Что, если Мэдисон, Скарлетт и Хлои на самом деле так понравилось жить мирно, что они просто перестали думать о том, что могло им напомнить о темных днях? В конце концов, разве людине эгоистичные создания? Разве так уж трудно поверить в то, что они не вспоминали о нем не потому, что кто-то изменил их мысли, а потому, что сами того захотели?
Может, просто ей слишком больно, и это всеее собственный способ уйти от боли?
Нет никакого плена. Есть только три женщины, которые поступили, как последние сволочи: забыли брата/сына, который спас им жизнь. Но надо ли их в этом винить? Может, им и вправду было слишком больно, чтобы это терпеть?
Может, и ей нужно просто забыть Вина? Что бы она ни сделала, ей его не вернуть. Он мертв. И всегда теперь будет мертв. Она должна оставить его в прошлом и двигаться дальше.
Но как она может это сделать?
Скарлетт вернулась с работы очень грустной. И, когда они втроем пили коктейли и слушали релаксирующую музыку, а Хлои заливалась соловьем о новейших технических разработках, девушка молчала и сидела, опустив голову. Мэдисон какое-то время наблюдала за ней, а потом отложила свой бокал и спросила:
Скарлетт, что случилось?
Девушка грустно вздохнула и сказала:
Маривонн восприняла все в штыки. Она даже смотреть на операцию не стала и убежала еще утром. Я не знаю, куда она пошла, но я очень беспокоюсь за нее.
Разумеется, в этот момент в комнате появился гармонианец и сообщил всем троим:
После больницы Маривонн Уорд отправилась к своей подруге Хильде в надежде, что хотя бы та примет ее сторону относительно положения дел на планете, но та тоже совершенно разумно заметила, что Гармониятихая и мирная планета, что на ней нет никаких миноров и никто никого не удерживает. Расстроенная Маривонн отправилась к себе домой. Она сейчас в своей комнате и уже начинает сомневаться в верности своей теории. По-моему, нам все-таки удастся ее убедить.
Ну вот, это же замечательные новости! улыбнулась Мэдисон. Уверена, завтра она уже успокоится и тоже примет наш образ жизни.
Скарлетт слабо улыбнулась и протянула:
Но ей, наверное, очень трудно сейчас. Она до сих пор переживает из-за смерти Вина, а теперь ей еще придется пересмотреть все свои взгляды и убеждения. Возможно, ей требуется поддержка. Может, мне стоит пойти и поговорить с ней?
Она спрашивала у матери и сестры, но ответил ей гармонианец:
Мне кажется, что ей действительно нужна поддержка. И, если вы спросите моего мнения, я бы все-таки рекомендовал ей пройти облучение. В ее душе много боли, и вряд ли она сможет справиться с этим сама.
Скарлетт нахмурилась и покачала головой:
Насильно я ее принуждать к этому не буду. Если она сама придет к выводу, что без специального лечения ей не обойтись, тогда, конечно, я с радостью ей помогу. А пока я просто пойду и поговорю с ней.
Конечно, кивнула Мэдисон. Ты самая чуткая из нас, Скарлетт. Ты сможешь ей помочь.
Девушка кивнула и решительно встала.
Маривонн тонула в море из своих мыслей, чувств и эмоций. Такое ощущение, что к ней кто-то привязал гигантский камень, который воплощал собой смерть Вина и данное ему обещание, и швырнул ее в это море. Она пыталась собраться, барахталась, но камень тянул ее ко дну, и не было ни малейшего шанса, что она оттуда выберется. Что она будет делать, когда у нее кончится кислород?
И в этот момент ее плеча кто-то коснулся. Она с трудом протолкнулась сквозь толщу воды, отняла руки от лица, повернула голову и посмотрела прямо в теплые ореховые глаза. На какую-то секунду ей показалось, что это Вин сидит рядом с ней. Но потом она моргнула и осознала, что это Скарлетт смотрит на нее с тревогой.
Девушка осторожно обняла Маривонн и спросила:
Что, все так плохо?
Маривонн неожиданно для себя всхлипнула. Как будто море, заполняющее голову, захотело пролиться наружу. Однако она не могла этого допуститьчего доброго, затопит. Поэтому она смахнула слезу и как можно серьезнее произнесла:
Скарлетт, а что, если вы все правы? Что, если нет никаких миноров на Гармонии? Может, я действительно делаю это все только потому, что мне плохо, и что я не смирилась с его смертью?
