Сомневаюсь, ответил ему другой. Придется, наверное, по воде шлепать к берегу. Послушай, Сэм! Проезжай еще метров сто. На западном берегу, если не ошибаюсь, пристань и хижина. Именно там старый Джо видел кого-то в белой фуражке.
Ну, конечно же, теперь Эймс все понял. Когда он шел по мелководью к острову, то надел свою белую фуражку. А белое ведь видно на большом расстоянии.
Баркас поплыл дальше, но голоса полицейских были еще хорошо слышны.
А каков негодяй этот Джо! сказал один из них. Не мог сразу сообщить! Так нет же, у него, видите ли, хорошо клевало. Кажется, поймал пятьдесят форелей, и каждая не меньше двух фунтов. А потом он, конечно, должен был и поужинать, прежде чем заглянуть в свежую газету.
Видно, рыбак не торопился заявлять в полицию. Только вечером, когда он прочел о побеге Эймса, то позвонил шерифу и сообщил, что видел на острове Пайн-Кёй человека в белой фуражке. Эймс схватился за голову. Проклятая фуражка теперь опять была на голове: qh машинально напялил ее после того, как оделся. Эймс быстро сдернул ее с головы.
Голоса стали стихать.
Достаточно, Сэм, говорил старший. Мы сойдем здесь на остров и прочешем его, а ты пойдешь вдоль берега и будешь наблюдать за береговой линией. Да оружие возьмите'в рукипарень вооружен. И будьте осторожны! Смотрите, куда ступаете. На острове водятся змеи.
Четверо полицейских побрели к берегу, ступили на сушу и ярко осветили землю ручными фонариками. Раздались крики перепуганных зверюшек, опять поднялись в воздух потревоженные цапли, Эймсу этот шум был на руку: теперь он мог двигаться, не особенно заботясь о том, что его могут услышать. Он шел между деревьями по направлению к берегу.
На небе засветилась первая звездочка, но луна еще не взошла. Темнота словно укутывала все вокруг бархатным покрывалом. Остров, к счастью, оказался довольно большим, и полицейскому баркасу понадобится время, чтобы объехать его весь. Эймс видел мелькание света прожекторов. Если ему не удастся уплыть подальше, пока баркас находится на другой стороне, они поймают его прожекторами, как мотылька в сети.
Эймс поспешно вошел в воду. Здесь поначалу она доходила ему до колен, потомдо груди, но удивительно, что сейчас он не испытывал никакого страха. Наверное, человек ко всему привыкает, даже к положению затравленного животного.
Наконец баркас добрался до ближайшей оконечности острова. Эймсу были хорошо видны его сигнальные огни: зеленыйна носу, красныйна корме. В соответствии с законом, сигнальные огни должны быть видны за милю. Это как минимум. А вот на каком расстоянии виден свет прожектора, этого Эймс не знал.
Ему мешала фуражка. Он погрузился в воду, наполнил ее песком и оставил на дне. Когда он вынырнул, баркас был всего в каких-нибудь пятидесяти метрах от него. Он пригнулся как можно ниже, готовый в любую минуту уйти под воду.
Но до этого не дошло. Эймса спасло то, что с суши внезапно послышались выстрелы. Человек, стоявший за рулем баркаса, повернул прожектор в сторону, откуда они были слышны.
Засекли? прорычал голос.
Нет, черт бы его побрал! ответил другой жалобный. Пристрелил Гремучую змею. Эта тварь была по меньшей мере шести футов длиной. Она лежала под корнем, и я чуть не наступил на нее.
Сам виноват! раздался все тот же голос с баркаса. Зачем взялся за это дело? Подождал бы, когда тебя назначат шерифом. Тогда и можешь спокойно просиживать свою задницу и поручать другим грязную работу.
Неплохо бы! Но не думаю, что дослужусь до шерифа.
Я тоже. Особенно, если ты будешь шагать по гремучим змеям.
Эймс мысленно, конечно, но жарко, от всего сердца, поблагодарил змею. Оказывается, иногда и змея может спасти, как его сейчас. Баркас двинулся дальше, и прожектор осветил полуразрушенную хижину.
Эймс поплыл. Одежда сковывала его движения, тяжелый револьвер тянул вниз. Но он не решился избавиться от чего-нибудь лишнего из одежды, чтобы выиграть хоть немного времени. Теперь он должен быть уже во что бы то ни стало вне пределов досягаемости прожектора. В следующий раз уже наверняка не появится змея, чтобы отвлечь их внимание. И все же Эймс попытался отделаться от ботинок. Но все было без толкуони были крепко зашнурованы. К тому же мешало течение.
