Мои объяснения, казалось, полностью его удовлетворили:
Херовый друг, мог бы и узнать, вернулся ли ты домой, улыбнулся военный, протягивая мне руку, Вы уж извините за допрос, но таковы правила.
Да я всё понимаю, кивнул я, отвечая на рукопожатие, а к другу какие претензии, я же ему сказал, что выхожу уже, а потом сам трубку не брал, наверное, коммуникатор висит где-нибудь на ветке и спокойненько себе пиликает
Да уж, не повезло, ответил военный, придирчиво рассматривая меня, давно ходите?
Да уже третий день, называть цифру больше было бы подозрительно, пришлось бы объяснять кучу ненужных подробностей, вроде как чем я питался или где спал
Но всей видимости мои слова, по мнению военного, полностью совпали с его наблюдениями относительно моего внешнего вида, по крайней мере, выражение его лица стало сочувственно-дружелюбным и новых вопросов не последовало:
Вы, наверное, есть хотите? спросил он.
Даже не знаю начал было я; оставаться на трапезу было опасно, начнутся расспросы, я начну врать, скажу что-нибудь невпопад, вызову подозрения, захотят проверить личность; да мало ли что ещё, я там ягод всяких обожрался и теперь у меня желудок ну, Вы понимаете если честно, ещё больше хочу домой, да и начальство меня потеряло уже может, подбросите до города?
Военный пожевал губуот Белгородского до города километров восемьдесят, не меньше часа езды; наверняка отлучаться с поста на такой срок ему нельзя. Однако жалость к заблудившемуся грибнику пересилилаон что-то сказал в рацию на английском, быстро и чётко. С моим знанием языка я ничего не понял, но спустя несколько секунд из соседнего строения вышел ещё один солдат:
Отвези гражданского в город, приказал ему начальник.
Тот кивнул и движением головы показал мне следовать за ним.
Наивные они всё-таки, эти пиндосы, как дети прямо. В большинстве. Натан среди них был как волк в овечьей шкуре, как мы их только не швыряли тогда с этими алмазами
В общем, через час я был уже в Биробиджане. В машине я сделал вид, что сплю, а потом и правда задремаллишний раз говорить с этими людьми не следовалотак что солдатик разбудил меня на благовещенском автовокзале. Он пытался расспросить, куда конкретно ехать, но я ответил, что они и так уже очень много для меня сделали, поблагодарил и заверил, что дойду до дома самостоятельно, благо тут недалеко.
В два часа дня я уже стучал в дверь неизвестного барыги, приятеля сталкера Фёдора. Тот, к счастью, оказался дома.
Он долго и недоверчиво изучал записку, потом, так и не пустив меня внутрь, вернулся в квартиру и, судя по звукам, поговорил с кем-то по коммуникатору, скорее всего с самим Фёдором, и вернулся, уже значительно повеселев:
Есть хочешь? спросил он, приглашая меня внутрь.
Жрать, конечно, хотелось неимоверно, но я и тут героически отказалсятут ведь тоже придётся что-то рассказывать, а я даже до сих пор не знал даже, как меня зовут; зачем мне лишние свидетели?
Мужик чем-то напоминал самого Фёдоратакой же невысокий, коренастый и жилистый, с подёрнутым морщинами лицом и пронзительным взглядом острых серых глаз. Разве что, в отличие от пожилого сталкера, его приятель был совершенно лыс ну или начисто выбрит.
Нет, спасибо, вежливо отказался я, я тороплюсь, мне нужен только коммуникатор и немного денег.
Прихожая напоминала скорее крохотную гостиную, рядом с вешалкой для одежды стоял небольшой угловой диванчик со столом посередине, за который меня и усадил хозяин дома. Мужик скрылся в одной из комнат и вскоре вернулся с небольшими ювелирными весами. Он уселся за стол и принялся взвешивать добычу. Каждое украшение он измерил на объём и массупогрузив сначала в специальную мерную ёмкость, а затем взвесив на весах. Убедившись, что перед ним действительно золото, он показал расчёты и конечную сумму. Я лишь молча кивнул. Тогда мужик встал, унёс золото и оборудование и возвратился уже с небольшим чёрным стальным коммуникатором.