Какое-то время Скарлетт успокаивающе гладила девушку по спине. Ей самой не раз приходила мысльа что, если Маривонн права? Что, если эта глобальная телепатическая сеть настолько прокомпостировала им мозги, что они забыли про Вина? Что, если они на самом деле в плену, только совсем этого не осознают? Что, если этот свет настолько ослепил их, что они перестали замечать очевидное?
Но озвучить свои сомнения сейчас значило только еще больше запутать девушку, а она пришла, чтобы ее успокоить. Именно по этой причине Скарлетт произнесла следующее:
Тебе нужно успокоиться. Мы живем на этой планете уже двадцать пять земных лет, и за это время не заметили никого, кто хотя бы отдаленно напоминал минора. Ты хочешь исполнить последнюю просьбу Вина, и я это понимаю. Но Ева солгала ему. Нас никто в плену не держит.
Лицо Маривонн стало окончательно страдающим. Сейчас она напоминала маленькую девочку, которая потерялась и не знает, как найти дорогу домой. Скарлетт очень хотела бы ей помочь, но она понимала, что и сама почти ничем от нее не отличается. Она и сама не знает, где ее дом, и можно ли верить своим глазам.
Скарлетт, мне так плохо без него, тихим голосом произнесла Маривонн. Я не уверена, что смогу с этим справиться.
Скарлетт произнесла как можно более уверенно:
Сможешь. Я знаю это.
Но Маривонн покачала головой:
Если все действительно так, как ты сказала я не смогу. Я хочу пройти облучение.
Скарлетт изумленно открыла глаза:
Ты уверена? Еще сегодня утром ты была против
Скажи мне, Маривонн ее перебила. Маршалл, он теперь счастлив?
Девушка вздохнула и улыбнулась, вспомнив посветлевшее лицо мужчины:
Да. Он счастлив.
Я тоже хочу, тоном маленькой девочки сказала Маривонн.
Скарлетт крепко прижала ее к себе и сказала:
Ты будешь. Ты обязательно будешь счастливой.
Глава 15
На следующее утро Скарлетт стояла у дверей операционной с таким видом, как будто она палач, который должен был казнить дорогого ей человека. У Маривонн на лице застыло усталое и безнадежное выражение. Сколько можно бороться? У нее уже просто не хватало сил. Вин ошибсяего семья не была в плену. Они просто эгоистично забыли о нем. Такова была правда, и ей настала пора принять ее. А также отпустить любимого и жить дальше.
Но Скарлетт вовсе не была уверена, что девушке так уж необходимо было облучение. Со смерти Вина прошел всего месяцдовольно маленький срок. Мало кто после этого времени приходит в себя. Облучение было показано в том случае, если прошел уже год или больше, а человек все еще скорбит. По крайней мере, так ей рассказывали, когда она еще училась. Конечно, на деле можно было пройти и раньшеесли в результате события была получена психологическая травма, как с Маршаллом. Маривонн скорбела, да. Но она не была больна. Поэтому то, что главный врач в их больнице согласился на проведение облучения, удивило и насторожило Скарлетт. Что, если они хотят что-то сделать с мыслями Маривонн? Что, если они сочли ее опасной? Но девушка опять-таки приняла свое собственное решение. И она не могла заставлять что-то делать или не делать.
Однако она еще раз спросила ее:
Ты уверена, что хочешь этого? Возможно, ты можешь поправиться и без облучения. Тебе совершенно не обязательно воздействовать на свой мозг, чтобы избавиться от боли.
Но Маривонн покачала головой:
Нет, Скарлетт. Все вы проходите облучение, неважно по каким причинам. И со всеми вами все в порядке. Вы живете вечно в мире без болезней и горя. И я тоже так хочу. Со мной ничего не случится.
Скарлетт помялась немного на пороге, закусив губу, но больше аргументов, способных отговорить девушку от операции, не придумала. Тогда она кивнула и коснулась двери.
Помещение было залито желтоватым светом. Посередине стоял операционный стол, больше напоминающий высокое кресло, покрытый каким-то мягким блестящим материалом. Он зловеще светился, остерегая, но Маривонн не обратила внимания на это. Повернувшись к Скарлетт, она спросила: