И что теперь делать?! Носиться по городу с его фотографией на телефоне, подсовывая её под нос всем встречным и надеясь, что кто-то вспомнит недавно проходившего по этим улицам Марса. А если никто не вспомнит? Что, если его не запомнили, не заметили? Нет, домой он рано или поздно вернётсякак-никак, квартира по документам принадлежит ему, вряд ли он сам уйдёт из дома. Но к тому моменту он наверняка уже примет окончательное решение, и решение не в пользу Атрея.
Молодой художник тупо уставился на фотографию в телефоне. На ней Зенон улыбался, и от этого становилось хуже в разы. Сейчас ему плохо, и нужно найти его. Объяснить произошедшую ошибку, покаяться в стремлении работать, рассказать обо всём, в том числе о совершённом много лет назад «подвиге».
Атрей?! Ты чего ревёшь?
Подняв глаза, юноша первым делом увидел детскую коляску, в которой гордо восседала крошечная девочка в белом комбинезоне, и лишь затем разглядел хозяйку этой коляскиАлкесту.
Зенон Ты не видела его? с надеждой посмотрел на подругу Атрей. Может, хотя бы она подскажет, в каком направлении двигаться?
Видела недавно. Кажется, он шёл куда-то в сторону местного бара. Вы что, поругались?
Я потом всё объясню, ладно? Спасибо! и, не дожидаясь, пока Алкеста начнёт расспросы, Атрей бросился в указанном направлении. Только бы и в самом деле найти Зенона в этом проклятом баре!
Ты меня не оставишь?
Уже на подходе к бару Атрей увидел знакомую рыжую шевелюру: Зенон стоял, привалившись плечом к дверному косяку, и задумчиво прихлёбывал из банки что-то явно алкогольное.
Уф, наконец-то я тебя нашёл! едва не падая, подошёл к супругу Атрей. Я всё объясню!
Зачем?
Атрей покачнулся, словно с разбегу натолкнулся на стену. Все слова, до того пытавшиеся сорваться с кончика языка, улетели обратно в горло и теперь еле-еле оттуда выкарабкивались. Подобное равнодушие причиняло больтеперь-то было ясно, что это такое, когда болит сердце, а не разбитая коленка.
Послушай, я в самом деле не
Значит, ты даже не посоветовался со мной, и нашёл работу?
Пару секунд Атрей пытался сообразить, всерьёз ли ему предъявляют эту претензиюон-то настроился отрицать измену. Затем глубоко вдохнул:
Слушай Давай поговорим откровенно, хорошо?
Валяй, разрешил супруг, снова отхлёбывая немного содержимого банки. Чем именно пытается напиться Зенон, молодой художник предпочёл не спрашивать.
Я много раз просил тебя разрешить мне найти работу. Мне было неприятно просто торчать дома и ничем тебе не помогать, понимаешь?! Сам ведь знаешь, готовлю я ужасно, а уборку ты сам любишь
Зенон тоскливо посмотрел на спутника жизни:
Но ведь у нас была возможность обратиться в «Новую жизнь». Тогда бы у тебя, конечно, было меньше времени на рисование, но
Да не люблю я рисовать! Если точнеененавижу. Но это было единственное, чему меня смогли научить.
Выдав эту откровенную фразу, Атрей устало выдохнул, потирая руками виски: у него вдруг заболела голова. Он-то думал, что Зенон решил, будто супруг ему изменяет! Но нет, его разозлила бытовая мелочёвка. В остальном же он верил Атрею? Ну, хоть в чём-то легче.
Почему ты раньше не сказал?
Я говорил! А ты не слушал Не подумай, я тебя не обвиняю! Я бы тоже не стал слушать Венеру
Пустая банка покатилась по земле, и в следующий миг Атрея крепко схватили за плечи, разворачивая лицом к себе. Молодой художник смотрел в глаза супруга, пытаясь успокоить бешенное сердцебиение.
Не будь идиотом, ладно? Я люблю тебя не за то, что ты Венера. Посмотри по сторонам! Венер сотни. А я люблю тебя, придурок!
Атрей нервно сглотнул, чувствуя, что ещё немногои ноги перестанут его держать. В самом деле, почему он раньше позволял стереотипам так легко управлять своей жизнью. Да, по документам он Венераи что?! Почему из-за этого он заранее решил, что Зенон относится к нему лишь как к Венере, а не просто как к любимому человеку?
И тем легче оказалось неуверенно шепнуть:
Слушай Я не уверен, но В общем, в детстве я выбрал неверные ответы на тест. Нет, возможно, я и Венера, но
Но уж точно не типичная, усмехнулся Зенон и пьяно икнул. Атрея обдало запахом алкоголя, и только сейчас он сообразил: за вроде бы столь недолгое время поисков любимый успел по уши залить своё «горе».
Прости, что не сказал тебе, Атрей осторожно приобнял любимого, надеясь, что тот хотя бы не упадёт по дороге. Пойдём домой?
Рыжий кивнул и, оторвавшись от косяка, едва не упал. Атрей поддержал его, невольно усмехаясь: а ведь когда-то они почти так же познакомились. Разве что тогда всё было наоборот.
Ты меня не бросишь?
Неожиданно по-детски прозвучал этот вопрос со стороны подвыпившего Зенона. Атрей тепло улыбнулся, надеясь, что хотя бы эту улыбку супруг с похмелья сможет вспомнить:
С какой стати мне тебя бросать? Какой ещё мужчина в мире сможет влюбиться в того, кто в первую ночь знакомства блевал лицом в унитаз?
Будто бы даже дыхание стало легче, когда Атрей понял: Зенон больше не злится, он готов поверить своему супругу. А значит значит, нужно всего лишь больше не обманывать это доверие. Это же как пинать безобидного щенка, который то и дело норовит облизать тебе лицо: можно, конечно, вот только на кой чёрт?
Прости, Зенон. Обещаю, больше никогда не стану принимать решения, не посоветовавшись с тобой. Всё-таки мы семья.
Не станешь, как же станешь, конечно! засмеялся рыжий юноша. Я-то тебя знаю!
Может, их семейка и не будет самой типичной, или там самой счастливой. Будут очередные ссоры, будут вечные споры о «гениальности» Атрея, будут проблемы будет жизньнастоящая, а не картинная. И главноене потерять на дороге этой жизни то, что держит их вместе. Ту местами смешную, местами наивную, местами чрезмерно доверчивую любовь, что когда-то свела их пути в одну дорогу.
А уж он-то постарается сделать так, чтобы проблем на этой дороге было как можно меньше.
И кто из вас кто? (Эпилог)
Ну-ка, скажите «Чиз!»
Щелчок фотоаппарата, и Офелия, которой сегодня исполнялся год, принялась тереть кулачками глаза: ей не понравилась слишком яркая вспышка.
Ну что ты творишь! прыснул Атрей. Ослепила бедного ребёнка.
Офелия, подтверждая слова «дядюшки», принялась тереть глазки ещё усерднее, поминутно морща нос. В своём новеньком золотисто-бежевом костюмчике она смотрелась как маленькая принцесса, и принцесса эта явно изъявляла желание спрятаться куда подальше от семейной камеры, в недра заваленной игрушками комнаты.
Ну, давай, ещё разокпринялась уговаривать дочку Алкеста. Малышка, разумеется, не ответила, лишь возмущённо надулась. Наверное, не понимала, почему над ней так издеваются в её собственный, пусть и первый, День Рождения.
Сидящий в стороне Зенон лишь посмеивался, с улыбкой глядя на малышку. Пусть своих детей они так и не завели, но эта крошка уже давно стала «общей» у двух семейных пар, из-за чего купалась в чужом внимании. Офелии это нравилось; порой она даже порывалась уехать вместе с приходящими в гости «дядюшками».
Онапросто чудо, правда? демонстрируя получившиеся фотографии дочери, умилялась Алкеста. Офелия то и дело издавала возмущённые звуки: то ли ей фотографии не понравились, то ли она не понимала, откуда она сама взялась на выползающей из принтера картинке.
Это точно, чудо, Зенон погладил подлезшую к нему крошку по голове, после чего перевёл взгляд на супруга:
Ты точно не хочешь обратиться в «Новую жизнь»? Представь, у нас мог бы быть свой ребёнок, мальчик
Атрей, тащивший поднос с грязными тарелками на кухню, от неожиданности передёрнулся и тут же споткнулся о брошенную посреди прохода куклу. Мать Офелии покачала головой:
Саймон, ты спрашивал, почему я поставила на стол пластиковую посуду?
Беру свои слова обратно! шутливо поднял руки вверх супруг Алкесты. Кстати, простите за вопрос, парни, но я всё время, что мы знакомы, пытаюсь понять: кто из вас Марс, а ктоВенера?
Атрей выбрался из-под груды грязных тарелок и улыбнулсяшироко, искренне, как улыбаются только безгранично счастливые люди:
ЯВенера. А онМарс. Но скажите, разве есть какая-то разница?..