Имам Рафик.
Здесь нет террористов. Игиловцы и наши враги тоже.
Но нам необходимо это проверить, имам. Сами знаете, как все устроено.
Так убедите в этом их. Старик показал на толпу. Я им не начальник, а наставник.
Коломба указала ему на выстроившихся со щитами спецназовцев. Из-за их спин показались оперативники в масках и с автоматами наперевес: на место прибыл ОБР отряд по борьбе с терроризмом.
Видите этих бойцов, имам? Я им тоже не начальница. И мне очень сложно держать их на поводке. Вы действительно хотите, чтобы пострадал кто-то из ваших правоверных? Прошу вас. Здесь дети.
Имам продолжал смотреть в невидимую точку за левым ухом Коломбы.
Мы не имеем отношения к поезду. Милостивый Аллах запрещает убийство невинных.
Я вам верю. Но я должна проверить.
Искоса взглянув на нее большего он не мог себе позволить, имам дал согласие на обыск.
Коломба вернулась к Инфанти, который свирепо затягивался сигаретой.
Вас пропустят. Имам вас проведет.
Давно пора, недовольно сказал он.
Но я пойду с вами, сказала Коломба. Имам знает меня, а я знаю это место.
А ведь я могу потребовать, чтобы вы ушли, вы это понимаете?
Попробуй.
Инфанти не осмелился. Как выяснилось впоследствии, малодушие сослужило ему дурную службу.
7
Инфанти, Коломба и три амиго вошли в здание вслед за оперативниками, оставив спецназовцев на улице, чтобы те установили личности присутствующих. Изнутри пропахшее отбеливателем и пряностями помещение с несколькими деревянными столиками напоминало безалкогольный бар. За стойкой выстроились стаканы, бутылки воды и пузатый посеребренный чайник, а на стенах висели фотографии арабских знаменитостей и флаг с полумесяцем. Обыск проходил мирно, пока они не попытались спуститься в расположенный в подвале спортзал. Имам встал перед дверью, преградив им дорогу.
Вы должны снять ботинки, сказал он.
Простите? Инфанти не верил своим ушам.
Внизу находится мечеть. В мечеть входят босиком.
Ну, теперь вы меня и правда достали. Инфанти встряхнул имама, и тот с пронзительным воплем рухнул на пол, будто футболист-симулянт.
Кончай с этим! рявкнул Инфанти. Я тебя даже не тронул!
Имам закричал еще громче.
Не успела Коломба его успокоить, как снаружи донеслась какофония криков на арабском и итальянском и приглушенные удары.
Она подбежала к окну. Около двадцати правоверных пытались прорваться внутрь, а спецназовцы сдерживали их ударами щитов и дубинок. Молодой араб упал на колени, держась за разбитую голову. Между пальцев у него текла кровь. Еще несколько человек лежали на асфальте, прикрывая лицо и ноги от пинков полицейских. Кто-то в задних рядах толпы начал забрасывать спецназовцев стеклянными бутылками, которые вдребезги разбивались об их шлемы. Антиоко приказал своим людям наступать, и все смешалось в вихре боли и криков.
Коломба подбежала к имаму. Старик, запястья которого были теперь скованы пластиковыми стяжками, прислонился к стене, всем своим видом показывая, что едва держится на ногах. Оперативник из ОБТ попытался преградить ей дорогу, но она невозмутимо прошла мимо него.
Сейчас же прикажите им остановиться, сказала она имаму.
Никакой обуви, повторил тот.
Хочет стать мучеником, сказал из-за ее спины Гварнери.
Ты только не начинай, заткнула его Коломба, пытаясь перекричать шум.
Инфанти безуспешно пытался попасть в спортзал: выломать запертую железную дверь пинками было невозможно.
Где ключ? спросил он имама, но старик, не удостоив его и взглядом, принялся вполголоса молиться.
Выломайте замок! велел оперативникам разъяренный Инфанти.
Один из них затребовал по рации необходимый инвентарь.
За стенами кричали все громче. Раздались глухие хлопки гранат со слезоточивым газом, и в центр просочился едкий, режущий глаза дым.
Внезапно Коломба поняла, что нужно предпринять.
Принесите из машины бахилы, сказала она трем амиго.
