Не вижу мансард. Человек, делавший этот чертеж, как видно, не знал, что здание перестроили.
Так ведь это же вилла Месароша! подал голос Ямбор, появившись из-за стеллажей.
Болдижар бросил на него укоризненный взгляд.
А ты разве не знал этого? спросил он. Конечно, это дом Месароша. Болдижар взял из рук доктора Ямбора папку, положил на стол, не спеша раскрыл. Вот, пожалуйста, сказал он, доставая из нее пожелтевший лист, можете сравнить сами этот план и ваш.
Шалго переглянулся со старшим лейтенантом. «Дело начинает принимать интересный оборот, подумал он. Вряд ли это случайно, что в годы войны адвокат Месарош нашел у калитки этой виллы подкидыша Казмера, а через четверть века сюда приезжает некий Меннель с планом этого же строения».
Далеко ли находится улица Петефи от улицы Балванеш? спросил Шалго старого Болдижара.
В десяти минутах ходьбы, ответил тот.
Спасибо вам за помощь, поблагодарил Шалго. Пожалуй, работу на этом можно прекратить.
Позднее, когда они уже сидели в кафе, Фельмери сказал Шалго:
Что-то наше дело все больше усложняется.
Вообще-то да, заметил Шалго. И надо иметь в виду, что на плане найдены отпечатки пальцев Бланки и Меннеля.
Но теперь мы можем предположить, что ночью девятнадцатого числа, возвращаясь из Шиофока, Меннель посетил виллу Месароша. Вероятно, он бывал здесь и раньше.
По-видимому, да, согласился Шалго. Однако нужно решить, будем ли мы встречаться с адвокатом Месарошем?
А что мы ему скажем?
Вот этого я еще не знаю. Шалго кивком подозвал официанта и расплатился.
В одиннадцать часов утра майор Балинт выехал из Будапешта и до Веспрема нигде не останавливался.
В управлении Балинту сказали, что Хубер разоблачил Тибора Сюча и Беату Кюрти и они уже арестованы. Эта новость порадовала майора: ведь он с самого первого дня доказывал, что Тибор Сюч и Беата Кюртиагенты Меннеля. Но разве старому Шалго что-нибудь докажешь? А Шалго сумел убедить полковника Кару, что он, Балинт, ошибается. Теперь уж придется старику проглотить пилюлю. Начальник караула проводил майора Балинта в камеру, где содержался Тибор Сюч. Тот сидел на нарах и отсутствующим взглядом смотрел в одну точку. Он даже не поднял глаза на Балинта.
Не хотели бы вы что-нибудь нам сообщить, гражданин Сюч? спросил майор.
Нет, коротко ответил Тибор Сюч, лениво поднимаясь.
А я-то думал, что вы хотите дать показания.
Сюч ничего не ответил и перевел мутный взгляд на майора.
Ну что ж, когда надумаете, постучите в дверь. Мы дадим вам бумагу и карандаш. Сможете облегчить душу.
Хорошо, я постучу тогда.
Когда они вошли в камеру Беаты, девушка проворно соскочила с нар. Она заметно изменилась за несколько часов, проведенных в заключении: волосы у нее спутались, лицо казалось помятым, под глазами темнели круги.
Честное слово, заговорила она почти шепотом, я ничего не знаю. Я даже не знала, что ТиборБеата внезапно умолкла, глаза ее наполнились слезами, и рыдания сотрясли тело. Она бросилась на нары, сжалась в комочек и закрыла лицо руками; видны были только вздрагивающая от рыдания спина и копна густых рыжих волос.
Следите за ней повнимательнее! сказал майор Балинт, когда за ними закрылась дверь камеры. Как бы эта особа не выкинула какой-нибудь фокус.
Они прошли к Гезе Салаи.
Инженер сидел, точно окаменев, прислонившись спиной к стене. Он поднял на майора Балинта встревоженный взгляд.
Когда вы арестовали Беату? спросил он дрожащим голосом.
Почему вы решили, что мы ее арестовали?
Не считайте меня идиотом. Я слышал ее голос.
Летом прошлого года, в Ливорно, Меннель сказал Салаи:
Знаешь, парень, я не собираюсь тебя обманывать. Твоя работа связана с большим риском.
Я знаю, на что иду, заносчиво ответил тогда инженер. И весь риск беру на себя. Надеюсь, вы не думаете, что я мечтаю провалиться.
