Мы все, в какой-то мере, больны этим, объяснил псионик. И многие, вроде тебя, даже пытаются передать свою болезнь другим, говоря столь убедительно, что жертвы теряют точку опоры и верят каждому слову.
В ответ на комплимент, Джарлаксл заломил широкополую шляпу.
Иллитиды весьма уязвимы, заметил Киммуриэль.
Они охотятся на других, прибегая к подобной тактике, напомнил Громф.
Мне казалось, они менее уязвимы для подобного, согласился Джарлаксл. Во всяком случае, не стал бы я практиковаться в своем мастерстве на проницателе разума.
Им дела нет до твоих многообещающих слов, да, ответил Киммуриэль. На самом деле, они не реагируют на большую часть, если не на все виды, предложений и уговоров. Но для них болезнь приходит изнутри. Они находят реальность в мыслях других, а потому могут легко потерять различие между собственными иллюзиями и истиной, которую пытаются скрыть или исказить.
Самообман? спросил Громф.
Киммуриэль кивнул.
Таким образом, они начинают верить в собственную ложь, сказал Джарлаксл. Как я уже сказал, мне известно много Матрон Матерей, которые страдают подобным.
Это другое, ответил ему Громф.
Отнюдь, ответил Киммуриэль, удивляя этим Громфа и даже Джарлаксла, который, в конце концов, просто пошутил. В обоих случаях заболевание базируется на раздутой гордыне, самом смертоносном из всех заблуждений.
Тогда Громфу давно пора бы умереть, сказал Джарлаксл.
Тогда Джарлакслу давно пора бы умереть, одновременно с ним заметил Громф.
Киммуриэль просто замолчал, неодобрительно поморщившись. Братья переглянулись и фыркнули. Сейчас они казались зеркальным отражением друг друга.
Я никогда не замечал гордости среди пороков Дзирта ДоУрдена, наконец сказал Джарлаксл, возвращая разговор к насущному вопросу. Он привык проявлять смирение. Зачастую переходящее всякие границы.
Болезнь, таящаяся в его голове, пришла извне, сказал Киммуриэль.
Фаэрзресс, понял Громф.
Безумие Абисса, кивнув, продолжил Киммуриэль. Помещенное в голову с помощью магии.
Он посмотрел на Громфа, многообещающего и крайне любопытного псионика, и добавил:
Будьте осторожны в своих вторжениях при исследовании Дзирта ДоУрдена, Архимаг. Ибо болезнь заразна. Именно это стало причиной моего крика. Даже я начал поддаваться Абисскому заклинанию гибели и полнейшего отчаяния. Пытаясь провести четкую линию между реальностью и иллюзией в сознании Дзирта ДоУрдена, можно стереть эту же линию в собственном сознании. Дзирту подобное никак не поможет.
О чем ты? потребовал Джарлаксл. Теперь его голос стал немного нервным, словно ему и в голову не могло прийти, что великолепный Киммуриэль не сможет исправить путаницу в сознании Дзирта.
Киммуриэль только пожал плечами. Беспомощно и окончательно отвечая на вопрос Джарлаксла.
Ты лечишь Далию! запротестовал наемник. Она сломлена куда больше, чем Дзирт
Это другое, попытался объяснить Киммуриэль, но Джарлаксл продолжал говорить вместе с ним.
Или ты просто боишься заразиться? обвинял он. Так? Ну так возьми Дзирта в улей разума! Обещай им все, что угодно
Никогда! рявкнул Киммуриэль, и этот нехарактерный для него приступ ярости заставил Джарлаксла и Громфа отшатнуться.
Нет, сказал Киммуриэль, уже спокойнее. Это большой риск. Ты хочешь получить улей иллитидов, потерявших разницу между реальностью и воображением? Между своими желаниями и истинным положением вещей в мире? Разрушение, которые они могут посеять он замолчал и даже помахал руками в воздухе, чтобы немного успокоить себя. Они ничего не могут сделать для Дзирта, спокойно закончил он наконец.
Но Далия запротестовал Джарлаксл.
Проблемы Далииработа Метила, пояснил Киммуриэль. Прорицатель разума перепутал и переплел её мысли, заманивая её намеками, возникающими в ответ на множество сигналов, которые он установил в голове женщины, как умные воровские ловушки. Слово, движение, все это способно нарушить поток мыслей Далии и отбросить её в боковой коридор восприятия. Потому она теряется, путаясь сама в себе. Разочарование от подобного, в свою очередь, приводит к тревогам и дальнейшей путанице. Метил был довольно хорош.
