Однако вышло как раз наоборот.
Заходите, велела им Дилис, указывая на приоткрытые двери не столько высокой, сколько длинной избы, украшенной по кромке крыши резными узорами в виде лесной живности, рыбы и всевозможных кренделей и ватрушек. Доносившиеся изнутри запахи в неменьшей мере выдавали в заведении харчевню.
С крыльца гостьи попали в душную, наполненную самыми невообразимыми ароматами залу, где под одной крышей на лавках за бесконечными столами умещалась не одна сотня отчаянно кричащих, гогочущих и орудующих ложками девиц самого разного возраста и «засола», как любила выражаться бабушка. Их появления никто не заметил. Подошла, правда, с поклоном какая-то женщина, но Дилис двумя словами отправила ее восвояси. Словами этими были невинные «новые леонары».
А дальше произошло то, на что Пенни меньше всего могла рассчитывать. Вместо того чтобы отыскать лавку посвободнее, Дилис рассовала своих оробевших подопечных по самым разным застольным компаниям и, ничего не сказав и не объяснив, исчезла среди раскачивающихся голов, размахивающих рук, хохота, песен и дурманящих облаков пара.
Ты мне еще на шею сядь, приветствовала Пенни ее новая соседка справа, крайне неохотно отодвигаясь в сторону вместе с миской и большущей краюхой. Не видишь, люди обедают.
Не обращай на нее внимания, задела Пенни локтем соседка слева. К ней всегда новеньких подсаживают. Чтобы не давала им полнеть.
Как ни странно, соседка справа встретила это замечание добродушным хихиканьем. Пенни решила не ввязываться в разговор и поискала глазами, что бы такое съесть. Перед ней на расстоянии вытянутой руки стояло несколько прикрытых крышками кастрюль, однако было непонятно, как и чем брать из них дармовое угощение. Тут сзади кто-то наклонился над ней и опустил на стол пустую глиняную миску с деревянной ложкой. Подняв голову, Пенни узнала женщину, встретившуюся им при входе.
Нужен хлебпозаимствуй у нее, улыбнулась женщина в сторону соседки справа. Там как раз на троих.
Пенни не успела ее поблагодарить, как той уже и след простыл. Вероятно, пошла помогать Олете и Тайре.
Прежде чем открыть крышки на кастрюлях, она решила про себя, что будет насыщаться чем-то одним. Хотя от их избы до ближайшего колодца путь был неблизкий, Пенни привыкла, переходя от супа к горячему, либо брать другую тарелку, либо мыть использованную. Так у них с бабушкой было заведено. Поэтому она испытывала сильную неловкость, когда была вынуждена трапезничать в гостях, где подобная чистоплотность никому даже в голову не приходила. Тем не менее Пенни не представляла себе, как можно выхлебать из миски суп и тут же бухнуть туда половник сладкой каши
В ближайшей кастрюле оказалась разваренная капуста с добавлением брюквы и чеснока. В другой, поменьше, остатки рагу, судя по запаху, из крольчатины. Из самой большой торчала длинная рукоятка, подсказывая, что сюда налит суп. Еще в одной была вязкая перловка. Выбор небогат, но с голоду не умрешь.
Долго выбираешь, красавица, заметила соседка справа, отправляя в рот внушительный кусок мяса и откусывая хлеб прямо от буханки. Опаздывать не годится. А уж опаздывать и привереду из себя корчить вообще последнее дело. Правильно я рассуждаю, Аина?
Соседка слева никак ее не поддержала, потому что отвернулась и разговаривала сейчас с теми, кто сидел на той же лавке еще дальше от Пенни.
«Хлеба я сегодня вряд ли получу, сообразила девочка. А суп без хлебанет обеда». Она подвинула к себе кастрюлю с капустой, наложила от души, потянулась к рагу, но кастрюлю вырвали у нее прямо из-под носа, а когда вернули, рагу в ней было две ложки.
Тут у нас так, хмыкнула соседка, косясь на свою почти доверху заполненную крольчатиной миску. Не успеешьопоздаешь.
Пенни пожала плечами и стала есть, что досталось. Пока ела, поняла, насколько сильно проголодалась. Не успела наесться, как миска опустела.
Да ты что все капусту да капусту берешь? удивилась, наблюдая за ее действиями, женщина. Кашки бы взяла, что ли.
Я не голодная.
Тогда на вот, хоть хлеба пожуй.
Хлеб был мятый, но пах замечательно. Действительно, с ним еда стала как-то веселее.
