Это ошибка! Я же, как вы «мент» понимаете?
Кто «мент»?!
Ты, кого «ментом» назвал, сволочь?!
Я где-то читал, что после одноименного сериала, слово «мент» перестало быть обидным. Видимо эти ребята телевизор не смотрят. Я хотел было объясниться, но не успел: мощный удар локтя в лицо заставил меня отскочить к стене, и, захлебываясь подбежавшей к горлу кровью осесть на пол. Атака на этом не окончилась: подбежавший мужчина с силой заехал ногой в живот. Потом еще удар и еще. Защищаться было невозможно: руки были закованы за спиной; единственное, что я мог делатьпытаться уклонить голову от сыпавшихся ударов. Теряя сознание, я молил Бога, чтобы проснуться наутро у себя в постели живым и здоровым; взять портфель и пойти в школу, поцеловав на прощание маму. Последнее, что я видел, как опер вытирает руки о мою рубаху и улыбается
* * *
Я очнулся в темном помещении на холодном и твердом бетоне. Все мышцы ужасно болели, голова гудела, как пароход. Сделав огромное усилие, я присел, и огляделся. Я находился в камере предварительного заключения. Рядом на скамейке сидел мужичонка и широко ухмылялся.
Чего, парень, оклемался?
Я ничего не ответил, попытался встать, но не смог.
Тебя за что взяли? продолжал расспрашивать мужичонка.
Не знаю.
Не хочешь говорить, не говори. Я вот тоже не знаю, он противно засмеялся.
Сколько сейчас времени?
А я знаю? Меня еще вчера взяли. Что ты им сделал?
Кому? не понял я.
«Мусорам».
Ничего.
Понятно. Скучно им, значит стало. Меня они только один раз ударили.
Я долго здесь лежу?
Долго. Я тебя обшмонал немного: думал папироски найду, ты извини. «Мусора» все забрали, козлы, мужичонка замолк и, прищурив и без того узкие глаза, спросил:А тебя не из-за того ли дела взяли?
Какого дела?
Как какого? Про которое по всем каналам рассказывают.
Про «Курск» что ли?
Какой «Курск»?! Я про чертежи говорю. Ты, что ли, не здешний?
Нет, я из Сахарова.
А какого здесь делаешь?
По делу. Что там за чертежи то?
Мужик уже открыл рот, чтобы ответить, но тут за дверью послышались шаги.
Извини, парень, это за мной пришли, потом расскажу.
Дверь открылась, появившийся в проеме человек громко сказал:
Белов, на выход!
Вот, блин, услышал я бормотание мужика. Сколько еще сидеть?
Оперевшись о стену я встал и вышел из темной камеры. Щурясь от света, я подождал, пока милиционер закроет дверь, и протянул руки для наручников. Мент, увидев это, ухмыльнулся и подтолкнул меня в спину:
Вперед.
Идти было тяжело; я двигался, еле передвигая ноги. Мы шли недолго; мент привел меня к двери, обитой кожей. Сначала зашел сам, потом затащил меня внутрь.
В кабинете сидели двое: лысый полковник и Митько.
От удивления я раскрыл рот. Откуда он здесь? Когда он успел приехать?
Полковник улыбнулся и сказал:
Чего стоишь? Садись, он указал мне на стул. Я сел и вопросительно посмотрел на Митько. Тот ничего не ответил.
Извини, продолжал полковник. Ошибочка вышла, он говорил так, как будто мне недоплатили в магазине. Ко мне Сергей Иванович пришел и все рассказал. Вот твои вещи, он протянул мне сумку и пакет.
Ты как, Владимир, себя чувствуешь? наконец, отозвался Митько.
Хреново, я не стал ни врать, ни корчить из себя героя.
Он должен пройти медицинское обследование, сказал полковник. У нас есть отличный медпункт.
Спасибо, я лучше в Сахарове.
Нет, нет, у нас прекрасные врачи.
Пойдем, Владимир, я тебя провожу, Митько встал со стула и подошел ко мне.
Я поднялся и, бросив на полковника недобрый взгляд, повернулся к двери.
* * *
Я сидел на мягкой кушетке; хорошенькая медсестра смазывала мои ссадины йодом. Митько находился рядом.
Что ж ты, Володя, делаешь? спросил он, когда медсестра отошла.
А что? не понял я.
Я поручил тебе командировку, думал ты справишься, а ты вместо этого умудрился попасть в тюрьму. Ты говорил с Варякиным?
Не успел.
То есть?
