Узнав, что Барон не собирается платить, Череп с несколькими людьми из окружения направился в Сахаров. Здесь он угрожал Барону, посадил за решетку его лучшего человека, и в конце концов убил его, надеясь, что найдет чертежи в его квартире. Они действительно были там, в тайнике. О том, где он и как открывается, Череп не знал. Я решил опередить его, выкрал чертежи, только потом осознав, что подписал тем самым себе смертный приговор.
Теперь о том, что нужно сделать с бумагами. Позвони по телефону указанному ниже, лучше из будки. Скажи, что ты от меня и назначь встречу, но на нее не являйся, проверив не будет ли там засады. Если все будет чисто, назначь вторую встречу и передай бумаги. После этого бери отпуск по уважительной причине или что-то в этом роде и уезжай подальше.
Надеюсь, что ты меня не подведешь. Тыодин из немногих людей, которым я могу доверять. Сам не знаю, почему я так решил. Просто не могу представить, что ты можешь быть предателем.
Позаботься о Наташе, спрячь ее понадежней. Передавай привет всему отделу, скажи Совкову, чтоб он не волновался, а то у него очень слабое сердце.
Ну вот и все. Искренне твой Сергей Митько».
Я перечитал письмо еще раз. Какие бумаги я должен передать? Неужели? Я молниеносно раскрыл пакет и вынул оттуда кипу бумаг и один лазерный диск компьютера. Значит, это те чертежи, выкранные вместе с оригиналом и компьютерными данными. Я держу в руках вещь, имеющую огромное значение для государства. Если эта информация попадет в руки террористов или просто к враждующей стране, то случится Что именно случится, я не знал, но вряд ли что-нибудь хорошее.
Раздался стук. Я вздрогнул и направился к двери, достав из кармана пистолет. Это была Ира.
Я убрал оружие и открыл дверь.
Здравствуйте, дядя Володя, сказала Ира. Можно я с Сержантом погуляю?
Конечно, я впустил ее и пошел искать щенка.
А ваш брат вас нашел? спросила Ира.
Какой брат? я остановился на полпути.
Ко мне вчера подошел дяденька и сказал, что он ищет Владимира Белова, своего брата, который живет в этом подъезде. Я спросила, не тот ли, который работает в милиции; он сказал, что тот. Ну, я и назвала ему ваш адрес. А что?
Я замолчал, потом подошел к Ире и сказал:
Слушай. Для всех, кого ты встретишь, ты меня не знаешь и только иногда встречаешь в подъезде. Больше ко мне не приходи, пореже гуляй одна, лучше с собакой. Сержанта я спрячу в надежное место.
Ира ужасно испугалась.
Почему? спросила она.
Я сейчас слишком опасный знакомый. Когда все уляжется я тебе скажу, и ты опять сможешь гулять с щенком. Хорошо?
Дав мне обещание молчать, она убежала домой. Я закрыл дверь, и на душе у меня стало до ужаса противно. Я попытался успокоиться, но не смог. Теперь меня в любой момент могут убить, теперь я могу умереть.
Глава восьмая
(заключительная).
Дверь открыл высокорослый мужик, который тут же спросил:
Чего надо?
Мне бы Наташу.
А ты кто?
Владимир Белов.
Дима, это Володя, послышалось из-за его спины. Пропусти его.
Дима отошел в сторону и я увидел Наташу. Она уже отошла от смерти отца и даже пыталась улыбаться.
Я должен передать тебе кое-что, сказал я.
Что именно?
Вот, я протянул ей письмо.
От кого оно, спросила Наташа, рассматривая надпись на конверте.
От Сергея Ивановича, тихо сказал я.
Наташа побледнела и бережно начала вскрывать конверт.
Погоди, Наташа, это не все, остановил ее я, указывая на большую сумку.
А это что?
Я достал из сумки Сержанта, который тут же возмущенно залаял.
Ой, щенок, всплеснула руками Наташа. Это твой?
Да. Пусть он побудет здесь, на время ремонта.
Хорошо, только у Димыкошка.
Ничего. Он с недавнего времени кошек боится.
Она приняла Сержанта и начала его поглаживать.
Ладно, сказал я. Мне пора.
Ты не останешься?
Нет. Я не могу.
Я вышел из квартиры, спустился на улицу и пошел по тротуару домой. Сегодня для меня был выходной, стажировка кончилась, на неделе должна была состояться аттестация.
