Я только что все испортил, не так ли? спросил Фитц, его взгляд прочно закрепился на сапогах.
Софи попыталась избавиться от писка в голосе.
Конечно, нет. Это не секрет. Очевидно, когда-нибудь у тебя будет Праздничный Отсев.
Она просто не была готова думать об этом.
Но он сказал «через пару лет» так оно и было.
Она оглянулась через плечо, надеясь найти телохранителя, который поможет ей сменить тему. Но Тарина, должно быть, ждала снаружи, а остальные еще не догнали их.
Честно говоря, какой смысл иметь пятерых телохранителей, если их нет рядом, чтобы спасти ее от очередного несчастного разговора о подборе пар?
Значит, у вас уже были Праздничные Отсевы для Альвара? спросила она, пытаясь хотя бы перевести разговор на менее опасную тему.
Да. Он поднял руку и провел по волосам. У Альвара было два. Один, когда он впервые попал на элитные уровни, и другой после того, как закончил их.
Она повернулась, чтобы снова изучить зал, пытаясь представить его полным причудливых эльфов в их причудливых одеждах.
А что это были за Отсевы?
Не знаю, признался Фитц. Меня не приглашали, хотя я пробрался на второй и украл торт. Но отец поймал меня минут через пять.
Почему тебя не приглашали?
На праздниках могут присутствовать только люди из твоего списка и их родители.
Софи нахмурилась.
Так нельзя приглашать друзей?
Нет, если только они не в списках, ответил он после некоторого молчания.
Софи подумала, что в этом есть смысл.
Праздничный Отсевэто не просто красивые вечеринки. Это был способ вычеркнуть имена из списка или обвести их кружком.
Так технически ты можешь устроить вечеринку для целой комнаты незнакомых людей, поняла Софи.
Фитц кивнул.
Я имею в виду, обычно ты, по крайней мере, знаешь о них или видел в Ложносвете, или твои родители знают друг друга, или что-то в этом роде. И в каком-то смысле это может облегчить задачу? Мама сказала, что она дружила со всеми в ее доме, и это было очень неловко. И я могу представить, как это будет, с тех пор как ты выбираешь, с кем поговорить сначала? Думаю, именно поэтому они придумали танцевальные карты как традицию. Тогда люди просто подписываются, и ты просто идешь по карточке.
Ты танцуешь с сотней людей? Софи пришлось спросить. При одной мысли об этом у нее болели ноги.
Нет, не все записываются на танцы. А некоторые даже не приходят на праздник.
А почему нет?
Он пожал плечами.
Может, они уже знают, кто им нравится. Или они просто знают, что ты им не интересен. Или, может быть, они зарегистрировались, но пока не ищут отношений. На самом деле есть много причин, по которым кто-то может пропустить. Вот почему регистрация не такая уж большая проблема, как ты думаешь, но не волнуйся, я не пытаюсь снова завести этот разговор. Просто знай, обычно это больше похоже на половину того, чем является.
Хм, пробормотала Софи. Думаю, в этом есть смысл.
Но у нее было предчувствие, что для Фитца все будет по-другому.
Он был Васкером.
Это было похоже быть обрученной с принцем.
Очень, очень милым принцем.
Она была уверена, что все в его списке будут этим хвастаться.
И именно об этом она не позволяла себе думать, потому что была слишком занята, пытаясь решить, хочет ли она зарегистрироваться.
Если да если отбросить все сомнения, каковы шансы, что она окажется в его списке?
Что скажет подборщик, соединим-ка мы нашего золотого мальчика со странной девочкой со странными карими глазами, которая выросла среди людей и никогда полностью не впишется в наш мир?
Ее взгляд вернулся к огромному семейному портрету Васкеров, написанному, должно быть, совсем недавно.
Их позы и драгоценности, они выглядели как члены королевской семьи.
Самые красивые из всех красивых людей, с их идеальной осанкой, идеальными волосами и идеальной одеждой.
И она не подходила.
Что случилось? спросил Фитц, подходя ближе.
Она моргнула, чтобы остудить пылающие глаза.
Просто пытаюсь понять, когда это было нарисовано.