Но ты можешь это поправить?
Да, хотя это кропотливая и длительная работа. Мне нужно искать каждый сигнал и стирать намеки, которые Метил закрепил в ответ на него. Но я могу исправить все, что натворил иллитид.
Но Дзирт?
Это магия, а не простые дезинформирующие картинки, ответил Громф прежде, чем смог Киммуриэль. Псионик посмотрел на архимага и кивнул, одобряя его понимание.
То, что переживает твой другполный разрыв, полная потеря границ в его отношениях с простой истиной и реальностью, которая проигрывается перед ним, пояснил Громф. Чувства водят его за нос, потому что он в это верит. Для него нет больше правды.
Хуже того, восприятие запуталось в сомнениях и страхе, добавил Киммуриэль. Не ужасе, но глубоком страхе. Дзирт дошел до того, что верит, будто все, что он некогда считал истиной, все, что он воспринимал как не требующую доказательств правду, оказалось лишь обманом, созданным каким-то злобным демономвероятно, Ллослишь чтобы поиздеваться над ним.
Он действительно много о себе возомнил, с усмешкой заметил Громф, но взгляд Джарлаксла показал, что наемник не слишком склонен ценить сарказм в этот мрачный момент.
И ему не за что ухватиться, объяснил Киммуриэль.
И вот, его любимая Кэтти-бризамаскированный демон, тихо сказал Джарлаксл, кивая. Он, наконец, понял всю глубину болезни. Он понял, почему Дзирт не убил Кэтти-бри, и почему он, скорее всего, сделает это в следующий раз.
Мы не можем провести границу, предупредил Киммуриэль. Это может сделать только сам Дзирт. Любая попытка вторжения извне будет рассматриваться им с проклятым страхом, как предназначенная лишь для того, чтобы успокоить и обмануть его
И тогда она лишь усилит обман, закончил Джарлакл.
Киммуриэль кивнул.
Тогда, ему конец, подвел итог Громф, словно вонзая нож в сердце Джарлаксла. И ему не спастись. А так как он обречен совершать трагические и смертельные ошибки, то и дороги к ясности ему не найти.
Джарлаксл хотел возразить, хотел заорать в лицо брата, чтобы заставить того заткнуться. Но взглянув в лицо Киммуриэля, которому он доверял, увидел, что псионик полностью согласен с магом.
Моя глазная повязка! выпалил он, пытаясь ухватиться за что-нибудь еще.
Внушение не приходит извне, сказал Киммуриэль. Твоя повязка не сможет защитить или излечить Дзирта.
Расстроенный Джарлаксл смиренно вздохнул.
Я мог бы убить его. Быстро и безболезненно, предложил Громф.
И Джарлаксл почти согласился.
Никогда не видела тебя таким неуверенным, поддразнила Тазмикелла, сидевшая на диване рядом с Джарлакслом. Она была облачена в прозрачные кружева, такая красивая и обворожительная в своей человеческой форме, но наемник просто не мог заставить себя обратить на это внимание.
Опять следопыт, да? спросила медная драконица.
Джарлаксл провел пальцем по своей лысой макушке.
Ужасно наблюдать за этим.
Беспомощно наблюдать, добавила Тазмикелла, и дроу кивнул.
Драконица пожала плечами.
Если ты не можешь помочь, зачем тратить на это нервы? В конце концов, твоя жизнь не такая уж длинная.
Джарлаксл отстранился, избегая её прикосновения, и тяжело уставился на женщину.
Ты бы сказала то же самое, будь на его местетвоя сестра?
Конечно, донеслось от двери, и в комнату вошла Ильнезара. Не менее обворожительная и не более одетая, чем Тазмикелла.
О, ты считаешь нас монстрами! заметила Тазмикелла. Так и есть, сестра!
Должно ли нам оскорбиться? затаив дыхание спросила Ильнезара. Мне казалось, у Джарлаксла хватает мудрости не оскорблять драконов.
Пожалуйста, сдался дроу, вскидывая руки. Я не могу посмеяться над вашими шутками. Не сейчас.
Твой обожающий иллитидов друг ничего не смог сделать? спросила Тазмикелла с легким оттенком беспокойства в голосе.