Догадливый Гварнери пробормотал:
Да забудьте вы про бахилы, надо подвесить этого деда за бороду.
Не нарывайся, Гварнери. И постарайтесь не схлопотать от мусульман. Виски Коломбы пульсировали от боли.
Полицейские вышли на улицу и протолкались через толпу. Когда они снова появились в здании несколько минут спустя, у Альберти был оторван рукав куртки.
Не слишком-то вы торопились.
Да вы хоть представляете, что там творится? отдуваясь, спросил Гварнери.
Коломба вырвала у него картонную коробку, подошла к имаму и помахала ею у него перед носом:
Видите эти штуки? Мы их наденем и ничего не испачкаем.
Имам недоверчиво посмотрел на бахилы:
Они чистые?
Не выводите меня из терпения. Я здесь единственная, у кого не чешутся руки разнести это место взрывчаткой.
Коломба схватила его за плечо и под ошеломленными взглядами сослуживцев подтащила к выходу. Один из оперативников последовал за ними.
Теперь ход за вами, сказала Коломба, распахнув дверь.
Хотя обзор перекрывал последний кордон спецназовцев, с улицы доносились крики и волны слезоточивого газа. Антиоко опустил рацию:
Что происходит?
Скажи своим ребятам, чтобы минутку побыли паиньками, бросила Коломба и подтолкнула имама. Вперед.
Наручники.
Коломба закатила глаза и разрезала стяжки складным ножом:
Пожалуйста.
Имам потер запястья, возвел руки к небу и по-арабски воззвал к столпившимся перед полицейскими щитами правоверным. Гомон быстро стих, сменившись гробовой тишиной. Имам заговорил более обыденным тоном, властными жестами унимая выкрикивающих вопрос за вопросом манифестантов. Толпа правоверных перестала напирать.
А теперь ведите себя хорошо, предупредила Коломба Антиоко, после чего снова втащила имама внутрь и захлопнула за ними дверь.
Мне нравится ваш стиль, госпожа Каселли, сказал явно позабавленный оперативник из ОБР, стоящий у порога.
Под лыжной маской виднелись только голубые глаза, но голос мужчины показался Коломбе приятным. Она улыбнулась:
Попробуем сдать это дело в архив, не наделав еще больше шума.
Предупрежу ребят, что таран нам уже не нужен.
Коломба взглянула на имама:
Нам ведь не понадобится таран, правда?
Вместо ответа старик достал из ящика за стойкой ключ и открыл дверь в подвал.
Спустившись по лестнице в прежнем порядке, возглавляемые оперативником из ОБР полицейские оказались в просторной прямоугольной комнате с крошечными окнами на уровне тротуара и щербатым бетонным полом. В пропахшем сыростью и пóтом помещении было минимум на пять градусов холоднее, чем наверху. Вдоль одной из стен лежали стопки молитвенных ковриков, а в другой стене была проделана сводчатая ниша, расписанная листьями и цветами, михраб, указывающий направление на Мекку. Комната была пуста.
Видели? Ничего, сказал имам.
Прочешите все вдоль и поперек, распорядился Инфанти, у которого буквально дым валил из ушей.
Агенты принялись отодвигать мебель и заглядывать под коврики.
Я знаю, что вы презираете нашу религию, сказал имам Коломбе.
Та пожала плечами:
У меня нет предрассудков. Если уж на то пошло, кажется, это вы презираете женщин.
«Не отдавай жене души твоей, чтобы она не восстала против власти твоей».
Вот и я о том же.
Имам улыбнулся:
Это Библия, госпожа Каселли. Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова. Во всех религиях есть фанатики. Есть и фанатики-атеисты, сколь бы странным вам это ни казалось.
Коломба невольно улыбнулась:
Вы бы понравились одному моему другу, имам. Он тоже любит выставить всех дураками.
Мы закончили, сказал дружелюбный оперативник. Здесь никого нет.
Инфанти подошел к имаму.
Ты в курсе, что мы можем закрыть это место? сквозь зубы процедил он.
Совершенный Аллах в своей бесконечной мудрости найдет для нас новое пристанище, еще лучше прежнего.
Инфанти с отвращением покачал головой и отправил остальных наверх. Коломба прикоснулась к его плечу: