Я остался один, не в силах взглянуть туда, где стояло кресло Яна. Пятно на ковре потемнело еще больше.
В комнату влетел Паркер:
Его убили тремя ударами!
Тремя? я схватился за голову. Значит так, о, Господи!
Да, тремя. Смерть наступила мгновенно. Сердце дважды пробито. Третий, последний, удар был уже не нужен. Сильное кровотечение, отсюда и большое пятно. Убийство произошло между 10.30 и 11.15.
Паркер сел.
Как это?! я вскочил с места. Но ведь в час ночи убийца был здесь!
Паркер развел руками:
Он никогда не ошибается, наш эскулап.
Но ведь я разговаривал с Яном в 10.30.
Нет, ты же говорил мне, что часы пробили, когда ты уже был наверху. Значит, говорил ты с ним минутой раньше. Это нижняя граница. Он мог быть убит в течение последующих сорока пяти минут. Мы должны теперь дождаться результатов дактилоскопии. Слишком много следов оставлено, чтобы здесь мы не достигли успеха.
Я снова опустился на стул. Паркер заглянул в свой блокнот.
Может, пока послушаем тех, кто наименее подозреваем. Как ты думаешь, мог ли Малахия, не теоретически, конечно, а практически, подойти сзади к Яну и ударить его трижды ножом в спину, а потом снова вернуться на порог дома и ждать, когда это раскроется?
Чепуха! Малахия не мог этого сделать. Можешь смело вычеркивать его из списка. И потом, я указал на лежащие на столе предметы, откуда бы он взял этот нож и этот рубин?
Ты прав. Мы и так знаем, что Малахия этого не делал. Давай его и послушаем. Джонс! Приведи ко мне Малахию, старого садовника.
Мы молча ждали. Малахия, сгорбившись, вошел в комнату, но, приблизившись к нам, попытался расправить плечи.
Садись, пожалуйста, сказал Паркер.
Малахия посмотрел на стол. Но он не произнес ни слова, хотя сразу увидел разложенные на столе рыболовные снасти. Он поднял глаза и посмотрел на Паркера.
Яна больше нет, сказал Паркер проникновенным голосом, которого я от него никогда не слышал. Его убили, хотя мы не представляем, что могло в его жизни произойти, чтобы так ему отомстить. Мы должны знать, кто его убил. Я уверен, что Ян убит только потому, что его смерть была кому-то нужна. И мы должны понятькому?
Да, должны, Малахия кивнул седой головой.
А теперь сосредоточься и вспомни весь вчерашний день.
Я встал утром и отправился на рыбалку с профессором Гастингсом. Гастингс поймал хорошую рыбку. Когда вернулись, я сразу начал заниматься головой этой рыбы.
А на что ловили? На крючки? спросил Паркер.
Я удивленно посмотрел на него, но сразу закусил губу.
Нет, он ловит не так, как я и Ян Они там, в Америке, любят ловить гарпунами. Он выстрелил в нее, и она долго тянула нас, пока не ослабла. А потом профессор нагнулся и ударил ее специальным гарпуном. Он прошил ее насквозь, в самое сердце.
Так, Паркер что-то пометил в своем блокноте. Что было дальше?
Я немного вздремнул, потом пошел в сад, повозился с розами. Потом пошел к воротам. Там были эти двое, из палатки. Потом пришел на кухню, поужинал, потом пошел к собакам, накормил их и вернулся к этой рыбьей голове. Потом забрал собак и пошел в парк. Там встретил мистера Алекса. Мы немного поговорили с ним, и он ушел. Потом уже, около одиннадцати, ко мне вышел мистер Драммонд.
Как, одновременно воскликнули мы с Паркером, около одиннадцати?
Ну, может, было без пятнадцати одиннадцать, потому что пока мы разговаривали, часы на башне в Малисборо пробили три раза. Я всегда слушаю, как часы бьют по ночам.
Драммонд спрашивал тебя о чем-нибудь?
Да, спрашивал о погоде на завтра. Он боялся, что после такой теплой ночи придет буря. И о том, какие крючки брать с собой. Одинарные или тройные. Я сказал, что, может, в этих современных тройных и есть свои преимущества, но я их не вижу. Тогда он рассмеялся и сказал, что возьмет одинарные. И пошел в дом.
А дальше что было?
Ничего. Правда, может, вот еще что, но это, наверное, неважно. Потому что если Джо Алекса тот убийца ударил в час ночи, то тогда его не могло быть там.
Что? Малахия, говори, сейчас все важно.
Примерно в одиннадцать или без двух минут я с собаками обходил клумбу. Внезапно они остановились и начали тихо скулить. Потом подошли к двери и стали принюхиваться. Я тоже заглянул за дверь, но в холле было темно, и я ничего не увидел. Сразу после этого часы в Малисборо пробили одиннадцать.
Значит, это было без двух или трех одиннадцать Малахия, как ты думаешь, кто убил Драммонда?
Малахия поднял на Паркера спокойные серые, но сейчас покрасневшие глаза.
Как я думаю?.. Но я не могу вам об этом сказать, ведь вы из полиции. А когда говорят с полицейским, надо знать. Или слышать. Иначе можно обвинить невинного.
Не бойся, Малахия, мы не обвиним невинного. Мы только хотим узнать правду. И ты должен помочь нам в этом.
Старик пристально посмотрел на Паркера.
Она не была ему женой, наконец сказал он. Я не знаю, кто его убил. Но если бы он женился на какой-нибудь достойной женщине, а не на этой комедиантке, то жил бы до сих пор и сегодня бы мы поехали на рыбалку.
Хорошо, Малахия, ты свободен. Паркер взял старика под руку и повел к двери. Ты нам очень помог.
Малахия махнул рукой и, вытирая рукавом слезы, вышел.
Я открыл окно. Было уже совсем светло. У пристани покачивалась лодка. Ян Драммонд не выйдет больше на ней на рыбалку. Рыба, резвящаяся сейчас в утренней прозрачной воде, никогда не узнает, что обязана жизнью тому, кто убил Яна.
Паркер вернулся в комнату.
Еще раз скажи, как там это звучало, насчет трех ударов.
Я повторил ему отрывок из «Орестеи».
Так, инспектор задумался. Давай-ка пока побеседуем с Лючией Спарроу, цепочка которой, а также, возможно, и нож находятся в этой комнате. Как ты думаешь, с ней говорить здесь?
Она врач, привыкла к виду крови.
Паркер закрыл уголком платка камень и спрятал под него нож.
Джонс, поднимись и попроси миссис Спарроу спуститься к нам.
Сержант вышел и закрыл за собой дверь.
Ты заметил, когда дверь закрыта, сюда не доносится ни звука?
Да, Ян говорил мне, что в эту комнату никогда не стучатся. Его страшно раздражал шум.
Наверное, поэтому все двери так хорошо смазаны. Ужасная комната! Здесь можно кричать изо всех сил, и никто не услышит. Паркер задумался. А может, Ян тогда кричал? У собак слух лучше, чем у людей. Теперь мы знаем, что он был убит между 10.45 и 11.15. Без трех минут одиннадцатьнаиболее вероятное время.
Миссис Спарроу здесь, шеф, доложил Джонс.
При ее появлении мы оба встали. Лючия была в темно-сером платье и серых туфлях на высоких каблуках-шпильках.
Я инспектор Скотленд Ярда Паркер. Вы, наверное, уже знаете о трагедии, которая произошла в этом доме несколько часов назад?
Да, глубокий голос Лючии звучал спокойно. Ваш помощник сообщил мне и мужу, что Ян что мистер Драммонд убит. Он просил не покидать наших комнат. Это все, что мне известно.
Да, Паркер посмотрел ей в глаза. А кроме того, вы, миссис Спарроу, не знаете, как погиб Ян Драммонд?
Нет.
Понятно.
Снова пауза.
Я смотрел на Лючию и, внезапно почувствовав дурноту, глубоко вздохнул. И тут меня осенило. Как я раньше об этом не подумал! Тогда, когда я стоял во мраке и смотрел на неподвижную фигуру за столом, я услышал за спиной чье-то дыхание, но это не было дыханием ни Лючии, ни Сары, ни горничной Кэт. Это было дыхание мужчины! Я не знаю, как я это понял, но я был уверен, что это так. Дыхание мужчины.
Вчера после обеда, проговорил Паркер, играя в теннис, вы получили травму. Он посмотрел на ее правую руку. Лючия невольно подняла ее и несколько раз покрутила кистью. Она уже вас не беспокоит?
Нет, слегка задумавшись, сказала она, еще беспокоит. После ужина я наложила шину, но позже, после двух массажей, я, наоборот, решила двигать ею как можно больше. Завтра у меня операция.
Я знаю, Паркер кивнул головой. Не обязательно быть инспектором, чтобы знать ваше имя.
Лючия не ответила.
Так когда вы пришли к выводу, что рука может двигаться?
Я не понимаю, удивилась она. То есть я отвечу вам на все вопросы, коль скоро вы имеете право их задавать.