Вчера все зашло гораздо дальше. Нет, Брагоньер не врачевал душу и не слагал оды, он согласился на небольшую игру. Чрезвычайно приятную и незатейливую, которая доставила Эллине бездну удовольствия. Она давно не хихикала в постели.
Хорошие, однако, капли, гоэта совсем не думала о бесплодии. Сейчас же она с тайной надеждой предполагала, что беременна. Если уж после вчерашнего ничего, то тогда Сората наложила проклятие.
А почему не изнасиловать?надула губы Эллина и решительно вытащила третий шейный платок.
Этот не подходит: слишком яркий,покачал головой Брагоньер и осторожно отвел ее руки от ворота рубашки.
Они нарушали все правила приличия. Супругам полагалось одеваться по отдельности и уж точно не помогать друг другу. Но соэр не сердился на жену. Он привык, что она бегала к нему в домашнем халате просить выбрать платье. Вот и теперь Эллина заглянула, чтобы посоветоваться. В приглашении не указали форму одежды, и гоэта не желала попасть впросак. Одно дело, прием для своих, другоеесли на него приглашены правители города. Тут и декольте другое, и длина юбокмножество тонкостей.
Брагоньер заверил, сестра устраивала обычное светское мероприятие. Коронованных особ не ожидалось, префектыда, приедут, как и весь высший свет Сатии, но особо усердствовать не стоит: "Считай светским раутом".
Зато я его подарила. Ты слишком скучно одеваешься.
Хорошо,неохотно согласился соэр и убрал ненужные аксессуары.Тогда ты наденешь зеленое платье.
Эллина закусила губу. Супруг любил глубокие декольте, а она до сих пор чувствовала себя неуютно под откровенными мужскими взглядами. Иногда гоэте казалось, Брагоньер заставлял носить подобную одежду для лечебного эффекта. Как-то так сложилось, что Эллина считала себя некрасивой. Во многом этому способствовали отношения с мужчинами: те пользовались незадачливой гоэтой и бросали, иногда прихватив все сбережения.
Опять?Брагоньер без слов разгадал причину красноречивого молчания супруги.К мнению мужа надлежит прислушиваться.
Эллина кивнула. Наверное, соэр прав. Многие женщины плоские, а у гоэты все на месте. Пусть неидеальное, но если приподнять корсетом, чрезвычайно соблазнительно. Опять-таки Брагоньеру приятное сделает: и полюбуется, и погордиться. Жена, как и любовница, представляет мужчину, нужно соответствовать.
Так что там с изнасилованием?Эллина повязала супругу шейный платок и отошла, решая, не сменить ли узел.
Брагоньер рассмеялся.
Лина, знаешь, сколько женщин пытались меня соблазнить? И помнишь, почему у них ничего не вышло?
Потому что господин соэр абсолютно не интересовался женщинами.Да, пожалуй, лучше завязать иначе.Однако после охоты в ратуше ты меня захотел, да еще как!напомнила Эллина.Так какая разница?
Одеваться нормально нужно было.Брагоньер выразительно покосился на забракованное бальное платье.
Знала бы, надела только нижнее белье!рассмеялась гоэта и быстро чмокнула мужа в щеку. От нее пахло одеколоном и мыльной пеной.
Соэр укоризненно покачал головой и напомнил о времени.
Вниз Эллина спустилась вовремя. Глубокое декольте кокетливо прикрывал шарфик. Поразмыслив, гоэта пришла к выводу, что муж оказался прав, палевое платье никуда не годилось: богатый гарнитур не смотрелся с квадратным вырезом. Зато с зеленым нарядом бриллианты заиграли.
Неожиданным открытием стала собственная фигура. Эллина никак не могла понять, отчего раньше ее стеснялась. Казалось бы, сидела дома, а все равно и талия, и бедра. Та же грудьне висит же! Словом, пора пересмотреть гардероб, оставить только то, что заставлял покупать муж. Урок на будущее: не руководствоваться прежними суждениями. И почему Эллина столько лет упорно цеплялась за собственную ущербность?
Словом, в экипаж гоэта села в приподнятом настроении.
Пока ехали к особняку графини Сорейской, завязался разговор. Обсуждали события минувшей недели, и Эллина скользь упомянуло, благо к слову пришлось:
А ведь господин Женд учил того врача, который умер от сердечного приступа. Ну, о нем еще в газете писали. Мелвил Тог. Я его тоже знала.
Его отравили, Лина,поправил Брагоньер и посоветовал:Поменьше читай "Жизнь Сатии". Если ты действительно беременна, чему не удивился бы, газетные заметки навредят ребенку.
А почему ты решил, будто я беременна?Эллина ведь не делилась с ним предположениями о прошлой ночи. Это так, домыслы, без фактов муж и слушать не станет.
Очень похоже. Сначала беспричинные слезы, теперь спокойствие, радость. Вряд ли виной всему матушка.
Гоэта промолчала и смущенно отвернулась. Все может быть.
От грез о ребенке отвлекло осознание произнесенных недавно Брагоньером слов.
Эллина нахмурилась.
Господина Мелвила Тога отравили? Тогда отчего писали о сердечном приступе? Ну да, преступник заметал следы. То-то гоэте сразу показалось сомнительным, что нестарый здоровый мужчина скоропостижно скончался.
Ольер,она знала, муж не говорил о работе, но не могла удержаться,а что-нибудь пропало? Ну,смутившись, пояснила Эллина,документы, деньги.
Когда пропадают деньги, ядом не поят,отрезал Брагоньер и раздраженно добавил:Пожалуйста, не порти вечер!
Но ведь ты до сих пор в курсе хода работы Следственного управления
Еще бы, если я за ним надзираю.Градус недовольства соэра повышался с каждой минутой.Только мы не раз обсуждали недопустимость обсуждения подобных тем. Тайна следствия превыше всего.
Эллина тяжко вздохнула и отвернулась к окну.
Что ей стоило помолчать? Теперь от благостного настроения мужа не осталось и следа. Сидит, мрачный, как туча. А все треклятое женское любопытство!
Особняк графини Сорейской светился огнями. К нему один за другим подкатывали экипажи, пестро одетые дамы и безукоризненные господа наполняли вестибюль, чтобы потом через богато отделанный холл пройти в бальную залу или заглянуть в буфет.
Подавая руку супругу, Эллина искоса взглянула на него: застегнут на все пуговицы. Холодный, с колючим взглядом.
Прости!Рука, затянутая в атласную перчатку, на миг сжала запястье соэра.
Брагоньер шумно вздохнул и помог жене выйти из кареты.
Супругов встречала хозяйка дома. Она приветливо улыбалась, но Эллине чудилось сочувствие. Летиссия не раз сетовала на невезучесть брата в семейных делах, хотя в отличие от матери не питала неприязни к гоэте. Да и зачем? Отношения между братом и сестрой прохладные, любая ссора закончилась бы разрывом.
Зато у графини есть дети. Эллина не могла отделаться от мысли, что именно им достанется состояние Брагоньера. Заодно и титул, вдобавок у уже имеющемуся. Только вот сегодня гоэта ни о чем таком не думала и ответила на приветствие золовки искренней улыбкой.
К ним подошел граф, и мужчины обменялись скупыми рукопожатиями.
Эллина видела напряжение мужа и ощущала себя виноватой. Знала, Брагоньер не жалует светские мероприятия, так еще завела этот разговор о погибшем враче.
Женщина ощущала острую потребность переговорить с супругом с глазу на глаз, иначе вечер будет испорчен. И стоило графу отвлечься на новых гостей, извинившись перед золовкой, утащила Брагоньера за портьеру.
Ну?Соэр выжидающе смотрел на покусывавшую губы жену.Дай, угадаю? Ты снова собираешься извиняться?
Эллина кивнула.
Супруг поморщился и, отогнув портьеру, быстро оглядел холл.
Твое поведение, нынешнее поведение,уточнил Брагоньер и прислонился к стене, так, чтобы одновременно видеть жену и прибывающих гостей,ставит нас в неловкую ситуацию. Что подумает сестра?
Тебя волнует ее мнение?удивилась гоэта.
Брагоньеры не могли похвастаться нежными родственными чувствами, хотя, надо отдать должное графине Сорейской, та тревожилась о брате больше, нежели он о ней.
Нет,с привычной прямотой ответил соэр.Меня тревожит общественное мнение. Не обо мнео тебе.
Губы Эллины сложились в букву "о". Спохватившись, она поспешила закрыть рот.
Мнение о ней? То есть мужу плевать, кем его считают, лишь бы ее не трогали? Все это гоэта высказала вслух и получила ошеломительный ответ:
Именно. Обо мне давно ничего хорошего не думают. Тыиное дело. Слухи о красавице и чудовище,Брагоньер усмехнулся и слабо улыбнулся, что было ему совсем не свойственно,изрядно помогли бы. Пойдем!Соэр тронул жену за плечо.Судя по намекам сестры, она собиралась тебя с кем-то познакомить, одна не останешься.