Меня Веданой зовут.
Пенни даже ложку на полпути ко рту остановила.
Ведана? Какое странное имя
Да уж какое получилось. Женщина явно была довольна произведенным впечатлением. Ты-то кто будешь? Из новых, что ль?
Из новых. Пенни я.
Ну, будем знакомы, Пенни.
Я что-то упустила? снова присоединилась к ним та, кого Ведана назвала Аиной.
Нет. Я как раз рассказывала нашей новой сестренке о том, как громко ты храпишь по ночам, и потому у нас в Обители самая пустая изба.
Перестань ты! укоризненно покачала головой Аина. Можно подумать, что не от твоего сна ставни хлопают на окнах.
Очень смешно, согласилась Ведана, хитро подмигивая Пенни, уже смекнувшей, что здесь такие перебранкиобязательный атрибут хорошего настроения и признак добродушия. Положи-ка мне еще кашки.
Еще кашки? Ты же мясо только что наворачивала!
Какое мясо? Ах это! Сейчас исправим.
И Ведана в мгновение ока опустошила всю миску и повторила просьбу.
Быстро вы, однако, только и могла произнести Пенни.
Быстро есть, говорят, вредно, согласилась та, окуная ложку в перловку и с аппетитом помешивая. А быстро есть многополезно. Скажи, Аина?
Тебе виднее, сестрица. Думаю, ты бы и медленно съесть много не отказалась.
Что правда, то правда. Люблю я это дело. А ты, Пенни, что скажешь?
Насчет чего?
Ну не знаю. Как тебе у нас? Чем заниматься намерена? Откуда и зачем пожаловала? Повязка-то черная?
Что?.. Ах эта, да, черная. Это плохо?
Это очень даже хорошо, вставила слово Аина. Будешь теперь с нами.
Как это с вами?
А вот так это. Ведана подула на ложку и отправила ее в рот. Прожевав, продолжила:Много зим тому назад нам Кармита тоже черные ленты на шее завязывала. Помнишь, Аина?
Как вчера.
Я тогда полегче была. И постройнее. Старуха Кармита на меня явно глаз положила, когда мы у нее-то в комнате кренделя выписывали.
Кто только на тебя глаз не клал, не то согласилась, не то возразила Аина, а Пенни подумалось, что здесь, вероятно, все прошли через то, через что прошла она с подружками, а значит, по-своему все здесь равны.
Она лишь теперь присмотрелась к соседкам как следует. Ведана была широка в кости, светловолоса, с ясными голубыми глазами и правильными чертами совсем не старого еще лица. На вид ей было от силы зим тридцать. Как ни странно, она совершенно не выглядела толстой, а смутили Пенни поначалу ее пышные формы. Ну да ведь не всем же быть такими худышками, как она
Аина, напротив, ничем выдающимся не отличалась, если не считать холеных рук с красивыми ногтями и нарочито замедленных движений, что, по мнению Пенни, свидетельствовало об относительно высоком происхождении соседки слева. Правда, уж если относительно нее самой, тогда любое происхождение вполне можно было считать высоким. А еще Аина то и дело щурилась, определенно испытывая трудности со зрением.
Словно уловив ее мысли, Ведана наклонилась поближе к девочке и поинтересовалась:
Ты ведь не из здешних?
В каком смысле?
Ну, не из Малого Вайлатуна, да? Не из эделей?
А это имеет значение?
У нас тут все имеет значение, хитро покосилась на нее Аина. Но и на фолдитовскую дочку ты не слишком похожа.
Хотя сильная, добавила Ведана. Видно, что трудиться умеешь. Это хорошо. В Обители не любят белоручек.
Мы не любим, уточнила Аина.
А чем вы вообще тут занимаетесь? не удержался на языке наивный вопрос, который донимал Пенни если не с детства, то с сегодняшнего утра.
Женщины переглянулись. Ответить сразу им помешало оживление, охватившее трапезную. Хотя Пенни с трудом представляла себе, что еще большее оживление, нежели царившее здесь до сих пор, вообще возможно.
По проходу между столами к выходу двигались друг за дружкой женщины разного возраста, роста и вида, но объединенные одной бросающейся в глаза чертой: все они были поразительно красивы. Пенни, вообще не привыкшей к скоплению людей, а тем более к такому количеству себе подобных, даже противно сделалось. И все же рот у нее непроизвольно открылся, глаза перестали моргать, а из всех недавних мыслей в голове осталась единственная: «Неужели я не сплю?»