Никогда со времен Великого крестьянского бунта Жаров не был в таком сложном положении. Но во время бунта вся ответственность пала на предыдущего Президента, место которого и унаследовал Жаров. Теперь же все тяжелое бремя решения приходилось на хрупкие от детского рахита плечи Георгия Константиновича, и он не мог ожидать помощи.
Коммутатор мигнул, и на мониторе появилось лицо строгое и серьезное секретаря.
От неожиданности Жаров вздрогнул. Ему почудилось, что в его кабинет может ворваться какой-нибудь ужасный кореец с навахой или обломком чугунной трубы. Это было в их корейских обычаях.
Господин Президент, четко произнес секретарь, машина ждет. На очереди визит в секретный комитет зачистки. Распорядок дня вы знаете.
Хорошо, тихо произнес Жаров, хорошо. Что меня ждет машина. Но я не поеду.
Лицо секретаря выразило полное непонимание:
Вам плохо, Георгий Константинович?
Нет, нет, Президент побарабанил пальцами по столу, визит министра иностранных дел открыл новые обстоятельства и я их должен обдумать. Поэтому визит в секретный комитет зачистки отложите на завтра.
Но там, же ждут начал секретарь.
Ждут и хорошо, выкрикнул Жаров, еще подождут. Я приеду к ним завтра с утра. Тогда же приедет и министр обороны.
Секретарь выдержал паузу:
Так и прикажите доложить в секретный комитет зачистки?
Да, так и доложите, отмахнулся от секретаря Президент, и еще не отпускайте машину я поеду домой работать.
Есть, ответил секретарь.
Поэтому подготовьте мне документы для домашней работы и работы над ошибками.
Есть, снова четко ответил секретарь.
Это все на сегодня? спросил Жаров.
Не совсем, секретарь сверился со своим портативным компьютером, есть определенные сложности со спонсорами. Конфедерация спонсоров передала, что они не только сменили координатора по России, но и прекращают нам помощь с сегодняшнего числа. Они это мотивировали тем, что у нас какие-то сложности внешнеполитического характера, а устав спонсоров, измененный сегодня не позволяет, им оказывать нам помощь при сложностях такого характера. Спонсоры требуют решения всех наших разногласий с Евросоюзом. Они возобновят помощь только после возобновления выплат со стороны Евросоюза.
Президент криво усмехнулся:
Они торгаши и всегда ими будут, о чем может идти речь. Не хотят, то пусть не платят. Мы и без спонсоров недельку протянем.
Протянем, с готовностью согласился с Президентом секретарь.
Тогда все, и Жаров поднялся с кресла, я выезжаю домой. Буду работать, если какие-нибудь изменения, то сообщайте мне немедленно.
Так точно, сказав это, секретарь отключился.
В следующую минуту Президент России в наспех одетой куртке выскочил из своего кабинета, выхватил из рук секретаря папку с документами и быстро пошел к ожидавшей его машине.
Дома Жарова встретила жена. Наследственная дочь одного из великих российских Президентов. Жена всплеснула руками, при его появлении, и сразу же загомонила:
Георгий Константинович, как же так? Как такое возможно? Как мы будем дальше жить?
Президент, молча, бросил ей свою куртку. Увеличил мощность висевшего на стене термостата.
Не твое дело, огрызнулся он, как жили, так и будем жить.
Но, Георгий Константинович, снова всплеснула руками жена Президента, спонсоры отказали нам в средствах.
Жаров нехорошо усмехнулся будь его воля, он давно бы вышвырнул на улицу эту жирную и страшную бабу. Но Жаров хорошо помнил, что именно благодаря браку с этой клушей он унаследовал выборную должность российского Президента.
Тебе уже сообщили? спросил Президент.
Да, да! Георгий Константинович, согласно закивала жена, мне звонили еще два часа назад. И с тех пор я не нахожу себе места. Это так неожиданно! И так тяжело!
Помолчи, выдавил Президент, я устал. И приехал ужинать. И работать.
Жаров прошел в гостиную. Грузно уселся за стол и притянул к себе большое блюдо с тушеной индейкой.
Собственно, что тебя не устраивает? берясь за нож, спросил Жаров.
Жена тихо села в далеком углу комнаты:
Георгий, счета папы арестованы.
Когда? Жаров задержал руку с индюшачьим крылышком около рта.
Еще вчера, президентская жена расплылась по своему ортопедическому креслу, они арестовали их во всех банках и задержали папиного представителя. Я узнавала, счета арестованы и в Европе и в Азии. Все деньги под арестом. Теперь мы нищие, да?
Нет, ответил Президент, это временные трудности. И они не первый раз закрывают наши счета. Такое уже было и все удачно разрешалось.
Но папа волнуется, а ему совсем нельзя волноваться. У него очень больное сердце.
Да твой папа тесть, высоким голосом закричал Президент России, после третьего мозгового шунтирования не отличает вкус ананасов от говна! Он сортирную бумагу поедает за милую душу. Политика не его дело! Куда старому хрычу столько денег! Он их жрет, что-ли! Как туалетную бумагу?! Ням ням, ням-ням?
Ты не должен так говорить о папе. Он не совсем здоров.., глаза жены наполнились слезами.
Не совсем здоров! Да он живой труп! Он ходит, но только под себя! Его место в Кремлевской стене! На виайпи местах! Заждались его там!
Георгий ты не должен так, голова жены затряслась, папа любит тебя. Он хоть и припадочный, но добрый. Даже когда ты его кормишь с ложечки, он меньше выплевывает, а больше ест. Он так привязан к тебе, Жора. Он не перенесет такого удара. Мы можем его потерять.
Хорошо, Жаров бросил индюшатину и автоматически провел жирной рукой по волосам, хорошо. Я это знаю. Если бы он меня не любил, то е оставил бы на меня великую страну.
Папа, всхлипывая, продолжила жена, папа интересуется, как ты поможешь ему.
Я еще не знаю.
Не знаешь, жена плаксиво протянула, у вас с папой договор. Ты должен обеспечить интересы семьи. Иначе
Она не договорила Жаров тяжело взглянул на нее:
Я все помню. Все помню. Может даже больше, чем можно и нужно. Интересы семьи в первую очередь.
Как ты поможешь папе? снова заладила жена.
Георгий Константинович плюнул и схватился руками за мясо индейки:
Помогу, ведь мы с ним близкие родственники.
Конечно, конечно, согласно закивала жена Президента, вы очень близкие родственники. Более того, ты продолжатель его светлого и великого дела.
Жаров покивал головой:
Конечно, я обеспечу дела семьи. Это мой первейший долг и я всегда помню об этом. Чтобы не случилось, сначала семья, а потом эта сраная Россия. Я помню.
Его жена с неожиданной непреклонностью спросила:
Как? Как, ты поможешь? Мне и моему отцу?
Рот Жарова сжался в мерзкую гримасу:
На меня давят кругом. Такое впечатление, что я всем должен.
Конечно, у нас дети. Они должны жить счастливо. И не должны голодать. Они не какие-нибудь вшивые россияне, они швейцарцы.
Помню, отмахнулся Президент, и капельки жира попали на стены комнаты.
Тогда я напомню тебе, что они живут и учатся в Европе. И если Евросоюз откажется от договоров. Если Европа вздумает наложить на нас санкции, то это скажется на них. Европейцы могут их арестовать.
Я не хотел их посылать в Европу, энергично жуя, отпарировал Жаров, прекрасно понимал то, что они станут заложниками в большой политической игре. Это вы с папой настояли. К тому же они там не учатся, а развлекаются в борделях и казино. Для этого они и сбежали из России. В Европе им веселее. А я оплачиваю их бесконечные счета.
Но, Георгий Константинович, жена всхлипнула, ведь девочки должны получить нормальное образование. Стать настоящими леди. А это возможно только в английских школах и университетах.
Брось, ты Евдокия, неожиданно назвал свою жену по имени Жаров, брось. Какие они леди. Ты на нас посмотри, какие мы хозяева мира? Вот такие же они леди.
Но господин Президент это большая политика
Да, Жаров отбросил на блюдо обглоданные кости индейки, и я заложник этой сраной политики. Мне даже дышать нельзя без указаний твоего папы и Европы, а ваши спонсоры просто кровь из меня сосут. И министры, что вы мне навязали сплошь рвачи и дураки. А детей перестать голосить. Детей российские Президенты всегда посылали в Европу в качестве заложников. И ничего страшного никогда не случалось. Подумаешь, посидят немного в специальных домах. Хоть мозоли с задниц сойдут.