Но мне было не до отдыха. Я должен был выполнить задание Митько: передать чертежи в надежные руки. Для этого я подошел к ближайшим телефонным будкам.
Среди ряда поломанных аппаратов, я, наконец, нашел исправный телефон, сунул в него карточку и набрал номер, указанный в письме Сергея Ивановича.
Приемная следователя ФСБ Марина, прозвучало в трубке.
У меня перехватило дух. Служба безопасности, ни фига себе!
Передайте господину Марину, что ему звонят по поводу Сергея Митько.
Как, как?
Сергея Митько, повторил я.
В трубке замолчали, затем из нее раздался приятный бас.
Следователь Марин слушает. Кто говорит?
Я замолчал, потому что вдруг заметил то, что было важнее этого звонка.
Отвечайте. Не молчите же, прокричал Марин.
Извините. Я сейчас не могу говорить, скороговоркой произнес я. Потом перезвоню.
Я положил трубку и мгновенно выбежал из будки. Нужно было спешить, потому что я увидел черный джип, и один из «уродов, похожих на Гаврикова» направлялся сейчас ко мне.
Я быстрым шагом шел в неизвестном направлении. Пройдя два квартала, я обернулся.
Витек находился в пятидесяти метрах позади. Мы встретились глазами, и я увидел, как его рука притянулась к оттопыривающемуся карману. Все! Больше прятаться нельзя!
Я побежал.
Бежал не оглядываясь, не зная преследуют ли меня. Через пять минут, я уже значительно отдалился от центра города. Людей становилось все меньше, а я все еще не мог придумать, что делать. Я забежал на мост, проходящий через железнодорожные пути, когда вдруг заметил, что черный джип катит мне на встречу. Я повернулся на сто восемьдесят градусов. Витек приближался с другой стороны. Все! Конец!
Кабан вышел из джипа, и начал медленно приближался. Стараясь держать их обоих в поле зрения, я медленно отходил назад, пока не уперся в барьер.
Внизу шел длинный грузовой состав, загруженный углем. Пытаясь напугать Витька с Кабаном, я перемахнул через барьер и притворился, что буду прыгать.
Ты чо, пацан, обратился ко мне Витек. Жить расхотелось? Ты лучше с нами покатайся, мы просто поговорим и всё.
Как с Митько разговаривали? спросил я, крепко держась за барьер.
Нет, пробурчал Кабан. Чуть повежливее, он подошел совсем близко и резко кинулся ко мне.
От испуга, я отступил назад, отпустил руки и полетел вниз. Сердце от страха сжалось в комок. Я невольно закричал, и тут же оказался на угле. Рука сильно ударилась о бортик вагона, но это было не страшно: главноеголова в порядке.
Витек с Кабаном подбежали к барьеру. Я видел, как один из них выхватил пистолет, но тут же его убрал. Через секунду они исчезли из поля зрения, видимо уже садясь в джип.
Медлить было нельзя: я высунулся, увидел вдалеке огромную лужу и прыгнул в нее, когда мы проносились рядом. Падать было очень больно, я перекатился несколько раз и, остановившись, посчитал оставшиеся кости.
Таковых было довольно много, поэтому я встал и снова побежал.
* * *
Грязный, мокрый, с ушибленной рукой, я явился в родное отделение. Мне просто нужно было кому-то рассказать о своих бедах, я не мог дальше действовать один. Поэтому я решил рассказать все Шутову.
Когда я проходил мимо дежурного, тот окликнул меня:
Эй, ты куда прешь?
Я повернулся к нему лицом и он меня узнал.
А, Белов. Ты где так измазался?
Шутов на месте? спросил я.
Нет, он в больнице у Совкова.
А что с ним?
Инфаркт, дежурный погрустнел. Не дай Бог, если и он от нас уйдет.
Да, пробормотал я и направился к выходу.
Погоди, крикнул мне дежурный вдогонку. Что передать Шутову то?
Я задумался.
Передайте, чтобы позвонил мне, когда вернется.
Хорошо.
Я вышел на улицу, глотнул свежего воздуха и понял, что мне остается идти только домой.
Всего за несколько шагов до двери, я понял, что здесь что-то не так. Прислушался, но все было тихо. Нет. Я лучше пойду отсижусь где-нибудь на вокзале, а потом пойду к Шутову.
Я повернулся и пошел на улицу, но путь мне преградил Кабан.