Кто вы, госпожа? Я знаю всех в Фарнии, но вас не видел ни разу.
И не могли видеть, путешественница почтительно поклонилась служителю Яроба. Я только что прибыла в ваш замечательный город.
И сразу же решили посетить храм? вскинул брови мужчина. Похвально видеть такое благочестие в столь юном возрасте. Я Кратрийжрец этого храма.
Меня зовут Ника Юлиса Террина, представилась девушка. Я пришла поблагодарить повелителя бурь и хозяина ветров за спасение наших жизней. К сожалению
Она грустно вздохнула.
Сейчас я не могу выказать свои чувства в полной мере. Поэтому ограничусь этой птицей.
Девушка, не глядя, протянула руку, в которую Риата тут же вложила тревожно заворковавшего голубя. Приятно-слащавая физиономия жреца поскучнела, но голос оставался таким же благожелательным.
Богам угодна любая жертва. Лишь бы её приносили с чистым сердцем и почтением.
В этом можете не сомневаться, господин Кратрий, совершенно искренне заявила собеседница. Мне есть за что благодарить Яроба. А это вам на украшение храма.
Ника протянула пару медных монеток. Жрец принял пожертвование, невнятно бормоча благодарности. Дальше всё прошло быстро и изящно. Взяв лежащий на алтаре тесак, священнослужитель привычным движением отсек голову птичке, вылил кровь на угли, от чего те зашипели, и в воздух поднялось облачко чадного дыма.
Тушку принял раб. Жрец, воздев руки к крылатой статуе, запел хвалебный гимн гонителю туч крылатому Яробу. При этом Нике показалось, что поёт он как-то уж очень быстро, торопливо проглатывая окончания слов.
«Наверное, спешит куда-нибудь», с иронией подумала она, и тепло попрощавшись с Кратрием, покинула храм.
Стражник ожидал их на площади, что-то обсуждая с торговцами.
Теперь, храбрый воин, обратилась к нему девушка. Проводи меня к кузнецу.
Хотите что-то купить или заказать? набравшись храбрости, спросил тот.
У меня к нему дело, неопределённо ответила Ника, решив, что настоящая аристократка вряд ли будет отчитываться о своих желаниях перед каким-то стражником.
Ну, понятно, стушевавшись, протянул тот, отводя глаза.
Путешественнице даже стало немного стыдно за своё стервозное поведение. Однако, следовало соответствовать выбранному образу. «Назвалась груздемполезай в кузов», кстати вспомнилась услышанная где-то пословица.
Они вновь углубились в узкие улочки Фарнии. Закончились двухэтажные дома, лавки, где торговали хлебом, тканями, ещё какими-то вещами, и вновь потянулись глухие заборы с мощными дверями. Едва расслышав сквозь гомон толпы звонкие удары, девушка усмехнулась, сочувствуя соседям кузнеца. Все-таки венсы поступили мудро, выселив своего металлиста на окраину. Хотя куда ему деваться в этой крошечной загородке?
Потянуло дымом, показался широкий проём ворот с гостеприимно распахнутыми створками. Здесь путешественница едва не столкнулась с двумя юношами в хитонах с простенькими пряжками на одном плече.
Красуясь атлетическими торсами, парни восхищённо рассматривали короткий блестящий меч, не замечая ничего вокруг. Опасаясь сверкающего лезвия, которым молодые люди размахивали во все стороны, Ника отпрянула, прижавшись к пыльной стене и гневно вскричала:
Осторожнее!
Глаза разуй! Куда прёшь! запоздало загремел за её спиной голос стражника.
Юноши замерли, с удивлением рассматривая путешественницу и её свиту.
Оружиене игрушка, проворчала та.
Машинально девушка попыталась отряхнуть платье, но юркая рабыня опередила её, избавив начинающую аристократку от конфуза.
Хочешь мечом помахатьиди за стены! рычал Гартун, протискиваясь вперёд. В городе его надо в ножнах держать и не вынимать без дела.
Простите, госпожа, церемонно поклонился тот, что постарше, с мягкими вьющимися волосами и блудливыми глазами разбивателя девчачьих сердец. Мы не думали встретить в таком месте внучку имперского сенатора.
Он вновь поклонился, чуть разведя в сторону сильные, мускулистые руки.
«Как есть деревня, фыркнула про себя Ника. В одном конце чихнёшь, в другомздоровья пожелают».
Видимо, юноши ожидали удивления или расспросов. Однако девушка равнодушно прошла мимо, а обескураженные парни, вцепившись в хитон стражника, засыпали его вопросами.
