В день перед исчезновением Кари-маа задержался на работе дольше обычного,вдруг сказал официант, тот самый, что их встретил.Я тоже работал в ту смену. Я ещё спросил, что он не идёт домой, а он отшутился как-то неуклюже, сослался на дождь. Я тогда подумал, что причина притянута за уши, ведь сейчас сезон дождей и ждать сухой погоды просто глупо. Но к полуночи ливень в самом деле поутих, и Кари-маа уехал.
На чём?
На своём скутере.
Надо запросить данные в транспортном ведомстве,Алан повернулся к напарнику,и попытаться запеленговать его скутер. Найдём скутернайдём Кари-маа.
Надо,минор согласно качнул ушами.Но это займёт какое-то время. Системы слежения орниттов далеки от совершенства, а данные с маячков, установленных на электротранспорте, подгружаются в систему по медленному каналу.
Тьфу,Алан витиевато выругался, заслужив очередной неодобрительный взгляд минора.Каменный век! Надеюсь, в вашей забегаловке хотя бы есть камеры?
Только одна,хозяин смутился.Вон там, над входом. Но она направлена так, что захватывает почти весь зал. Видите ли, у меня не самый богатый ресторан...
Это мы уже поняли,перебил Алан.Нам нужны записи за последние две недели.
Конечно, конечно,елейным голосом проворковал хозяин. Вскочил на ноги, засуетился, пихнул официанта под рёбра, подав тому недвусмысленный знак.Сию минуту! А пока, может быть, желаете что-нибудь выпить и... эээ... перекусить?
Благодарю покорнейше, мы воздержимся от угощения,сухо сказал Алан. Он хотел добавить чтоб они поторопились, но в этот момент раздался телефонный звонок.Слушаю...
В трубке, захлебываясь, быстро-быстро залопотали по-орниттски. Понять это было нереально.
До-фа-соль, поговори, пожалуйста,он протянул телефон напарнику.
Минор взял трубкуи оцепенел. Он слушал, не перебивая и не вставляя своих реплик, но по выражению его лица Алан понял, что новость ему очень не понравится.
Ну, что там?
Нашли скутер Кари-маа, за городом, в лесном массиве, у излучины реки. В огромной луже крови.
* * *
Каучуковые колёсики чемодана катились по выложенному мелкой плиткой тротуару, отбивая бодрый ритм, напоминавший мотив хорошо знакомой песни. Фелис невольно начала напевать в такт ритму. Давно она не пребывала в таком приподнятом настроении. Все злоключения и треволнения последнего дня отошли на задний план. Её ждала Лайма и "Ксено-тур", а всё прочее было уже неважно. В самом деле, какое ей дело до сбежавших подростков, неведомых террористов и испепелённых памятников?
Ничто не могло омрачить сейчас её радость. Даже пробежавшая мимо троица долговязых орниттов, чуть не сбивших её с ног. Фелис проводила их долгим любопытным взглядом, потирая ушибленное плечо. Интересно, они убегают от кого-то или сами гонятся за кем-то? Хотя орниттский не входил в её специализацию, Фелис неплохо владела их грубоватым языком. А ещё знала, что орнитты пренебрегают правилами приличия, особенно если это правила приличия иных рас, да и вообще не отличаются законопослушностью.
Впрочем, если они и вправду что-то натворили, далеко им не уйти. Здесь, в непосредственной близости от космопорта полицейских как грибов в лесу после дождя.
Перехватив поудобнее ручку чемодана, Фелис продолжила путь. Её корабль уже выставили на взлетно-посадочную площадку. Пять минут ходу до траволаторови, считай, она уже на борту.
Солнце начало припекать не на шутку; Фелис остановилась, чтобы вытащить из рюкзака панаму. И вдруг услышала тихую печальную мелодию.
Она затаила дыхание, прислушиваясь. Судя по всему, музыка доносилась из ближайшего зданияодно из окон первого этажа было приоткрыто.
Не владеющий минорским человек (да хоть бы и не человек, а брат-по-разуму) почти наверняка не придал бы услышанному особого значения и прошёл мимо. Но Фелис поняла, что замысловатая мелодия, которую старательно выводил слабеющий с каждой секундой голос,отчаянная мольба о помощи.
Звук доносился из узкого прохода между двумя корпусамито ли склады, то ли какие-то подсобные помещения. Она огляделась по сторонамкак назло, никого. Метрах в двухстах, у крайнего левого траволатора из электрокара выгружалась шумная толпа туристов-людей, но они были слишком далеко, чтобы бежать к ним. Понимая, что медлить нельзя, девушка решительно шагнула в проход.
