Я постоял в задумчивости, глядя на тёмное отверстие в стене, и вынул телефон.
Привет, Макс!
Привет, Игорь! Интересно, что заставило тебя звонить в такую рань?
Ну, во-первых, двенадцать часов не такая уж и рань, если говорить откровенно, а во-вторых, я сейчас нахожусь в подвале известного тебе дома и вижу перед собой проём в стене, куда мог проследовать человек, напавший на меня. Стою вот и думаю: идти туда одному или дождаться прихода одного из наиболее квалифицированных сыщиков нашего города?
Игорь, я тебя прошу, дождись меня. Пять минут, и я буду рядом.
Хорошо, Макс, я жду.
Пока Лапшин был в пути, я попытался найти механизм, возвращающий заслонку на место, но так и не смог его обнаружить. Видимо, сделать это можно было только изнутри. Вскоре в темноте подвала раздались шаги и, щурясь от света моего фонаря, появился Макс.
Ну, показывай, что здесь у тебя.
Я молча показал на отверстие в стене. Он по пояс наклонился внутрь каминной трубы, что-то осмотрел там и снова принял исходное положение:
Молодец, Игорь! Я и сам уже решил про себя, что здесь определённо должен быть какой-то тайный ход, поскольку не мог не доверять твоим словам. Что будем делать? Эта штука как-то фиксируется снаружи?
Не знаю, но, похоже, что нет. В соседней комнате я видел обрезки труб. Ими можно блокировать заслонку.
Точно, давай так и сделаем. Меньше всего хочется быть замурованным где-то там внизу.
Не страшно, хотя и неприятно. Дело в том, что на третьем этаже сохранился камин. Можно было бы в таком случае выбраться через него.
И всё же давай подстрахуем себя, чем черт не шутит.
Мы принесли два подходящих отрезка металлической трубы и вставили их в качестве распорок между заслонкой и кирпичной стеной камина.
Ох, и испачкаю же я свой прикид, посетовал Лапшин и первым проник в отверстие. Я последовал за ним. Опустившись по металлической лестнице метров на пять, мы оказались в довольно большой квадратной комнате, стены которой были выложены тёмно-красным кирпичом. У дальней стены её стояло подобие небольшой трибуны, а перед ней с десяток массивных стульев с высокими спинками. Всё это было покрыто тонким слоем пыли.
Вправо из комнаты уходил в темноту узкий, но довольно высокий тоннель, по которому даже я при моём росте мог идти, не сгибаясь. Единственными примечательными предметами на левой стене были два бронзовых держателя с остатками факелов, прикреплённые по её краям на высоте человеческого роста. Выполнены они были в виде человеческих голов с широко открытым ртом, куда вставлялись факелы, и торчащими вперёд завитыми бородами. Каждое бронзовое изделие прикреплено к стене массивными винтами. Над ними на стене всё ещё были видны следы копоти.
Обследовав помещение и не найдя в нём ничего такого, что было достойно внимания, мы осторожно пошли вдоль тоннеля. Я шёл первым, Максза мной. Тоннель был сухим, и воздух в нём не казался застоявшимся. Метров через сто он закончился колодцем, в котором была видна металлическая лестница, ведущая наверх, откуда пробивался слабый дневной свет. Я поднялся по ней и оказался внутри невысокого бетонного оголовка, какие обычно сооружают для вентиляции бомбоубежищ. Небольшая металлическая заслонка плотно закрывала вход извне. Лезвием перочинного ножа я приподнял щеколду, и она легко отворилась внутрь какого-то захламлённого помещения.
Через распахнутую дверь я не сразу узнал внутренний двор расположенного неподалёку ресторанно-гостиничного комплекса, выстроенного на основе восстановленных старых зданий, возраст которых был, примерно, тот же, что и у дома с головой Медузы. Оголовок, судя по всему, располагался в старом сарае, служившем складом для ненужных вещей. Я закрыл дверь, тем же ножом вернул на место щеколду и опустился к Максу, который ждал меня внизу.
И что там?
«Царицын дворик» знаешь?
Да, кто же его не знает.
Так вот, оголовок этого колодца находится, насколько я понял, в каком-то заброшенном сарае на его заднем дворе. Через него и осуществляется вентиляция тоннеля, а заодно и камина.
Удобно: пришёл, ушёл и никто не обратит на тебя особого внимания. Что делать будем?