Через пару месяцев после того, как ты исцелила папу. Мама сказала, что мы должны почтить память о том, что мы все еще вместе. А потом мы узнали про Альвара. Его руки сжались в кулаки. Он выглядит самодовольным, не так ли? Бьюсь об заклад, это потому, что он прокрадывался в офис отца во время перерывов, чтобы все разнюхать.
Это определенно было возможно.
Софи попыталась сравнить невозмутимо нарисованное лицо Альвара с лицом в шрамах эмоционального парня, которого она видела утром.
Но ее взгляд то и дело возвращался к портрету Фитца, и чем дольше она смотрела на него, тем больше удивлялась, как могла позволить своему глупому увлечению продолжаться, не положив ему конец.
Как она могла обманывать себя, думая, что у нее есть шанс?
Серьезно, что случилось? спросил Фитц, становясь перед ней. Ты выглядишь так, будто готова заплакать.
Она покачала головой, зная, что если попытается заговорить, то заплачет и это будет в тысячу раз хуже, чем в тот день, когда ее вырвало на него.
Это Альвар? спросил он. Он что-то сказал?
Она снова покачала головой и глубоко вздохнула.
Его глаза расширились.
Это твое эхо?
Она хотела, чтобы так было. Перед монстром было намного легче устоять, чем перед сокрушительным сожалением и унижением, пытающимся похоронить ее.
Нет, выдавила она. Я просто
Что? умолял он, когда она замолчала. Он взял ее руку и нежно переплел свои пальцы с ее. Пожалуйста, скажи мне. Ты можешь рассказать мне все.
Не это.
Теперь она это знала.
Был только один способ покончить с этим.
А это означало, что пришло время покончить с ее увлечением раз и навсегда и стать его настоящим другом.
Оставь остальное для идеальных пар, которые когда-нибудь заполнят этот мерцающий зал и добавят свои имена в его танцевальную карточку.
Признаться, что она никогда не станет одной из них.
Фитц отвернулся, прикусив нижнюю губу так сильно, что это выглядело почти болезненно, затем повернулся к ней и сказал:
Я хочу, что это была ты.
Слова, казалось, вырвались из него, а потом повисли эти странные, невозможные вещи, которые невозможно было вычислить.
Фитц казался таким же ошеломленным, как и она.
Я не читал твоих мыслей на случай, если тебе это интересно, сказал он, проводя рукой по лицу.
Рукой, которая дрожала.
Я бы не стал этого делать без твоего разрешения. Специально для этого.
Этого, повторила Софи, заметив, что ее рука тоже дрожит.
И его щеки они покраснели.
И он сказал
Он сказал
Я хочу, чтобы это была ты.
Ей потребовалась секунда, чтобы понять, что он сказал это снова. И на этот раз он выглядел не таким испуганным скорее чувствовал облегчение. Он вздохнул, шагнув ближе, почти не оставляя между ними пространства.
Прости, прошептал он. Я стараюсь этого не говорить, потому что это нечестно. Но я не мог позволить тебе стоять там в таком виде как ты делаешь, когда кто-то делает тебе комплимент, а ты ему не веришь. Я стараюсь не давить на тебя, Софи. Знаю, ты ни в чем не уверена. Он использовал трясущиеся руки, чтобы жестом указать на комнату. Но я так устал скрывать тот факт, что единственное имя, которое я хочу видеть в своих списках твое.
Она резко втянула воздух, чуть не задохнувшись от того, как ее сердце забилось в горле.
Он не мог так просто сказать.
Это должно быть недоразумение.
Или сон наяву.
Или или что угодно.
Но он наклонился ближе, так что между ними почти не осталось расстояния.
И его глаза.
Она не могла отрицать того, что видела в них.
Это придало ей мужества, чтобы ляпнуть:
Ты мне понравился с того дня, как мы встретились.
Раньше она думала, что он дарит ей идеальные улыбки. Но эта?
Удивительная.
И она стала еще больше, когда Софи выпалила:
И ты знаешь, что я не просто имею в виду «нравиться», верно? Я имею в виду. Нравишься, нравишься, нравишься.
ПОЧЕМУ У НЕЕ ТАК ПЛОХО ПОЛУЧАЕТСЯ?
Фитц рассмеялся и взял ее за другую руку, держа так, как они держались раньше будто он никогда больше не отпустит ее. Что чудесным образом помешало ей сказать «нравишься» еще раз.