Обезличенными кошельками мне приходилось пользоваться, когда мы с Натаном промышляли алмазной контрабандой. Так что разобраться в управлении труда не составило. По сути дела единственное отличие обезличенного коммуникатора от личного в том, что вместо распознавания по ДКН используется распознавание по паролю, и система не синхронизирована с облаками банков и государственных служб. А ещё с ним нельзя пересечь границу, но я надеялся, что смогу без этого обойтись.
Деньги я взял «наличными»то есть прямо на устройство в виде государственных токенов Сибирской Федерации, и кроме номера кошелька, заменявшего в строке принадлежности имя владельца, от нормальных денег ничем не отличались.
Получившейся суммы хватило бы даже на билеты до Нью Йорка, но я надеялся, что ехать так далеко мне не придётся.
На прощание я спросил у нового знакомого, где в городе побыстрее разжиться хорошим лэптопом и нормальными вещами, и от подъезда отправился прямиком к торговому центру.
Первым делом следовало приобрести приличную одежду: ходьба по городу в бомжовском виде если и не вызывала подозрений, то уж точно обращала на себя внимание. Чтобы не слишком задерживать продавцов и не вонять в примерочных своим неделю не мытым телом, я выбирал одежду исключительно по размеру и на глаз: штаны, куртку, нижнее бельё, тонкий джемпер, две пары носков, лёгкие кроссовки и полотенце. В отделе хозтоваров купил мыло, зубную щётку, губку для мытья посуды и ещё кое-что по мелочи.
Закрывшись в кабинке туалета, используя флягу в качестве походного душа и черпая воду прямо из бачка унитаза, я кое-как привёл себя в порядок. Прямо скажу: принимать душ в туалетной кабинкеудовольствие довольно сомнительное, но зато, отмыв недельный пот и таёжную грязь вперемешку с чужой застывшей кровью и переодевшись в чистые вещи, я, наконец, стал напоминать нормального человека.
Конечно, можно было напроситься помыться у барыги или снять для этого номер в гостинице, но всё это отнимало драгоценное время. И дело было даже не в том, что я и так опаздывал без малого на неделю, а в том, что мой неизвестный враг вполне мог узнать о моём существовании и довершить начатое, в то время как я о текущей ситуации не знал вообще ничего и рассчитывал, что связь с SynTec кардинально увеличит мои шансы на выживание.
Запас чистых вещей и хозяйственные мелочи я сложил в специально приобретённую для этого дорожную сумку, а грязные вещи бросил тут же в кабинке.
Купив в отделе электроники небольшой дешёвый лэптоп, я направился в кафе на последнем этаже, где заказал борща и жареной говядинывторого на Марсе нет вообще, а первое, приготовленное из растительных гибридов, по вкусу соотносится с настоящим борщом, как грибное варево с настоящим чаем. Что делатьжизнь на Земле тоже имеет свои преимущества.
Найти списки потенциальных эмигрантов, как я и предполагал, труда не составило. Несколько крупных агрегаторов даже вели онлайновый учёт в режиме реального временичто-то вроде «наши соотечественники на передовом рубеже человечества». В настоящий момент в Сибири эмиграционной визы ожидали почти двести человек. Но меня больше всего интересовали ближайшие города: в Якутске пять человек, в Читетрое. С одной стороны Якутск, конечно, роднее, с другой стороны, в нём представительство ТГРК и те, кто охотился за моей головой, скорее всего, прибыли оттуда, да и страна это другая. И хотя внутренняя граница Сибирской Федерациискорее линия на карте, пересекая её, вполне можно было нарваться на выборочный паспортный контроль, а у меня из документов только обезличенный кошелёкто есть вообще ничего. Теоретически можно восстановить свои старые документы по ДНК, однако, чем это аукнется в нынешних обстоятельствах, я не знал. Так что только Чита.
Я скопировал поочерёдно три имени и сохранил их в отдельном файлепо Сибирским меркам до столицы Прибайкалья рукой податьменьше двух тысяч километрови всё же времени будет достаточно, чтобы изучить биографии этих людей в дороге.
Посмотрев на карту, я вдруг вспомнил (точнее заметил), что по пути есть ещё один крупный город. Ну, может, не совсем по пути, и может, не такой уж крупный, но чем чёрт не шутити забил в поисковую строку «Благовещенск».