Взяв со стула свою рубашку, Эймс стал натягивать ее. И вдруг заметил на ней бурое пятно. Раньше его не было. Он мог поклясться. «Видно, рыбья кровь», подумал Эймс. Он застегнул пояс и присел, чтобы надеть ботинки. При этом брюки как-то натянулись. Он ощупал их и обнаружил в заднем кармане какой-то твердый пакет. Эймс вынул его из кармана и недоуменно осмотрел. Потом развернул. В пакете оказалась толстая пачка денег в пятидесятидолларовых банкнотах. Он послюнявил палец и принялся считать. Добравшись до двух тысяч, он прекратил это занятие, хотя не пересчитал и половины. У него просто не хватило слюны.
Руки его дрожали, когда он снова заворачивал деньги в пакет и за-, совывал его в карман.
Эта светлокудрая миссис Камден должна многое ему объяснить. Ему захотелось еще глотнуть рому, но он не позволил себе этогоон ничего не ел со вчерашнего вечера и, кроме того, муторно себя чувствовал.
Эймс нагнулся, чтобы завязать ботинки. Шнурок правого ботинка был измазан чем-то липким. Тем же самым был испачкан и пушистый ковер каштанового цвета. Эймс вытер руки об рубашку, поднялся и вышел на кокпит. Прежде чем объяснять все Мэри Лоу, он хотел поговорить с миссис Камден, и причем немедленно.
Яхта была метрах в трех от пирса. Эймс притянул ее за канат и спрыгнул на пирс. Рыбак на соседнем пирсе узнал его и окликнул:
Хэлло, капитан Эймс!
Хэлло, ответил он, соскочил с пирса на берег и направился в сторону виллы Камденов.
Дверь, выходившая впатио, выложенный каменными плитами, была закрыта. Эймс обошел дом и добрался до другого патио, увитого пурпурными бугенвиллеями и желтыми алламандами. Из дома доносился резкий возбужденный голос француженки. Эймс позвонил и нетерпеливо постучал в дверь.
Маленький седовласый человек прошел через кухню и подозрительно посмотрел на него сквозь решетку двери.
Вы кто? спросил Эймс.
Прошу вас, уходите, испуганно ответил человек.
Эймс прислонился к двери.
Я, кажется, вас спросил кое о чем? Вы кто?
Человек провел языком по губам.
Меня зовут Филипп.
Дворецкий миссис Камден.
Да.
Внезапно Эймс заметил, как тяжело он дышит. Как после долгого бега.
Передайте миссис Камден, что я хочу ее видеть. И только не говорите мне, что ее нет дома. Я знаю это лучше вас.
Человек по другую сторону двери судорожно сглотнул, но не двинулся с места.
Чего вы ждете? Эймс почувствовал, что чуть ли не рычит, и понизил голос:Или вы глухой? Передайте миссис Камден, что с ней желает говорить Чарли Эймс.
Филипп покачал головой.
К сожалению, это невозможно.
Почему?
Миссис Камден нет дома.
Вы в этом уверены?
Да. Селеста и я уже искали ее по всему дому.
Думаю, вы обманываете меня. Эймс почувствовал, что у него подгибаются колени.
Дворецкий пожал плечами.
Зачем мне вам обманывать? Я же сказал: миссис Камден нет 'дома. А теперь прошу вас, уходите.
Рядом с дворецким появилась черноволосая девушка. Вся в слезах. Но в правой руке она держала маленький пистолет. Что-то говоря по-французски, она направила его на Эймса. Тот посмотрел на дворецкого.
Что она сказала?
Что выстрелит, если вы не уйдете..
Но я ведь запротестовал было Эймс.
Селеста нажала на курок. Пуля пробила деревянные жалюзи и разбила декоративную вазу в углу патио. Эймс проследил взглядом за полетом пули, увидел разбитые черепки и, быстро повернувшись, помчался обратно вниз, на дорогу.
«Салли» стояла от «Морской птицы» всего в каких-нибудь пятистах метрах.
Между тем уже совсем рассвело. Движение на дороге становилось, все более интенсивным. Пальметто Бич являлся всего лишь узкой полоской песка . в четверть мили шириноймежду бухтой с одной*стороны и Мексиканским заливом с другой. Песчаное побережье создавалось тут. искусственно из намытого реска.
Роскошные виллы соседствовали здесь с отелями и мотелями. Служащие начинали свой день с обычных заботполировали до блеска медные части дверей и- окон, подметали сходни, приводили в порядок пляжи. Туристы, не загорелые, с бледными телами, еще потягивались, зевая, в своих номерах или уже бежали по берегу к воде.