Он мертв, я специально сделал паузу и продолжил:Я нашел его с перерезанным горлом, потом пошел звонить вам: вас не было. В поезде я встретился с Багренцовым, вашим другом, он дал мне свой адрес. Я пошел к нему, и он тоже оказался мертвым.
Митько резко повернулся в мою сторону. Его лицо стало смертельно-бледным. Он медленно проговорил, глядя мне прямо в глаза:
Так это был Вадим? Тебя взяли из-за Вадима?
Я отвел взгляд. До меня только сейчас дошло, что Митько еще ничего не знает о смерти своего друга. Он знает только, что меня посадили, и все.
Молчание длилось долго, до того момента, когда к нам подошел врач и сказал:
Никаких переломов и сотрясения мозга у вас нет, только мелкие ушибы.
Спасибо, сказал я и встал. Митько все ещё не пришел в себя.
Сергей Иванович, пойдемте.
Он очнулся.
Да, да, идем.
Мы вышли в коридор.
Который час, Сергей Иванович? спросил я.
У тебя же есть часы, напомнил Митько.
Точно, я достал их из пакета и нацепил на руку. Двенадцать часов, полдень. Быстро же Митько появился.
Сергей Иванович, как вы успели так быстро приехать?
Почему, быстро? Я приехал твоим поездом. Ты здесь уже второй день.
Как второй?!
Я посмотрел на часы: шестое сентября. Получается, я целые сутки пролежал в камере? Не может быть!
Тогда мой билет просрочен? протянул я.
Да. Я купил тебе другой. Нам позвонили вчера, сказали, что у них под стражей наш человек. Я созвонился с начальником этого отдела, а он оказался моим старым знакомым. Попросил у Совкова отпуск на пару дней и поехал тебя вызволять.
Мы вышли из здания и направились к остановке.
Я объяснил полковнику цель твоего приезда, он все понял, и, по старой дружбе, отпустил тебя без всяких разбирательств. Вот и всё. Ты сейчас поедешь домой, а там постарайся закончить какое-нибудь дело: до конца стажировки осталось немного.
А вы что, не поедете?
Нет, я собирался завершить твою работу. Тем более из-за Вадима
Митько замолчал, а я понимающе кивнул.
Подошел автобус; я влез в него и помахал Митько рукой. «Следующая остановкаж/д вокзал» прозвучало по вагону. Моя первая командировка подошла к концу
Глава пятая
Лев Шутов был высоким, стройным мужчиной с высокими скулами и черными, как смола, волосами. Завидев меня, он дико улыбнулся, пожал мою руку и важно сказал:
Белов, пока Митько в отъезде, ты будешь под моим руководством. Какое ты дело ведешь?
Я вкратце объяснил ему обстоятельства дела Леркина. Он задумался, закурил сигарету и предложил поведать ему мою версию.
К этому я был готов.
Леркин, начал я. порядочно надравшись с дружками, решил взять проститутку. Они приехали домой, Леркин разделся, она может тоже. Короче, потом, она подсыпала ему в бокалс шампанским или водкойсильное снотворное. Он заснул, а она собрала в сумку все его вещи. Что было потом я не знаю, но в итоге либо Леркин проснулся и начал нападать на нее, либо она добила его спящего.
Думаешь, это преступление не одно?
Скорее всего.
Что-то я не слышал о таких ограблениях на нашем участке.
Может на соседнем были.
И что ты предлагаешь?
Ну Можно попробовать найти эту девушку.
А потом? Нам нечего ей предъявить. Свидетель у нас один. И тот поддатый. Да и не доказано, что это именно проститутка убила Леркина. Хотя твоя версия мне нравится.
Он затянулся и продолжил:
Мы должны поймать его на месте преступления, в глазах Шутова я заметил огонек. Мы найдем её, потом купим и, когда она тебя усыпит, поймаем с награбленным.
Почему меня? недоуменно поинтересовался я.
Ты будешь жертвой.
Почему я?
Не спорь со старшими. Я человек женатый, а жена у меня ревнивая. Ты хочешь Крылова послать?
Я улыбнулся. На пятидесятилетнего эксперта, проститутка вряд ли бы клюнула.
А как мы её найдем? Она наверняка поменяла место работы.
Знаю я тут несколько злачных мест, задумчиво сказал Шутов. Надо будет с тем свидетелем их осмотреть. Операцию начнем сегодня вечером. Назовем её «Белов и шлюха». Нет. «Прощай, шлюха». Да, вот так.