Товарищ полковник, полученные оперативные данные очень тревожные, начал свой доклад Вольдемар Александрович. Мы вышли на мобильную мафиозную структуру, имеющую тесные связи в верхних эшелонах власти и в криминальной среде. В верхних эшелонах они контактируют с заместителем министра виноградарства и виноделия Позубом, с первым заместителем министра внутренних дел генералом Пашковым и заместителем министра внутренних дел генералом Мунтяном, с некоторыми заведующими отделами Совмина и ЦК.
Сейчас эта группировка поднята на ноги и делает все возможное, чтобы замять уголовные дела. С другой стороны, Цердарь и Ситняк имеют тесный контакт с вором в законе по кличке Красный, а через негос уголовно-преступной средой города Светловска. Красный ежемесячно выплачивает им определенную сумму денег из общака, который он держит в секретном месте, и знает все, что происходит в милиции, правительстве и ЦК, не хуже нас с вами, Федор Федорович. В связи с этим считаю необходимым в первую очередь ликвидировать связующее звено, то есть Цердаря и Ситняка. Оба должны быть изолированы.
Сведения, изложенные Котовым, шокируют. Как так, руководители органов внутренних дел находятся на денежном содержании у вора в законе?! Поверить невозможно! Однако жизнь преподнесла нам такой сюрприз. Поэтому мы должны сделать все возможное, чтобы взять под стражу это звено, тем самым отрубив канал получения сведений о нашей деятельности уголовной средой. Подонки в милицейской форме нанесли нам большой урон, посеяли недоверие людей к милиции. Хотели бы мы или нет, но в будущем нам необходимо быть и бдительными, и осмотрительными в общении, проверять наших сотрудников на конкретных делах. Есть вопросы к Вольдемару Александровичу? Нет. Петр Федорович, доложите о результатах расследования.
Товарищ заместитель министра, товарищи офицеры! Расследование уголовного дела, возбужденного против Хохлова, к сожалению, идет очень трудно. Кроме похищенных восемнадцати бутылок коньяка, других изобличающих фактов не имеется. И Хохлов, и его водитель Ляховец упорно молчат. Должна что-то разъяснить ревизия, которую я назначил. Уже сейчас из министерства виноградарства и виноделия идет сильное давление на ревизора. Нам повезло в том, что он оказался порядочным человеком и все подробно рассказал. Против него применяют самые подлые приемы: и шантаж, и подкуп, и различного рода угрозы. С ревизором мы выработали тактику поведения в дальнейшем. Он будет всех успокаивать, что серьезных упущений не нашел. Это даст возможность закончить ревизию вовремя и добыть изобличающие факты. Нет сомнения, что они имеются. Федор Федорович, нужна помощь сотрудников оперативных служб, которые бы непосредственно работали с нами. Доклад окончен.
Предложение принимается. Вольдемар Александрович, выделите одного наиболее опытного оперативника. Еще одного возьмем из УБХСС. Их непосредственно подчиним Станиславу Михайловичу, приказал Рыков. Товарищ Шамшурин, пожалуйста.
Федор Федорович, я постараюсь быть кратким. Расследование уголовного дела ведется успешно. Ограбление Милютина совершили Осьмак, Вишневский и Цердарь. Только непонятно поведение самого потерпевшего. Он все отрицает. Мне кажется, его запугали, и не последнюю роль в этом деле сыграл начальник СИЗО. Придется Милютина приводить к искренности очными ставками, после чего буду ставить вопрос об аресте виновных. Идет разговор об объединении уголовных дел и передаче их в прокуратуру. Считаю, что делать это рано. Нет достаточных законных оснований. У меня все.
Согласен, Олег Михайлович, в таком виде уголовные дела передавать пока нельзя, поэтому с Петром Федоровичем и Станиславом Михайловичем проработайте этот вопрос сообща. Потом доложите мне.
Они еще некоторое время обсуждали детали расследования, наметив неотложные меры на ближайшее время.
* * *
Встречи и беседы с коллегами порадовали московского гостя. Чувствовалась хорошая школа, подлинный профессионализм. Теперь Кедрову не терпелось встретиться с главным сыщиком здешнего министерства Котовым. Он поднялся на третий этаж, где находился его кабинет, постучал в дверь.
Котов сидел за своим столом, не поднимая головы усердно изучал материалы оперативного учета.
Вольдемар Александрович, может, оторвешься на минуту и уделишь мне внимание? шутливо произнес Кедров.
А, Станислав Михайлович! Привет. Садись. Вот, изучаю макулатуру райотделов нашего славного города Светловска, то ли серьезно, то ли с иронией произнес Котов, ищу крупицы золота в этой громаде пустой породы. И, к моей радости, кое-что нашел. Вот, послушай, Вольдемар Александрович взял отложенное дело и открыл его на заложенной странице:«Ситняк находится в дружеских отношениях со старшим прорабом Светловского монтажного управления 1 треста Молдэлектромонтаж Бастовым, а через него с начальником управления Берлингом. Бастов в качестве взятки дал Ситняку дорогостоящую люстру, которую тот принял, обещая оказывать в дальнейшем помощь последнему. Май, 1985 г.» Как видишь, прошло более года. Проверка этого сигнала проведена поверхностно. Опрошен только Бастов, а тот заявил, что у него все люстры на месте. Оперативник удовлетворился этим объяснением и написал справку, что полученные сведения не нашли подтверждения. Вот так иногда бывает, уважаемый коллега.
Кедров внимательно слушал и делал в блокноте торопливые пометки.
Я вижу, ты заинтересовался и готов приступить к проверке.
Не только готов, но сегодня же ее начну. Мне в помощь нужен сотрудник, которого ты выделил в группу расследования, попросил Кедров.
Котов по внутреннему каналу связался с начальником отдела имущественных преступлений и приказал прислать Бутовича. Через пять минут Бутович доложил о своем прибытии. Это был высокий широкоплечий парень лет тридцати. Волнистые светлые волосы его были аккуратно причесаны, придавая ему строгий, официальный вид.
Саша, ты поступаешь в подчинение полковника Кедрова Станислава Михайловича. Текущие дела сдай начальнику отдела. Срокдвадцать минут.
Есть, товарищ полковник, Бутович четко повернулся и вышел из кабинета.
Что ты еще нашел? спросил Кедров.
Видишь ли, оперативные сотрудники, получая негативный материал на работников милиции, чаще всего опускают эти вопросы, особенно если они касаются своего непосредственного начальника. Тот факт, который я тебе зачитализ наших управленческих дел. Других, к сожалению, пока не нашел. Побеседую с начальником УБХСС, может, у них есть что-нибудь на Хохлова, ответил Котов.
Зачем ты тратишь столько времени на просмотр этих дел? Поручи эту работу кому-нибудь из сотрудников, предложил Кедров.
И рад бы это сделать, да не могу. Все мои подчиненные загружены до предела, поэтому приходится самому просматривать оперативные дела. Но время потрачено не зря. Я увидел в них такие недостатки, о которых буду вести серьезный разговор на оперативном совещании. Согласись, что руководитель обязан знать положение дел в своем подразделении, в противном случае такого руководителя надо гнать в шею. Он становится слеп, не видит, что делается под носом и, естественно, не может принять действенных мер по устранению недостатков. А их здесь много, Котов указал рукой на лежащие папки.
В это время зашел Бутович и доложил, что свободен. Кедров поднялся с места, попрощался с Котовым и в сопровождении молодого сотрудника выехал в СМУ-1.
Свою проверку Кедров начал с бухгалтерии. Он выяснил, что Бастов получил дорогостоящие люстры в ОКСе горисполкома и большую их часть запроцентовал на колхоз им. Кирова Смольянского района, а оставшиеся не стал приходовать. Он взял их на учет по складу только тогда, когда стал передавать материальные ценности в связи с ревизией. Выписав фамилии тех, с кем необходимо было побеседовать, Кедров и Бутович направились к складам СМУ. Первым в списке из тех, кого надо было опросить, стоял кладовщик Ханев Семен Львович, который на вопрос о люстрах пояснил:
В момент приемки материальных ценностей от Бастова дорогостоящие люстры на складе отсутствовали, в наличии были только те, что стоили до тридцати рублей. Когда закончилась передача склада, Бастов привез восемь люстр, но я отказался их принять. Тогда он передал их кладовщику Брунову и попросил меня выписать внутрихозяйственную накладную. Я ее подписал.