Разумеется, сказал Меннель. Но это зависит не только от тебя. Со своей стороны я, конечно, сделаю все, чтобы обеспечить тебе безопасность. Именно поэтому я принял решение отключить тебя от Беаты. Отныне ни ты, ни она не будете знать о работе друг друга. Ты и впредь играй роль ревнивого жениха. Ведь ревностью всегда можно оправдать любые, самые абсурдные поступки.
Ясно. А с кем я буду поддерживать связь?
Периодически тебе будут звонить по телефону. Запоминай хорошенько вопросы и ответы. Из них ты будешь знать, где с тобой хочет встретиться наш связной и когда. Меннель налил в стаканы кальвадоса. Они выпили. Мой человек скажет тебе: «Можно пригласить господина Вагнера?» Ты ответишь: «Это квартира не Вагнера». И сам спросишь: «Какой номер вы набирали?» Связной назовет какой-то номер. Каждый раз этот номер будет другим. Но первая и последняя цифры в сумме будут давать девятку. Понял? Две же средние цифры в сумме дадут тебе час, когда состоится встреча. Встречаться будете на острове Маргит, у гостиницы. Если, например, отвечая на твой вопрос, он скажет, что набирал номер 249807
То это значит, прервал его Салаи, что двойка и семерка дают девятку, а встречаемся мы в пять часов пополудни, так как девять и восемьсемнадцать, то есть в семнадцать часов А как я узнаю вашего человека?
По его машине на стоянке возле отеля. Она может быть любой марки. Но на заднем стекле у нее будет наклеен фирменный знак «Ганзы». Вот этот. Меннель достал из бумажника этикетку величиной с ладонь, на которой были изображены средневековые ганзейские города и на их фоне броскими буквами было написано: «ГанзаГамбург». Правая дверца машины будет приоткрыта, продолжал Меннель. Если связного не будет на месте, ты сядешь в машину и дождешься его прихода. На нем будет темно-синий галстук в горошек. Если связным будет женщина, на ней ты увидишь темно-синий шарфик, тоже в горошек.
Ясно, сказал Салаи. Теперь я хочу кое о чем вас спросить. Только прошу начистоту.
Пожалуйста, спрашивай.
Дайте честное слово, что между вами и Беатой ничего не было.
Даю тебе слово.
«Итак, Беата здесь. Но нет в живых Меннеля. Нужно решать, что делать. У меня они нашли открытку Сильвии, но если я ни в чем не признаюсь, то открытка мало что им даст. Сильвию выдавать нельзя. Нельзя хотя бы потому, что это единственный человек, кто сможет мне как-то помочь, думал Салаи. Только не терять головы. Надо спокойно все обдумать. Если Без струсит и даст показания, мне все равно нужно все отрицать, и тогда им ничего не удастся доказать Итак, шпионажем я не занимался. Буду держаться и дальше своей легенды о ревности». И тут вдруг ему в голову пришла удивительная мысль. Салаи подскочил к двери камеры и яростно забарабанил в нее. Вскоре в окошко заглянул охранник.
Что вам нужно? спросил он недружелюбно.
Хочу поговорить с майором. Доложите ему. Очень срочное дело.
Через десять минут его ввели в кабинет к майору Балинту, еще не успевшему уехать из управления. Майор недоверчиво поглядел на Салаи:
Что вам угодно?
Хочу дать показания.
13
Браун включил кондиционер, потом украдкой взглянул на Хельгу. Девушка с равнодушным лицом сидела в кресле и курила. «Незаметно, чтобы смерть жениха потрясла ее», подумал Браун. Он вернулся к письменному столу и сел в кресло. Ему с трудом удавалось скрыть плохое настроение. Несколько часов назад от Шлайсига пришло тревожное сообщение: Герцег и Еллинек не вышли в назначенное время на связь. Похоже, что Хубера не удалось ликвидировать. И теперь еще это письмо, из которого было ясно, что с Меннелем тоже не все в порядке. Вынув из коробки сигару, Браун закурил.
Как съездили, удачно? спросил он.
Да, отдохнула хорошо. А то нервы были уже на пределе.
Когда вам стало известно о несчастье?
Вчера на аэродроме. Отец сообщил.
Примите мои искренние соболезнования, сказал Браун.
Спасибо. Как вы понимаете, мне от них не легче. Когда похороны?
На будущей неделе.
Хельга подвинула к себе пепельницу, положила в нее сигарету, потом, достав из сумочки батистовый носовой платок, приложила его к глазам.