Для нас все это внове, заметил Жозеп. Фраза могла бы прозвучать возражением, отговоркой. У него она стала поддержкой. Он помогал ей разобраться в мыслях.
Возможно, признала она. Трудно сказать. Может, нам и положено быть марионетками на ниточках от «Пеллы». Сам решил, и все мы прыгаем.
Жозеп пожал плечами, прищурил ласковые глаза.
Он дает. Корабли, топливо, оружие, двигатели. Он исполнил, что обещал.
Мичо почувствовала в его тоне мягкий вызовименно то, что ей требовалось.
Он сделал то, что обещал, по его словам. На деле все не так хорошо. Джонсон жив. Смит жив. От Ганимеда добились только нейтралитета. В Землю продолжаем швырять камни, а на скорую капитуляцию надежды нет.
Сколько обещала в тарелке пусто.
Таковы политики, иммер и всегда. На «Хорнблауэре» и других вроде него можно продержаться годы. Это наше дело. Добывать для всех еду, воздух, снаряжение. Дает нам шанс создать Пояс не под чужим сапогом.
Па, вздохнув, почесала коленкуногти скользили по коже с сухим шорохом, как по песку. Щелкнул и загудел восстановитель воздуха. Палуба подрагивала от тяги, прижимавшей двоих к койке.
Да сказала она.
Но?..
Но, повторила она и тем ограничилась. Ее беспокойство не укладывалось в слова. Может быть, слова придут со временем, а может, она успокоится, так их и не выгов орив.
Жозеп подвинулся и кивнул на амортизатор.
Хочешь, останусь?
Па задумалась. По доброте могла бы согласиться, хотя на самом деле, с кем бы она ни делила свое тело, спать предпочитала в одиночестве. Улыбка Жозепа говорила, что он готов к любому ответу. Отчасти и за это она его любила. Он склонился к ней, поцеловал в лоб под волосами и принялся натягивать тренировочный костюм.
Может, чаю?
Едва ли, отказалась она.
А надо бы.
Он редко бывал так настойчив.
Хорошо.
Мичо скинула одеяло, обтерлась и тоже натянула одежду. В дверях камбуза марсианской канонерки она прислонилась к его плечу. Что ни говори, никого из команды здесь не было. Только Оксана с Лаурой приканчивали грибной соус из миски. Своя семья. Жозеп выбрал другую скамью, и она заодно с ним устроилась чуть поодаль от жен. Оксана над чем-то засмеялась. Лаура коротко съязвилано без горячности. Слов Па не разобрала.
Жозеп натянул по груше чая для них обоих и сел рядом в дружеском молчании. Она сделала глоток, и терпкая горечь чая, смешавшись с усталостью от секса, сняла тревогу, которой она и не замечала. Услышав ее вздох, Жозеп поднял бровь.
Да, признала Па, умница ты. Этого мне и недоставало.
Он шутливо раскланялся и стал серьезным.
Что я думаю? Насчет координации?
Не стоит, сказала она, но Жозеп продолжал:
Тебя предавали люди, которым полагалось тебя вести. Джонсон, когда мы были в АВП. Ашфорд на «Бегемоте». Окульски с союзом. Потому мы и стремились к независимости, так? Только независимыми мы не стали. Теперь мы Свободный флот, потому что поверили Инаросу. Не ты одна. Мы.
Ты прав, сказала Па. Может, я отталкиваюсь от того, что было. А надо бы отпустить прошлое.
Не стоит отпускать то, что сделало тебя умней, возразил он. Вселенная не пожалела времени, чтобы тебе кое-что втолковать. Ты догадалась об этом задним числом.
Может, все, что было, готовило тебя к тому, что есть.
Комок в груди у Па стянулся еще туже.
Ты тоже ему не доверяешь.
Я-то? По мне судить не приходится. Я и Господу не доверяю.
Такого мистика, как ты, на свете не бывало, съязвила Па, впрочем, смягчив шутку смехом.
Знаю. Жозеп покачал головой. Я не пророк, а сплошное недоразумение. Но он поднял палец, тебя я знаю. И знаю, что ты из тех, кто притворяется, будто не знают того, что знают, лишь бы обошлось без трений. Так что если говоришь себе, что, может, и ошибаешься, что все в порядке, лучше перепроверь, точно ли в порядке. Если вселенной нужен нож, она его делает.
И нет острей тебя, ты.