Все кузницы примерно одинаковы. Корзины с углём под навесом, поленница дров, горн, массивная гранитная наковальня и стук молотков. Но здесь имелось что-то вроде прилавка с разложенными скобяными изделиями, а одетый в кожаный фартук хозяин оказался сухим и жилистым. Да и редкая поросль на обожжённом подбородке не шла ни в какое сравнение с бородищей Ланьси.
Госпожа? вскинул седые брови кузнец, увидев странную посетительницу. Чего-то нужно?
Да, мастер, благожелательно улыбнулась Ника. Нет ли у тебя таблички, что вешают на шею рабам?
Найдётся, госпожа, он указал грязной рукой на прилавок, возле которого откуда-то материализовался пацан лет десяти с вымазанным сажей носом. Железную, медную или, быть может, серебряную?
Бронзовую, сразу же определилась с выбором заказчица.
Сынок, окликнул мальчишку хозяин. Покажи госпоже, что у нас есть.
Тот сейчас же принёс три зеленоватых металлических квадрата с ушками для шнурка.
Этот, девушка указала на средний, размером чуть меньше половины тетрадного листа.
Мастер кивнул.
Теперь, она движением руки позвала Риату. Сними с неё ошейник.
Бесцеремонно поворачивая голову рабыни, кузнец читал, чуть шевеля губами. И тут Ника внезапно почувствовала, как ослабели ноги, по спине пробежал холодок, а на лбу и под носом выступили капельки холодного пота.
«Дура! Ой, дура! Надо же было посмотреть, что там накарябано!!! молнией пронеслось у неё в голове, и происходящее вокруг мгновенно перестало казаться забавной пьесой на сцене самодеятельного театра. Артистка, батман! Кира Найтли! Что, если там автограф Ерфима Цемна? Тогда только дурак не свяжет исчезновение псерского работорговца с Картеном Мерком, а значит и со мной!»
Девушка стала лихорадочно соображать, придумывая, где и когда она могла купить Риату? Кузнец, наконец, запинаясь, прочитал по слогам:
Дер-жи ме-ня креп-че, чтобы я не у-бе-жа-ла.
После чего вопросительно посмотрел на заказчицу, которая, чуть не застонав от облегчения, вспомнила одно из изречений Наставника.
Риата доказала свою преданность, а ни одно наказание не может длиться вечно, кроме смерти.
Понимающе кивнув, мастер вновь стал рассматривать металлическое кольцо. Несмотря на бешено колотящееся сердце, Ника обратила внимание на довольную гримасу, промелькнувшую на морщинистом, закопчённом лице.
Повинуясь внезапному импульсу, она проговорила, небрежно дёрнув плечом:
Можешь взять за работу и табличку. Бронза тебе пригодится.
За работу возьму, согласился мастер. А за табличку придётся добавить пару медяков.
Один, покачала головой девушка, окончательно приходя в себя. Из этого ошейника ты себе такую же сделаешь, и металл ещё останется.
Хорошо, усмехнулся кузнец и поинтересовался. Что выбить на табличке?
Имя хозяйки, важно ответила Ника.
Гучерен! гаркнул мужчина так, что она вздрогнула.
Металлический стук прекратился. Из-за какой-то сараюшки появился молодой мужчина в почти таком же фартуке.
Звал, отец?
Выбей здесь «Ника Юлиса Террина», он кивнул мальчишке, и тот бегом понёс табличку к брату, а кузнец обернулся к заказчице. Я не ошибся?
Вы правы, мастер, кивнула та, уже ничему не удивляясь.
Бледная с дрожащими губами Риата встала на колени перед врытым в землю бревном с укреплённой на торце маленькой наковальней. Тремя точными ударами кузнец сшиб зубилом расплющенную головку заклёпки и с заметным усилием разогнул края толстого бронзового ошейника. Повертев в руках, не глядя, бросил за спину, угодив точно в стоявшую у стены корзину.
Из двери низенького домика вышла немолодая, полная женщина в наброшенной на голову темно-зелёной накидке и с плетёным подносом, на котором тускло поблёскивали два оловянных стакана.
День жаркий, госпожа Юлиса, радушно улыбнулся хозяин. Утолите жажду, пока мой старший сын заканчивает работу.
Напиток походил на слабенькую бражку с заметным медовым вкусом.
Правда ли, что вашему почтенному отцу пришлось бежать, спасая свою жизнь? спросил кузнец, вытирая губы тыльной стороной ладони.
Находиться возле власти гораздо опаснее, чем многие думают, уклончиво проговорила Ника, уже не удивляясь осведомлённости собеседника.
Кивнув, тот вернул пустой стакан на поднос.