Мама, смотри, я купаюсь в Мексиканском заливе! пронзительно кричал какой-то ребенок.
Эймс невесело усмехнулся.
Рестораны и бар Гарри уже работали вовсю. Перед рыбцой лавкой Руперта Матт Дойл и Том Мерсер взвешивали свой уловогромное количество красных карпов.
Оба они приветствовали Чарли.
Хэлло!
Эймс поднял правую руку.
Хэлло!
Ему нестерпимо хотелось пить. Даже короткое приветственное слово и то оцарапало ему горло. Его взгляд с пальцев поднятой руки машинально обратился к полосам и бурому пятну на рубашке. Цвет их был в обоих местах одинаков, но в дневном свете пятна смотрелись не бурыми, а красными.
Добравшись до гавани, он пошел более короткой дорогой, между аптекой Мэрфи и конторой Шелдона, и вскоре добрался до пирса, к которому была пришвартована «Салли». Старая посудина, десяти футов длиной, по сравнению с «Морской птицей» выглядела весьма прозаично. На борту ее было темно.
«Салли» стояла в конце длинного ряда пришвартованных судов. На всех них уже вовсю кипела жизнь. Когда Эймс проходил мимо, некоторые его коллеги поднимали головы и отчего-то смущенно смотрели на него. Но ни один не заговорил.
Эймс догадался: сюда уже добрались слухи о его ночном приключении, все они знали, где он провел ночь.
Эймс прыгнул, на кокпит «Салли», забыв, как всегда, пригнуть голову, и сильно стукнулся о верхнюю перегородку. От удара с его головы слетела фуражка, но боль, можно сказать, отрезвила его.
На Мэри Лоу все еще было вечернее зеленое платье с глубоким вырезом. Она сидела на краю своей койки и пила кофе из толстой белой фаянсовой кружки. Это была изящная брюнетка лет тридцати. Глаза ее метали молнии, но она не произнесла ни слова. -
Извини, дорогая, смущенно проговорил Эймс.
Он сразу оценил всю серьезность положения. Если Мэри его не простит, все будет кончено. Правда, на свете много женщин, но ведь Мэри Лоу одна
Иллюминаторы были маленькие. В тесной каюте пахло бельем, све- жесваренным кофе и рыбой. Молодая женщина с молчаливым упреком посмотрела на него своими большими серыми глазами. Ее молчание становилось все более тяжелым.
Эймс спросил себя, а не поцеловать ли ее? Но потом решил не делать этого. Мэри Лоу наверняка швыряет в него кружку, если он осмелится подойти близко. Он зажег ацетиленовую лампу и повернулся к ней.
Ты, наверное, всю ночь не сомкнула глаз, сказал он.
Нет, спала, но немного. Она посмотрела на него пристально и громко всхлипнула. Ты бы хоть удосужился стереть губную помаду.
Я пробовал. Но эта помада, как смола, не отмывается. Эймс сел на другую койку, и жесткость матраца как бы принесла ему успокоение. Пбслушай, дорогая, я хочу тебе все объяснить. Но когда он положил свою руку ей на колено, Мэри Лоу сбросила ее.
Не прикасайся ко мне!
Окей! Ты знаешь, где я был?
Конечно. Я думаю, что в Пальметто-Бич нет ни одного человека, который бы об этом теперь не знал.
Он судорожно сглотнул.
Я не хотел этого, поверь, и, собственно, даже не знаю, произошло ли что-то вообще на самом деле.
Мэри Лоу поставила кружку.
Что все это значит?
Беспокойство Эймса постепенно перерастало в панический ужас. Ему казалось, что он должен как можно скорее вскочить и бежать без оглядки туда, где он будет в безопасности. Он вцепился обеими руками в край койки.
То, что я говорю, правда. Я ничего не помню? В памяти сохранилось лишь то, что пил кофе с миссис Камден на кокпите «Салли».
Не рассказывай мне сказок!'
И тем не менее это так. Его слова больше походили на тяжкий стон, чем на речь. Я как раз вернулся с ловли наживки, закрепил судно и начал варить кофе. Внезапно она появилась на пирсе и спросила, не возьмусь ли я провести «Морскую птицу» до Балтимора и сколько я за это хочу.
Кто она? Миссис Камден?
Да. Я ответил, что должен подумать, а потом она спросила, не варю ли я кофе и не могу ли я предложить и ей чашечку. Она поднялась на борт, я. принес ей чашку кофе, и мы, присев на кокпите, говорили насчет поездки в Балтимор. Мы пили кофе. И вот после этого я ничего больше не могу вспомнить. (