Здесь пахло пылью, железом и сваркой. И точно: неподалеку лежали обрезки труб и сварочный аппарат. Зато мелодию было слышно гораздо отчётливее. Теперь сомнений не оставалосьзовущий на помощь минор внутри, в здании.
Есть здесь кто-нибудь?крикнула Фелис по-альбински.Эй! Помогите!
Ответа не последовало.
Она поискала дверь, и, не найдя, остановилась в нерешительности. Единственный путьчерез окно, благо первый этаж низкий, пол вровень с землёй. Рюкзак можно и не снимать, он лёгкий, а вот чемодан придётся оставить внизу.
Ладно, допустим,подтянувшись на руках, Фелис вскарабкалась на подоконник, отодвинула оконную рамуржавые ролики жалобно скрипнули, и спрыгнула вниз.
Когда-то давно здесь, похоже, располагалась ремонтная мастерская, сейчас же всё пришло в запустение. Сложно было поверить, что рафинированные эстеты альбины могут терпеть подле себя подобный хаос. В пустом помещении с низким потолком царил полнейший разгром: на полу беспорядочно валялись какие-то ящики вперемешку с битым кирпичом и прочим строительным мусором, в некоторых оконных переплётах не хватало стёкол, а облупленные стены были щедро изрисованы граффити,видимо, Фелис оказалась далеко не первой, кто смог забраться сюда.
Где вы?девушка невольно понизила голос. Что-то подсказывало ей, что сотрудники космопорта не очень обрадуются, если застанут её здесь.
Из помещения было несколько выходовкак почти везде у альбинов, пустые арки без дверных полотен. Фелис прошла в соседнюю комнату и сдавленно охнула.
Минор лежал ничком прямо на пыльном полу. Его огромные глаза были подёрнуты мутной поволокой, но, кажется, он ещё был в сознании. И хотя у него не наблюдалось никаких ран и даже царапин, сомнений не оставалось: минор при смерти.
Заметив Фелис, он замолчал. Повернул головувидно было, что это движение далось ему с огромным трудом.
Я понимаю ваш язык, я ксенолингвист,торопливо пропела Фелис.Что случилось? Вам плохо? Я... я сейчас кого-нибудь позову...она метнулась назад, но минор её остановил.
Нет! Не надо, пожалуйста. Иначе... быть беде. Большой беде. Мы все... в смертельной... опасности.
Что?Фелис решила, что она неправильно разобрала его речь.Но... как же...
Ты... не одна из них?минор будто её не слушал.Ты не... враг?
Нет,торопливо ответила она, гадая, что он имеет в виду.Послушайте, я не понимаю, о чём вы... Вам нужна помощь. Я...
Постой!минор еле дышал. Фелис замерла как вкопанная.Не уходи. Помоги мне... помоги. Прошу тебя.
Так я о том и говорю,Фелис лихорадочно огляделась по сторонам. Что она может сделать, она не ксеномедик и даже приблизительно не знает, что с ним.
Возьми,минор пошевелился, и Фелис заметила, что он сжимает в руках металлический кейс размером с толстый энциклопедический словарь.Сохрани... его. А лучше уничтожь.
Что это?девушка с опаской взяла кейс, оказавшийся неожиданно тяжёлым. На бомбу вроде не похоже.
Эта вещь... не должна попасть в недобрые руки,прошелестел минор, собирая последние силы.Спрячь. Никому не отдавай. И скорее уходи отсюда. Не стоило мне...
Но окончания фразы Фелис так и не узнала: с последним рваным вздохом несчастный замолчал навсегда.
О господи...Фелис неуклюже поднялась с колен, растерянно топчась на месте.
Что теперь делать? Звать на помощь поздно, но не может же она оставить его вот так... Да и особо задерживаться не следует, иначе она рискует опоздать на посадку. Пресловутый кейс всё ещё был у неё в руках. Превозмогая желание бросить его прямо здесь, она запихала трофей в рюкзак, сразу же ощутимо потяжелевший. Правильнее, конечно же, было бы избавиться от кейса, тем более что она даже приблизительно не представляла себе, что лежит внутри (да и опасно ли его содержимое), но совесть ей не позволяла так поступитьэто было бы надругательством над памятью погибшего.
Так всё-таки, как быть? Как добропорядочному гражданину Юнивёрса, следовало вызвать полицию, отдать им контейнер и рассказать всё как есть. Подробно и чистосердечно.