Эймс устал. Он лег на спину и пошевелил ногами. Ботинки явно тянули вниз. Он опять перевернулся и, судорожно гребя, поплыл, собрав последние силы и надеясь на то, что придерживается правильного курса.
Вскоре ему стало не хватать воздуха. Каждое новое движение руками давалось с мучительным трудом. Он все время пытался нащупать, дно, но не доставал до него. Ночью ориентироваться всегда трудно. Днем глубину можно было определить по цвету воды.
Пришлось перейти на кроль. И вдруг он услышал в воде какие-то шорохи. Точнее, это были не шорохи, а равномерное постукивание. Его охватила паника: неужели баркас рядом? Едва шевеля руками, он повернул голову. Метрах в трех от него высилась неосвещенная корма моторной яхты. Названия прочесть невозможнослишком темно.
Это ты, Чарли? внезапно услышал он шепот Робертса.
Эймс, собрав остатки сил, подплыл к яхте, и сильная мускулистая рука помогла ему подняться на палубу. В следующий момент он уже стоял на кокпите «Фалькона». С его одежды потоком стекала вода.
Что ты здесь делаешь в такой час, Шип? спросил Эймс, тяжело дыша.
Ждал тебя Когда услышал, что Уайт послал сюда своих ребят, я незаметно отчалил и поплыл сюда. На всякий случай -
Эймс в изнеможении прислонился к садку с рыбой, а яхта Шипа Робертса уже брала курс на Семинол-Дамм.
Я уж думал, они тебя пристрелили.
Не так-то это просто, старина.
Шип усмехнулся, потом сунул ему в руки бутылку.
Глотни-ка! Это верное средство!
Я не убивал миссис Камден, Шип, Эймс отвинтил пробку, но пить не торопился. И смерть Селесты к Мэри Лоу не имеет никакого отношения.
О, Боже мой! Да я и без тебя это знаю, Чарли! Иначе бы я сюда не приплыл! Робертс немного подумал. Нет, все равно бы приплыл. Ведь женщины не стоят наших волнений, поверь. А таких баб, как эта Камден, вообще надо стрелять.
Глава 13
Томительнее всего было ожидание. Долгие часы ожидания, Когда ничего не делаешь, а только думаешь или мечтаешь Мехико-Сити и молодой кабальеро со сверкающим взором. Рио-де-Жанейро. Каир. Канны. Мир так велик, и все заботы уже позади. Скоро ей не нужно будет беспокоиться ни о налоговой декларации, ни о сохранении блестящего фасада. Правда, в ее бокале счастья еще плавало надоедливое насекомое, насекомое мужского пола, от которого надо отделаться, как только оно выполнит свою роль.
Женщина почувствовала прохладу ночного бриза, подняла голову и прислушалась к вою полицейской, сирены, доносившемуся с приморского шоссе. Этот вой был похож на вой собаки, которая внезапно лишилась своей добычи. Ну и идиоты же эти полицейские. Носятся повсюду, высунув язык, да еще позволяют обвести себя вокруг пальца человеку в наручниках.
Скорее бы они уже поймали его! Он не глуп. Да и жена его тоже. Своим натренированным музыкальным слухом она все же уловила фальшивую ноту. Оба они не знали ничего и в то же время знали очень многое. У них было какое-то чутье, и они любили друг друга. А это всегда опасно.
Женщина беспокойно, прошлась по темной комнате. Сейчас ее волновала только одна проблема: превратить в наличные деньги все ценные бумаги Элен Камден. И это насекомое взялось бы за это Дурак! Идиот! Вообразил, что ойа его действительно любит. Ну ничего, скоро она будет свободной, а пока можно помечтатьведь это так приятно!..
Шип Робертс направил свое судно к пирсу «Рыбного дома» Руперта и бросил якорь в конце длинного ряда яхт.
У тебя есть определенный план относительно того, что ты. собираешься делать, Чарли?
Нет, честно ответил Эймс. Но Камден знает больше, чем говорит. Иначе его поведение и не объяснить. Он слишком равнодушен. Все, что случилось, его совершенно не трогает. Согласись, это не нормально.
Эймс вынул из кармана пачку сигарет, которую дал ему Шип, но сразу же опять засунул ее в карман. Шериф Уайт наверняка поставил свой пост на борту «Салли», а она находилась отсюда в каких-нибудь ста метрах.