Она выпила уже третий коктейль и успела окончательно разволноваться, когда вдруг перед ней появилась световая фигура, а в голове прозвучал голос:
Маривонн Уорд прибыла и желает вас видеть. Пригласить ее?
Пусть заходит, нервно одернув платье, Мэдисон поставила пустой бокал на стол.
Белая дверь бесшумно отъехала в сторону, и старая женщина пытливо уставилась на вошедшую девушку. Она немного удивилась, обнаружив, что ей всего лет двадцать с небольшимпо ее прикидкам, Вину должно было быть около сорока лет, и она ожидала, что его девушка будет немного постарше. Конечно, на Гармонии все выглядели молодоно на других планетах подобных технологий не было, поэтому люди старели, как обычно. Впрочем, Мэдисон не могла не признать, что Маривонн оказалась красивой. Овальное с немного резкими чертами лицо, пухлые губы, изящный изгиб бровей, небольшой нос, стройная фигура с широкими бедрами и высокой грудью, тонкая талия. На ней был надет обтягивающий голубой комбинезон с черной снежинкой посередине и высокие черные сапогинемного странная одежда для Гармонии, но, наверное, так одеваются на Тиморе. Ее блестящие черные волосы были зачесаны в высокий хвост, а тонкие руки без признаков маникюра сжимали увесистую черную сумку. Макияж так же отсутствовал. Девушка была определенно красивой, и Мэдисон понимала, что могло привлечь в ней ее сына. Однако приглядевшись, она обнаружила в карих глазах Маривонн боль, страдание, агонию, решительность и ярость. Ее сердце похолодело, а по коже, несмотря на теплую погоду, пошли мурашки. Она так и знала, что вести не будут хорошими.
Однако Мэдисон постаралась сохранить приветливое выражение лица:
Здравствуй, Маривонн Уорд, с как можно большей теплотой сказала она. Ты принесла мне вести о моем сыне?
Да, кажется, Маривонн выглядела немного растерянной. Постойте, вы его мама?
Да, это так, Мэдисон встала, и ее платье свободно заколыхалось, спускаясь к белому полу из мрамора.
Но вы не можете ею быть! воскликнула девушка. Я подумала, что вы его сестра. Честное слово, вам не дашь больше тридцати!
Спасибо, дорогая, но так на этой планете выглядят все, добродушно улыбнулась Мэдисон. Благодаря удивительным технологиям гармонианцев нам удается остановить процесс старения и даже немного омолодить себя. На самом деле мне около семидесяти земных лет, однако выгляжу я вот так. Поначалу это может казаться странным, но вскоре вы привыкнете. Все привыкают.
Это так странно, Маривонн пораженно смотрела на женщину, которая никак не выглядела, как мать ее любимого.
Однако приглядевшись, она заметила знакомые черты: форму носа, губ, изгиб бровей и взгляд удивительных ореховых глаз. Посмотрев в них, она узнала знакомое ощущениекак будто лед начинает таять, и она медленно согревается. На Гармонии, словно в противовес Тимору, царило вечное лето, однако Маривонн всю дорогу чувствовала холод, и вот теперь почувствовала, что согревается. Однако вместе с этим вернулась боль из-за того, что Вина больше нет, и что он никогда ее не обнимет и не успокоит, так что ей пришлось прикусить губу, чтобы не расплакаться. Поморгав глазами и немного успокоившись, она тихо произнесла:
У вас его глаза.
Прошу, присаживайся, Мэдисон указала на соседнее кресло, а сама снова села в свое. Что ты хотела мне рассказать?
Мисс Кук, Маривонн растерялась: она не знала, как сообщить трагическую вещь. К сожалению, Вин погиб.
Лицо Мэдисон исказила боль, однако она спокойно кивнула:
Я ожидала это услышать. Как это произошло?
Маривонн набрала в грудь воздуха и рассказала ей все, начиная с того момента, как она привезла новичков на Тимор. Вновь вспоминать, как погиб Вин, было больно, все равно, что ковырять ножом еще не зажившую рану, однако она нашла в себе силы рассказать все, от начала до конца. Лицо Мэдисон мрачнело и мрачнело с каждым ее словом. Под конец обе женщины залились слезами.
Мне так жаль, что я так поступила с вашим сыном, всхлипнула Маривонн. Вы, наверное, теперь меня ненавидите.
