Она снова кивнула женщине, разгребавшей лопатой снег у красивой расписной избы, похожей больше на праздничный пирог, нежели на место, где обитают люди. На сей раз та прервала работу и, поправляя ярко-алый платок, поинтересовалась:
Новенькая, что ли?
Можно и так сказать.
Колодец был здесь же, и Пенни, возясь с крышкой и подъемным рычагом, чувствовала на себе посторонний взгляд. Разливая воду по ведрам, она украдкой покосилась на незнакомку. Та не спешила вновь браться за лопату и продолжала рассматривать ее.
Меня зовут Пенни, сообщила девочка, собираясь в обратный путь.
У Веданы живешь? Незнакомка имела свое понятие о вежливости и не спешила представляться в ответ.
Да. Мы теперь с вами соседки.
Не только. Женщина снова взяла лопату наперевес. Скоро свидимся. И, потеряв к собеседнице всякий интерес, продолжила разгребать снег.
По возвращении домой Пенни не преминула расспросить хозяек о своей не слишком приятной встрече.
Из расписной избы, говоришь? Ведана широким жестом пригласила ее подсаживаться к столу и позавтракать. Ты к сыру как относишься?
Почти как лиса, пошутила Пенни, за что получила толстый кусок от едва початой головки.
Похвально, сказала Аина. Потому что мы тут тоже сыроедением злоупотребляем.
Тебе повстречалась Руна, одна из наперсниц Лодэмы. Будет учить тебя древнему языку. Ты слышала когда-нибудь про кенсай?
Руна? Лодэма? Кенсай? Три новых слова зараз. Утренняя радость резко сменилась унынием. Ничего хорошего ей сегодняшний день не готовил
Нет, не слышала. А кто такая Лодэма?
Она, почитай, наша главная МатьГрендорайтен. Ведана зажевала это сложнопризносимое слово сочной стрелкой лука и поморщилась. Правда, ее тут таковой считать не принято. Но скажу тебе по секрету, что от Лодэмы зависит больше, чем от трех остальных Матерей, вместе взятых. Она ведет записи событий и хранит немало важных книг. Причем многие не все сумеют прочесть. Мы вот умеем. И ты, если научишься.
А зачем? спросила Пенни, которая когда-то слышала от бабушки, что книги еще называют свитками и что там на листы из кожи знающие люди наносят смешные закорючки, а другие знающие люди как будто их слышат и могут повторить вслух или пересказать, не повторяя. Бабушка тоже считала, что это умение очень важное и всегда в жизни пригодится. Вот только в каких случаяхона уточнить затруднялась.
Что «зачем»? вмешалась Аина. Читать зачем? Чтобы говорить с нашими далекими предками, разумеется. На кенсае писали в то время, когда не родились еще отец и дед Дули. Он дал основу всем другим языкам. Кто знает кенсай, говорят, может понимать даже шеважа
Пенни с удивлением заметила, как Ведана ткнула подругу под локоть, и та замолчала на полуслове. Видимо, у них не было задачи рассказывать ей всю правду. Что ж, тем интереснее
А почему вы говорите, что не все умеют читать старые книги? Разве не всех тут учат таким важным вещам?
Для каждой из нас важны свои знания. И именно в них нам суждено совершенствоваться, терпеливо пояснила Аина, а Ведана добавила:
Мне почему-то совершенно не интересно и не нужно знать, как правильно держать щит, чтобы не только отражать, но и наносить им сокрушительные удары. А для гардиан это основа основ.
Пенни понимающе кивнула, хотя подумала, что как раз щитов ни у одной из гардиан и не видела. Правда, может быть, они складывают их где-то позади трапезной, а потом не расстаются до самой ночи? Но не спорить же с Веданой. Следующей ее мыслью было поинтересоваться, чему такому важному учатся здесь хорены, то есть фриясы, однако она не рискнула об этом справиться. Обе женщины смотрели на нее хитро, словно подозревали, что у нее на уме.
А сколько я буду учить этот ваш наш древний кенсай?
Собеседницы переглянулись.
Мы изучаем его с первого дня, как здесь поселились, а до сих пор его толком не познали, вздохнула Ведана, явно рассчитывая лишний раз попугать новенькую.
Сложно так? Пенни прищурилась. Или учат вас плохо?
Ведана глянула на нее внимательно и рассмеялась.
