Не проще ли отойти? Или этому тебя тоже не учили?
Аруся обиженно закусила губу, но сделала шаг в сторону. В мире духов от духа волшебного меча нигде не было спасенияего противный голос озвучивал каждое её действие. За время пути он успел достать её ехидными комментариями и замечаниями до печёнок.
Костёр она, видите ли, неправильно разводит! Сухие ветки не отличает от живых, напитанных древесным соком и оттого гореть неспособных. И вообще
Ничего не знает и не умеет.
Придирки поначалу обижали невероятно. Уж слишком казались несправедливыми! После стали вызывать глухое раздражение и злобу. А теперьстойкий игнор!
Аруся решила, что будет молчать как рыба и не позволит мечу взять над собой верх. Пусть найдёт себе другую мишень для насмешек!
Но вот незадача, кроме них двоих, поблизости никого не былообратная дорога в деревню через мир духов пролегала по густому безлюдному лесу, которому не было ни конца ни края.
Ты за ужином следишь или к костру греться пришла? голос духа меча сделался вдруг ворчливым. Дура! Сейчас вся вода выкипит!
Вздрогнув, Аруся кинулась снимать висящий над костром котелок и тут же болезненно ойкнула: нагретая дужка обожгла руки.
Ещё и голыми руками за котёл хватаешься!
Мне, между прочим, больно!
И правильно! За собственную глупость дураки всегда расплачиваются болью, огрызнулся дух меча.
Внезапно воздух перед Арусей замерцал, уплотнился и явил фигуру стройного юноши с копной каштановых кудрей на голове, капризно изогнутыми губами и недовольным взглядом зелёных глаз.
С такой хозяйкой вечно будешь голодным.
Подобрав с земли палку, юноша сдвинул котелок в сторонутуда, где огонь был слабее и жидкость не выкипалаи страдальчески надломил брови, потерев указательным пальцем переносицу.
Что ещё? Чего ты на меня так пялишься?
Раньше во плоти ты мне не являлся, буркнула Аруся в сторону, прижимая к груди обожжённую руку.
Вредный дух волшебного меча пах луговым клеверным мёдом. Исходящий от него аромат был настолько сильным, что на несколько мгновений перебил собой даже дым костра.
Никогда раньше наш ужин ещё не был так близок к полному уничтожению!
Я умею готовить!
Угу-у-у. В ми-микроффолновке? И в чайнике йелектрическом?
Аруся уселась на землю, подтянула к груди колени и загрустила. Кто же знал, что доля попаданки так тяжела? Знай она заранее, что ей придётся не только сражаться с монстрами, но ещё и самой разводить костёр, набирать воду, готовитьи всё это после целого дня в поисках хоть чего-то съедобного! она бы больше ценила тёплый унитаз в родной квартире.
Чего киснешь? На! Ешь.
Несносный юноша протянул ей миску с коричневой жижей, в которой, кроме кусочков лука и грибов, плавали еловые иголки и хлопья пепла, и натянуто улыбнулся.
Ничего другого нет. Никаких твоих чип-с-сов и шокаладов.
Сама знаю!
Аруся уткнулась носом в горячую миску. Против её воли, по щекам покатились жгучие слёзы. Сейчас она сама себе казалась такой беззащитной и слабой, одинокой маленькой девочкой в глухом и враждебном лесу. И, как назло, рядом не было никого, кто бы мог даже не защитить, нет, а хотя бы ободрить словами поддержки.
Почему дух волшебного меча только задирал её и дразнил? Нечестно! Он же её спутник! Должен помогать!
С трудом запихнув в рот пару ложек грибной похлёбки, Аруся отставила миску в сторону. Местная еда, не приправленная глутоматом натрия, казалась ей абсолютно безвкусной.
Я спать!
С этими словами Аруся завернулась в шерстяной походный плащ с ног до головы и вытянулась возле кострадогорающие ветки ещё давали какое-никакое тепло. Мерный треск прогорающих углей убаюкивал, и вскоре она заснула.
Пробуждение оказалось ужасным.
Ночью костёр потухне осталось ничего, кроме пепелища и пары крупных чёрных углей. К утру похолодало и выпала роса, отчего шерстяной плащ отсырел и перестал греть. Конечности вконец окоченели, нижняя челюсть тряслась и выбивала зубную дробь, всё тело затекло и болело, и только остатки гордости не позволяли попросить помощи у духа волшебного меча.