Вовсе нет, Мари, вовсе нет, произнесла Мэдисон, и Маривонн снова почувствовала болезненный укол, когда услышала сокращение, которым называл ее Вин. Мне только одно непонятно: с чего ты взяла, что мы в плену? Мы остаемся здесь по доброй воле, и никого из миноров мы не видели.
Не может такого быть! воскликнула Маривонн. Подумайте, может, вы вспомните. Они должны быть где-то здесь и контролировать вас. Миноры выглядят, как люди, только у них лица холодные и равнодушные, они не способны на человеческие эмоции. Вы видели кого-то подобного здесь?
Но Мэдисон покачала головой:
Уверяю тебя, на Гармонии нет никаких миноров. Это мирная планета, и все здесь живут спокойно. К тому же, вроде ты говорила, что они не выносят гармонического света. Как же тогда они могли бы здесь существовать?
Миноры иногда сливаются с людьми, чтобы использовать их тела, как щит, пояснила Маривонн. Не может такого быть, чтобы никого из них тут не было. Может, вы их просто не помните? Или не признали?
Мэдисон нахмурилась, вспоминая всех людей, которых она знала, но вскоре только вдохнула:
Увы, но здесь среди нас таких нет. Мы все спокойные и мирные, ты же не это называешь холодностью и равнодушием?
Нет, совсем не это, Маривонн опустила голову. Как же так получается, Вин делал все эти вещи зря?
Мэдисон лишь растерянно пожала плечами. Маривонн тяжело вздохнула и сказала:
Все равно это странно. Если вы здесь не в плену и совершенно свободны в своих действиях и перемещениях, почему вы за двадцать пять лет ни разу не попытались связаться со своим сыном?
Но здесь нет кибернета, возразила женщина.
И что? лицо Маривонн снова приняло недоверчивое выражение, а ее руки непроизвольно сжались в кулаки. Если бы я была матерью, я бы не смогла жить четверть века в неведении. Я бы на вашем месте села в космический корабль, едва меня вылечили, и полетела бы на Тимор, только чтобы узнать, что с ним все в порядке. Почему вы этого не сделали?
Я мне я как-то об этом не думала, совершенно растерялась Мэдисон. А ведь и вправду, почему ей это не пришло в голову? Более того, размышляя о своей жизни здесь, она вдруг поняла, что совершенно не вспоминала о Вине долгие годы. Иногда в ее голове мелькали мысли из разряда «а как он там?», но потом она благополучно о нем забывала и снова предавалась своей спокойной жизни. Сегодня был первый день за двадцать пять лет, когда она по-настоящему вспомнила, что у нее был сын.
Как вы могли об этом не думать? лишь покачала головой Маривонн. Что-то тут не так, мисс Кук.
Зови меня Мэдисон, женщина растерянно запустила руку в волосы и выдернула одну прядь из косы, даже не заметив этого. Я не думаю, что к этому приложили руки эти твои миноры. Их тут нет, я в этом совершенно уверена. Скорее всего, дело в том что к спокойной жизни привыкаешь. Здесь нет войн, здесь нет голода, здесь нет необходимости что-то делать, если только ты этого сам не хочешь все беды и тревоги остаются позади. Особенно мы, люди, пережившие что-то трагическое в прошлом, цепляемся за это спокойствие, отгораживаемся им от того, что может причинить нам боль. Вот и я предпочла забыть Вина, лишь бы не вспоминать, как тяжело мне приходилось на Земле
Своего собственного сына? Я в это не верю, Маривонн решительно поднялась с кресла. Но я разберусь в этом, Мэдисон, я вам это обещаю.
Мягкое свечение придавало белой комнате желтоватый оттенок. Все окна были наглухо заперты, чтобы не дать ни одному фотону ускользнуть наружу и помешать проводимой операции. На Скарлетт был надет длинный белый халат, темно-русые волосы собраны в узел на затылке, а тонкие черты лица казались странно острыми от напряжения. Она внимательно следила за тем, как из длинной трубы через небольшое отверстие в голове прямо внутрь черепа лежащего на столе человека льется поток гармонических частиц. У этого тридцатилетнего мужчины был рак мозга, однако на Гармонии это не было смертельно. Достаточно определенное время облучать его голову определенным количеством фотонов гармонического светаи от опухоли не останется и следа.