А ты молодец, за словом в рукав не лезешь! Шутить горазда. Молодец! Без этого свойства тебе у нас трудновато придется.
Это я уже поняла.
Заговорить на кенсае ты при некотором старании сможешь довольно быстро, сказала Аина. Может статься, ты с ним уже когда-то была связана, просто не отдавала себе в этом отчета
Кстати, если ты видела избу Руны, мы тебя к ней, пожалуй, провожать не будем, снова прервала подругу Ведана. И без того дел много. Ешь давай да ступай сама. Потом расскажешь, как прошло.
Пенни промолчала, с удовольствием доела сыр, получила еще почти столько же, прожевала начавшую черстветь краюху, попробовала несколько стебельков травы, оказавшихся горькими, проглотила пригоршню вязких ягод, запила все это горячим настоем из сосновой коры с кисловатым привкусом и, почувствовав наконец, что до поры до времени сыта, накинула шубу и в третий раз за сегодняшнее утро отправилась в сторону ближайшего колодца.
Женщины в алом платке на улице уже не было, поэтому ей пришлось подняться по ступенькам крыльца и постучать в дверь, которая сразу же приоткрылась, будто Пенни и в самом деле поджидали.
Ну, привет, соседушка, без улыбки, хотя и радушно, сказала Руна, оглядываясь на свое нехитрое хозяйство.
В самом деле, Пенни ожидала увидеть в столь яркой и красивой снаружи избе нечто необыкновенное, однако все тут было точно так же, как и повсюду: печь, скамьи, сундуки. Разве что стол, занимавший добрую половину большой и, судя по всему, единственной комнаты, отличался размерами и необычностью отделки. Он был не просто резной, с затейливыми узорами, огибающими по краям тяжелую столешницу и спускающимися по толстым ножкам, но еще и расписанный теми же броскими, запоминающимися красками, что и изба. Таких столов Пенни видеть не приходилось.
Не бойся, бери табурет, подсаживайся, снизошла до понимающего кивка Руна. Тебя кормили?
Да, конечно, я вполне сыта и готова учить кенсай, на одном дыхании выпалила девочка, ощущая, что это не то место, где нужно что-то скрывать.
Вот даже как! Руна перебросила за спину длинную и тугую, но совершенно седую косу и впервые посмотрела на гостью с живым интересом. Тебе уже что-то успели рассказать?
Да. Что вы научите меня разговаривать с нашими предками.
Ты смотри, самую суть уловила! Руна села за стол не напротив ученицы, как та ожидала, а рядом и провела пальцем по его краю в том месте, где белая рубленая змейка пересекалась с красными, идущими наискось полосками, словно оставленными когтями большой кошки. Надеюсь, у нас с тобой дальше так же быстро дела пойдут. Не хотела бы возиться до конца зимы.
До конца зимы? слегка опешила Пенни. Так скоро? Я думала, мы будем много зим заниматься
Только этого мне не хватало, наконец-то улыбнулась Руна. Что это за учитель, который не может научить своему предмету за одну зиму? Но, подняла она одну бровь и изобразила строгость, что это за ученик, который не учится у своего учителя всю жизнь?
Многозначительность фразы не позволила Пенни ответить. Она с любопытством рассматривала еще не старую, но уже и совсем не молодую женщину с седыми волосами и красивыми голубыми глазами, чистенькую, опрятную и приятно пахнущую луговыми цветами. Было в Руне что-то неуловимо знакомое, будто они когда-то уже встречались, хотя девочка наверняка знала, что такой встречи никогда не было. Разве что утром, но тогда женщина произвела на нее совсем иное, скорее даже неприятное впечатление.
Кенсайэто язык, который дала нам, то есть нашим предкам, сама природа, без лишних вступлений начала Руна. Они лишь научились его читать и повторять. Поэтому каждый, вернее, каждая, кто приступает к его изучению, с первых же шагов ощущает его родство. Так в нас начинает просыпаться родовая память, и пробуждение это есть одно из бесценных достоинств кенсая. Ты не умеешь писать?
Нет, впервые смутилась этому обстоятельству Пенни.
Это даже лучше. Руна сцепила пальцы в замок, уперлась обоими локтями в стол и задумчиво посмотрела куда-то вперед. Вероятно, что-то вспоминала. Потом быстро нарисовала в воздухе перед лицом оторопевшей девочки черту вверх и вбок. Что за звук?