В игру! Стайл понял, что поступил глупо; надо было расчитать последствия. Пропел бы он заклинание установления личности вместо того, чтобы позволить Нейсе бежать
Госпожа Нейса, если позволишь начал Маш. Та немедленно выпрямилась, боль исчезла, руки и ноги приняли прежние очертания. Робот-адепт освободил её от мук, не показывая никакого очевидного способа применения магии; ни напевов, ни жестов. Такой мощи Стайлу оставалось лишь позавидовать. Первоначально Маш являлся в магии полным профаном, и его заклинания оборачивались не тем, что требовалось, но после того, как Красный Адепт поработал вместе с ним над Книгой Магии, он стал могущественнейшим из всех адептов, включая Бэйна. И он бы принял сторону Стайлане отрекись тот от них с Флетой столь легкомысленно.
Нейса вновь приняла своё истинное обличье, и Стайл взобрался на её спину. Они проследовали прочь из Ущелья. Маш ожидал их у края.
Я думал, мы не общаемся, с улыбкой кивнул ему Стайл, когда они подошли достаточно близко. Разве ты не на стороне противника?
Стал бы я по другую сторону баррикады, появись возможность прожить последние пять лет заново?
Нет. И в самом деле, главную причину противостояния Стайла отношениям Маша с Флетой аннулировали последующие события. Он отчаянно нуждался в наследнике с потенциалом адепта и потомством, тоже обладающим надлежащими способностями, которое держало бы врагов в узде. Стайл считал, что у человека и единорога общего потомства быть не может, а робот не способен стать адептом. Если бы он предвидел будущее, то встретил бы Маша с распростёртыми объятиями, приветствуя юношу, как спасителя, вместо того, чтобы гнать его обратно на Протон.
Я дал словотак же, как и Бэйн, напомнил Маш. Мы сделали бы иной выбор, поскольку всё ещё питаем к тебе симпатию, но наша клятва священна, поэтому мы действуем в пользу враждебных тебе адептов. Они знают, что мы достойны доверия, и предоставили нам полную свободу.
Я сам виноват, с грустью признал Стайл.
Но у тебя тоже есть преимущества, продолжал Маш. Всё это удерживает их от применения силы против тебя, а дети могут спокойно навещать тебя и Гражданина Голубого. Также мы работаем над тем, чтобы провести смену власти как можно более гладко. Статус единорогов, оборотней и вампиров охраняется. Катастрофы не произойдёт.
Но стоит адептам обрести эту власть, будут ли они придерживаться данных гарантий и дальше? мрачно поинтересовался Стайл.
Прозрачный будет.
Как долго он продержится у руля, когда остальные перестанут нуждаться в его лидерстве?
Это не наше дело, нахмурился Маш.
Но моё. Всем нам известно, в чьих интересах я действовал, тогда как деятельность враждебных адептов непредсказуема. Едва исчезнет сдерживающий их ограничитель, они станут опасны для Фазы.
Меня связывает обещание, вздохнул юноша. Я бы не направил свою силу против тебя, даже по приказу адептов, но до определённых пределов они могут получать выгоду от моего контакта с Бэйном. Думаю, честно будет сказать, что выгода существенная.
Превосходит все ожидания, подтвердил Стайл. Если мне не удастся остановить это всё в ближайшем будущем, я потеряю надежду на счастливый исход.
Без комментариев.
Разумеется, комментировать Маш не мог. Он знал, что его действия склонили чашу политических весов на Фазе в пользу адептов, и враждебные граждане на Протоне тоже от них выигрывали, но был связан собственной клятвой. Естественно, Маш надеялся, что Стайлу удастся найти способ каким-то образом обойти внезапное преимущество на стороне врага, но сомневался, что это вообще возможно. Таким образом события повлияли на их жизни.
С какой целью ты разыскивал меня? спросил Стайл.
По личному делу. Через три дня Флаш прогостит у тебя неделютак же, как он делает каждый месяц. Мы волнуемся за него и надеемся на твою помощь.
Флашхороший мальчик, кивнул Стайл. Нейса не может нарадоваться на него, да и я тоже, несмотря на нашу предыдущую глупость. Он преуспел и в качестве человека, и в облике единорога, и мы всегда ждём его с нетерпением.
Но мы ожидаем от него большего, сказал Маш. Сейчас он уже должен заняться своим третьим обличьем. Возможно, будут и ещё И изучением магии, конечно. Но он не проявляет интереса ни к тому, ни к другому, только замыкается в себе. Флета боится, что он отстаёт в развитии.
Нейса музыкально запротестовала.
Он не отсталый ребёнок, возразил и Стайл.
Но жеребята-четырёхлетки у единорогов обычно уже принимают по три обличья, пожал плечами юноша. Они открыты миру, любознательны, активны. Флашнет. Мы опасаемся, что его что-то беспокоит или он увидел своё отличие от единорогов. Вы займётесь этим вопросом?
Вряд ли это потребуется, задумчиво проговорил Стайл. Я знаю, что мальчик умён, и его способности для нас непостижимы. Ваша тревога безосновательна.
Маш мрачно покачал головой, не желая спорить со вторым отцом, но был уверен, что лучше понимает своего собственного сына, чем тот.
Мы с Флетой знаем, что вы сделаете для него всё, что в ваших силах, просто сказал он.
Разумеется, ворчливо согласился Стайл. Уверяю тебя, Флаш вас поразит.
Надеюсь, кивнул Маш и взглянул на Нейсу. Флета просит у тебя прощения.
Та отвернулась. Это уже стало чем-то вроде рутины: Флета обидела свою мать, сочетавшись браком с Машем и присоединившись к враждебным адептам. Нейса её так и не простила. Она понимала и уважала мотивы Флеты, но считала, что любовью следовало пожертвовать во имя высоких идеалов, как поступила в своё время она сама. Нейса не желала общаться с Флетой дольше необходимого, когда забирала Флаша и отдавала его обратно. Флету мучила тоска по матери, но ничего не менялось. Единороги, как уже говорилось выше, славились своим упрямством.
У меня всё, с сожалением сказал Маш. Я возвращаюсь на Протон; теперь на связи будет Бэйн. Юноша снова превратился в грифона, распростёр крылья и взмыл в небо. Вскоре он скрылся из вида.
Я знаю, что ты хочешь помириться с Флетой, сказал Стайл, когда они возобновили путь. Возможно, когда-нибудь это произойдёт само собой.
Нейса не ответила, но её молчание уже было ответом. Её суть противилась прощению непослушного жеребёнка, но она любила Флету и тоже надеялась, что своим чередом обстоятельства поспособствуют восстановлению их отношений. Это напоминало надежду Стайла на то, что каким-нибудь образом он сумеет возобладать над враждебными адептами. Может, их надежды были пустымиа может, и нет.
Недоговорённым оставалось многое. Все они знали, что за Стайлом, Нейсой и Голубой Леди велось постоянное наблюдение, чтобы предотвратить любые их попытки выступить против врага. Все их слова подслушивались и анализировались. Вряд ли враждебные адепты были настолько глупы, чтобы верить: Стайл перестал строить планы по их усмирению. По крайней мере, сам он в этом сомневался.
Так что ничего предосудительного вслух он не высказывал. В последние пять лет говорить осторожно превратилось в привычку. Но другие предметы Стайл обсуждал свободно, чтобы сохранить иллюзию беспечности и утомить наблюдателей бытовыми проблемами. Таким образом, даже если случайно проскальзывало что-нибудь личное, его могли и проглядеть. В конце концов, постоянная слежка требует огромных затрат магии.
Маш сильнее, чем я полагал, признался он. Он исцелил тебя без видимых усилий. У меня это отняло бы больше времени.
Её рог согласился. Единороги обладали естественным сопротивлением к случайным магическим вспышкам, но чары адептов нельзя было назвать случайными. Демоны почти наверняка замыслили и разместили ловушку специально, и та сработала ужасающе эффективно. И всё же Маш свёл магию демонов к нулю, словно сыграл с ребятишками в их игрувероятно, для него так всё и выглядело. Стайл порадовался, что Робот-Адепт не принадлежит к числу его врагов, даже если он и покинул ряды союзников.
Теперь они мерным шагом направились к северу, чтобы встретиться со Снежной Бородой, предводителем снежных демонов и шахматным гроссмейстером по совместительству. Они уже разыграли несколько партий по переписке с тех пор, как тот согласился обычать игре в шахматы Маша; демон поставил условием партию со Стайлом, желая выяснить, кого из них обитатели Фазы будут величать непревзойдённым. Поскольку Голубой предпочитал честную игру, он согласился, и у них вышла отличная игра. Однако завершилась она ничьей, как и последующие. Наконец, демон предложил «живую» игру с ограничениями по времени, и ещё одну, и ещё, пока они не выйдут из цикла ничьих и не определят чемпиона. Разумеется, некоторые виды шахмат предлагали равенство чаще других, но оба игрока отличались консервативностью: победителя должны были выявить классические шахматы. Поэтому Стайл и отправился к нему, хотя Снежная Борода и относился к лагерю противника; ещё одно преимущество договора. Но существовали и другие причины, помимо шахмат, ведомые Нейсе.