Я задумчиво осветил фонарём тоннель:
А давай-ка, друг Макс, ещё раз внимательно осмотрим это подземелье. Беспокойный внутренний голос подсказывает мне, что мы снова прошли мимо чего-то важного.
Серьёзный довод, зная твою удачу. Хорошо, давай ещё раз аккуратно всё обследуем. Теперь мой черёд идти впереди, а ты дублируй меня сзади, на случай, если я что-то пропущу.
Хорошо, идём.
Мы безрезультатно ощупали каждый сантиметр тоннеля, и незаметно вновь очутились в комнате под каминной трубой.
Если что-то и есть здесь, то только в этом помещении, задумчиво произнёс Макс, будь внимателен. Давай поступим так: ты иди вправо, а я влево. Встретимся у задней стены.
Я осматривал все швы кирпичной кладки, время от времени проверяя её прочность толчками ладоней. Макс, увидев это, стал тоже проверять стены на прочность. К противоположной стене мы пришли одновременно. Макс скептически усмехнулся и отошёл в сторону:
Ну что, сударь. Похоже, мы снова в пролёте.
Уже совершенно не надеясь на удачу, я взял ближайший ко мне держатель для факелов за выступающую в форме ручки бороду и потянул на себя. Бронзовое изделие удивительно легко отделилось от стены, потянув за собой три коротких штыря. Раздался приглушенный звук, и часть массивной кладки размером с дверь вместе с факелодержателем плавно ушла куда-то внутрь. Я едва успел отдёрнуть руку. Перед нами открылся проход в ещё одно тайное помещение.
5
Обрати внимание, задумчиво произнёс Макс после того, как мы тщательно обследовали вход, толщина этой двери сантиметров семьдесят, не меньше. Примыкает она к стене так плотно, что следа не остаётся, открыть её можно только снаружи. Хорошие мастера трудились над тайником. Интересно, какая причина заставила хозяина дома строить такое сложное подземелье?
Не знаю Хотя в своё время ходили слухи, будто бы купец, которому изначально принадлежал этот дом, якобы являлся членом закрытой секты каменщиков.
То есть был масоном?
Ну да, получается так. Кто знает, может они в этом помещении устраивали свои тайные вечеринки. А что, взгляни, места здесь достаточно, приходить можно разными путями, уходить тоже. К тому же есть трибуна и стулья для слушателей. Не просто же так они стоят здесь? Так что, идём внутрь?
Идём, выбор у нас небольшой. С масонами позже разберёмся. Только давай парой стульев всё же подопрём дверь. Мне по-прежнему не хочется быть замурованным в этом подземелье.
Я захватил два стула, оценив по ходу их тяжесть и крепость. Их мы и поставили по краям между каменной дверью и стеной. Убедившись, что меры предосторожности приняты, Макс шагнул вперёд, я последовал за ним. За дверью, которая, как выяснилась, перемещалась с помощью противовесов взад-вперёд на металлических направляющих, находилось помещение меньших размеров, чем предыдущее, но скрывало оно совсем иные секреты.
Лучи наших фонарей остановились вначале на шести скелетах, аккуратно лежащих в ряд у дальней стены. Остатки истлевшей одежды, обуви, оскаленные черепа. Справа от нас на двух низких деревянных помостах находились ещё два скелета. Один, тот, что побольше, принадлежал, очевидно, мужчине, другой, поменьше, женщине. Об этом можно было судить также по остаткам волос и одежды.
Кошмар какой, хрипло произнёс Макс, что за склеп? Кто это всё устроил?
Да, есть соображения, ответил я, рассматривая лежащие справа останки. Боюсь ошибиться, но перед нами, скорее всего, бесследно исчезнувшие в начале прошлого века хозяин этого дома, некто Кирилл Павлович Рогожин, и его жена. Уверен, что те шестеро у стены оказались здесь лет на двадцать позже. Потом я расскажу тебе историю этого дома.
Смотри, здесь что-то нацарапано на стене.
У помоста, на котором лежал скелет, принадлежащий мужчине, пряжкой от ремня было нацарапано несколько слов: «За что?» и чуть ниже «За то!». Сама пряжка лежала здесь же у стены.
Что скажешь? спросил Макс.
Скажу, что это только подтверждает мои догадки. Дмитрий это сын Рогожина, и всё, что ты видишь здесь, я уверен, его рук дело. Думаю, что искать того, кто убил девушку, нужно, принимая во внимание всё, что мы видим сейчас.