Сжавшись в комок, Аруся лежала и молилась о том, чтобы рассвет наступил как можно скорее. Но солнце совсем не торопилось исполнить её заветное желание. С каждой минутой становилось всё холоднее и холоднее. Тело вконец обессилилоАруся едва смогла натянуть сползший плащ на плечи, но это простое действие отняло последние силы. Мысли в голове начали путаться и звучать всё тише. Всё слабее.
Внезапно раздался подозрительный шорох.
Аруся замерла и напряглась, до боли вслушиваясь в тишину. Неужели дикий зверь? Только этого ещё не хватало!
Кто-то потянул за край плащаи сердце в испуге заколотилось, как бешеное! Аруся завизжала, неуклюже бросившись наутёк, но оказалась слишком быстро поймана. Жёсткие неуступчивые губы накрыли её рот, протолкнув вглубь язык, и заставили замолчать. Сильные руки зафиксировали над головой перехваченные запястья.
Её сердце в ту же минуту разорвалось бы на части, если бы не знакомый аромат клеверного мёда и прядь каштановых волос, мазнувшая по щеке и вызвавшая щекотку.
Дух волшебного меча ненадолго отстранился, позволив ей рассмотреть своё лицосведённые к переносице хмурые брови, блестящие в темноте глаза и прокушенную во время отчаянного сопротивления нижнюю губуи, не сказав ни слова, снова поцеловал. Только в этот раз поцелуй вышел не в пример более нежным.
Горячие ладони несносного духа заскользили по телу, обжигая теплом даже сквозь одежду. Бёдра максимально тесно прижались к бедрам, так тесно, что там, внизу, стало возможным расслышать биение пульса. Аруся с тревогой ждала момента, когда шаловливые пальцы заберутся под кофту и коснутся обнажённой кожи, но тот, словно дразня, всё не наступал и не наступал. Зато тело с каждой минутой отогревалось и охотней отзывалась на ласку.
Аруся неуверенно обняла материализовавшегося духа за плечи, провела ладонями по напряжённой спине и шумно выдохнула ему в губы:
Любишь меня?
Юноша отпрянул от неё, закатил глаза и, точно рассерженная кошка, прошипел под нос ругательства.
Но как же? Аруся растерялась. Мы же у нас же
послал как-то бог духу меча в хозяйки круглую дуру, закончил длинную нецензурную тираду юноша вполне внятно и, запустив пальцы в растрепавшиеся кудри, тяжело вздохнул. Запомни, чудовище. У нас не любовьу нас нехватка дров для костра за ночь образовалась! Но мы же гордые! Как же мы возьмём и рот свой откроем, чтобы простым человеческим языком попросить о помощи? Не-е-ет. Мы не будем просить. Мы будем умирать от холода. Мужественно и молча.
У Аруси на глаза навернулись слёзы. Обидно было ужасно! Ведь проклятый дух был сотню раз как прав
Прости, шепнула она и, залившись краской стыда, отвернула голову. Прости, что тебе досталась такая ужасная хозяйка. Беспомощная и гордая.
Юноша неожиданно рассмеялся, коснулся пальцами её подбородка и заставил посмотреть себе в глаза.
Беспомощная, гордая и глупая.
Мимолётно коснувшись губами её губ, дух волшебного меча растаял в лучах рассветного солнца, будто его никогда и не было. О его появлении напоминал теперь лишь упоительно сладкий запах клеверного мёда.
Однако стоило Аруси закрыть глаза, как скольжение ладоней по телу возвращалось и начинало жечь огнём в местах, где он её касался, что смущало невероятно и заставляло сердце томительно сжиматься в предвкушении несоизмеримо большего.
Дорога в деревню заняла ещё две недели. За это время под язвительным руководством бесплотного духа Аруся научилась разводить костёр, строить из елового лапника шалаш, варить сносную по вкусу похлёбку, а ещёверить и ждать.
Не мог же последний поцелуй быть случайностью.
Глава 9
Стоит отметить, что ночью меч совсем отбился от рук. Аруся слышала в голове невообразимую похабщину, вдобавок рукоять начала вибрировать и подбираться к бёдрам. В иное время и в иной жизни она непременно бы воспользовалась ценным открытием вибратора. Но одна мысль, сколько грязных мужицких и нелюдских лап сжимали меч, отбила всякое желание. Но и ссориться с единственным защитником в этом диком мире не хотелось. Пришлось взять его в руки и лукаво пообещать, что натрёт навершие и черен крепким вином и уже потом, может быть Как ни был возбуждён дух, запечатанный в клинке, но и он признал, что не по-джентельменски начинать вечер с дамой без бутылки хорошего рислинга.