А если окажется, что вселеннаяпросто свалка элементов и энергий, толкошащихся, пока свет не по гаснет? Тогда ищи порядок, чтобы не участвовать в общей свалке, посоветовал он. И скажешь мне, если сам впишется в схему. Ты видишь лучше меня.
Сомневаюсь, протянула она, но ухватилась за его руку. А онза ее. Чуть помедлив, к ним подсела Лаура, а потом и Оксана. Разговор перешел на более мирные темы: о том, в чем марсианские корабли уступают астерским, о добыче с «Хорнблауэра», согласно списку Кармонди. О работах на «Коннахте». Но стянутый под ребрами комочек никуда не делся и напоминал, что не все хорошо.
В каюту она вернулась одна. Упала на гелевую койку, натянула на голову одеяло и увидела во сне большое и хрупкое существо, плывущее в глубинном океанском течении, только море состояло из звезд, а существоиз кораблей, и среди них был ее корабль.
* * *
Революция слишком велика, чтобы обойтись одним счетом. Восстание на Церереили падение Цереры, по терминологии внутряков, стало предвестником Марко Инароса со Свободным флотом. Задним числом гибель водовозного суденышка виделась мелочью, которая никак не могла привести к противостоянию Земли и Марса, однако привела. Стоило давним угнетателям Пояса нацелить стволы друг на друга, АВП, воспользовавшись своим шансом, захватила портовый город пояса астероидов.
Никто тогда такого не предвидел. Земля с Марсом рано или поздно разберутся, и тогда Церере конец. Андерсон Доуз, ставший де-факто властителем станции, лишится захваченной власти и либо переметнется к другим заговорщикам, либо станет мучеником, погибшим за правое дело. Любая автономия в космосе была недолговечна.
Только Церера удержалась.
Катастрофа на Ганимеде и разоблачение затеи Мао-Квиковски с протомолекулой полностью отвлекли наличные силы. Потом на Венере проклюнулось нечто великое и таинственное, создавшее первые врата. К тому времени, как «Бегемот» с представителями Земли и Марса отправился исследовать их, вызвав великие и сложные последствия, Доуз соткал целую паутину связей. Ни лунные и марсианские корпорации, ни станции Лагранж, ни Пояс, ни луны Юпитераникто не мог себе позволить на годы прервать торговлю, дожидаясь, пока прежние власти отвоюют порт. С тех пор как шумеры оттиснули в глине первый контракт человечества, временные договоры не раз оказывались столь долговечными, что их переставали замечать.
А когда за вратами открылись врата и человечество хлынуло к новым солнцам и планетам, нашлись деньги и силы, заинтересованные в том, чтобы на Церере все осталось как есть. Андерсон Доуз знал, кого подмазать и где сговориться, чтобы порт не простаивал.
Долгие, осторожные переговоры привели к тому, что статус мятежника забылся. Доуз стал респектабельным политиком, а станция Церерапервым астерским городомкак раз в подходящий момент, когда никому не было до нее дела.
А потом объявился Свободный флот и пинком сбросил в прибой старательно возведенный песочный замок. А Доуз, как всякий политик, учитывал расстановку игроков и сил, возможности и вероятности. Забылось, что восстание на Церере было торжеством приспособленчества и политической ловкости, восстание стало предвестником Свободного флота. Доуз смирился с новым взглядом на себя и свою станцию. Выбрал, на какой он стороне, так же, как и Па.
Сейчас он встречал ее у сходней «Коннахта». Гравитация вращения станции удерживала корабль в креплениях.
Даже при перебоях с питанием инерция не позволит ему сорваться в черную пустоту. И все же Па неохотно оставляла корабль. Считала это ненужным риском.
Мичо, просиял Доуз, беря ее за руку. Рад видеть вас во плоти.
И я рада.
Она покривила душой. Доуз слишком долго пробыл верным союзником Фреда Джонсонаи еще не отмылся от вони. Но Па принимала его как неизбежное зло. Может быть, настанет день, когда его помощь Поясу перевесит старые дела. Доуз кивнул в строну электрокарта с двумя полицейскими в легкой защите.
Я арестована? шутливо предположила Па.
Доуз хихикнул, направляясь к тележке.
С тех пор как стали падать камни, меры безопасности все усиливают, объяснил он. Его изрытые угревой сыпью щеки натянулись, лицо помрачнело. На Церере миллионы жителей. И не все довольны положением дел.