Ее? Я удивленно посмотрел на Уорд. Пока я не видел ничего, что позволило бы определить пол трупа, а с учетом его состояния процедура определения могла занять несколько дней. Если, конечно, нам не удалось бы найти какое-нибудь удостоверение личности.
Вам не кажется, что до окончания экспертизы говорить о трупе как о женщине было бы преждевременно? подтвердил мои сомнения Конрад. При этом он бросил на Уорд уничтожающий взгляд.
Даже маска и капюшон не смогли скрыть того, как она покраснела. Наверное, Уорд просто оговориласьно вообще-то детективы обычно такого себе не позволяют.
Она поспешно сменила тему:
А вы могли бы хотя бы приблизительно назвать, сколько времени прошло с момента смерти?
Нет, отозвался патологоанатом, не поднимая головы. Вероятно, вы пропустили мимо ушей: я сказал уже, что тело мумифицировано.
Теперь Уорд не только смутилась, но и разозлилась. Однако Конрад говорил правду. Стоит телу достичь такой стадии распада, и все последующие физические изменения будут протекать медленно, практически незаметно.
Известны случаи естественной мумификации, при которых человеческие останки сохраняются без изменений сотни и даже тысячи лет.
Трудно представить, подал голос Уэлан, прервав затянувшуюся паузу, что кто-то спрятал тело здесь, пока больница еще работала. Это наверняка случилось после ее закрытия.
А когда это произошло? поинтересовался я.
Десять или одиннадцать лет назад. К всеобщему сожалению.
Ладно, но это верхний предел. Нам это мало чем помогает, произнесла Уорд. Как быстро тело может мумифицироваться до такого состояния? Может подобное произойти меньше чем за десять лет?
При подходящих условияхда, ответил я. Летом на чердаке очень жарко, и это ускоряет процесс. Впрочем, по виду я бы сказал, что оно пролежало тут примерно два года. Тело почти не пахнет, даже на такой жаре, и это позволяет считать, что процесс мумификации завершился относительно давно.
Класс. То есть с момента смерти прошло от пятнадцати или шестнадцати месяцев и до десяти лет. Точный анализ, ничего не скажешь.
Мне было нечего возразить. Конрад отвернул брезент. Жесткая синтетическая ткань поддавалась плохо; почти всю ее покрывал толстый слой пыли, цементной или известковой, а также мазки синей краски. Меня больше интересовало то, чего здесь недоставало, но когда патологоанатом откинул остаток брезента, открыв взгляду нижнюю часть тела, все остальные детали разом вылетели у меня из головы.
Ноги, от которых остались практически одни кости, торчали из-под короткой джинсовой юбки, перепачканной тем же, что и короткая футболка. Она задралась до самой груди, обнажая живот точнее, то, что от него осталось. Вся ее брюшина от низа грудной клетки и до лобка отсутствовала. Если от внутренних органов что-то и сохранилось, они усохли до полной неузнаваемости.
Но не это заставило всех замолчать.
В зияющей дыре виднелось нечто, на первый взгляд напоминавшее пучок крошечных веточек. При виде этого во мне что-то болезненно сжалось, и по тому, как Уорд втянула воздух, я понял, что она тоже опознала это.
Наверное, крысы постарались, заметил один из детективов, наклоняясь, чтобы рассмотреть получше. Кто-то, похоже, умер у нее в утробе.
Не несите чепухи, ледяным тоном промолвил Уэлан. И постарайтесь быть немного тактичнее.
Что? Но я только
Это эмбрион, тихо произнесла Уорд. Она была беременна.
По-моему, это зрелище задело даже ее, поколебав обычную профессиональную невозмутимость. Уэлан смерил детектива взглядом, не обещавшим тому ничего хорошего, и повернулся к Уорд:
Да, мэм, вы были правы насчет того, что это женщина.
И ведь так оно и было, хотя вряд ли Уорд могла знать наверняка.
Как вы считаете, сколько этому эмбриону?
Судя по размеру и развитию, месяцев шесть или семь, ответил я.
Конрад игнорировал наш разговор. Зияющее отверстие на месте брюшины его, похоже, вообще не интересовало.
Беременность весьма кстати, пробормотал он. Если она фертильного возраста, это заметно сужает возрастные рамки. Она одета, белье не тронуто, значит, признаки сексуального насилия отсутствуют. Однако стопроцентной гарантии этого, разумеется, нет.
Кстати, одета она довольно легко. Ни пальто, ни плащатолько футболка и юбка, добавила Уорд. Даже колготок нет, из чего можно заключить, что она погибла в летнее время.
Уэлан покачал головой.
Если только ее не убили в теплом помещении, а потом принесли сюда. Вот моя женаона даже зимой в помещении свитера не носит. Просто откручивает обогреватели на полную мощность, а о счетах приходится беспокоиться мне.
Уорд его не слушала.
Что с животом? Могли это сделать крысы?
Спросите меня после вскрытия, ответил Конрад. Он помолчал, размышляя, потом усмехнулся. Крысы обычно разгрызают уже существующие раныпоэтому, вполне возможно, она была заколота. Но давайте не будем делать преждевременных выводов, ладно? Начнем с того, что я не вижу на одежде существенных следов кровичто, в свою очередь, свидетельствует о том, что, если рана и имела место, кровоточила она не сильно.
Он был прав. По виду раны мы могли бы предположить о чудовищной травме, которую ей нанесли, но я знал, какие фокусы выкидывает природа.
Ее сюда притащили, произнес я.
Все повернулись в мою сторону. Я не собирался делать никаких громких заявлений, но маленький скелетик в утробе матери просто потряс меня.
Ее тело прежде находилось в каком-то другом месте, продолжил я. Сюда его перенесли уже после того, как оно мумифицировалось.
Конрад ворчливо фыркнул, но кивнул.
Да, вы правы.
Вы уверены? спросила Уорд.
Кости эмбриона лежат в полном беспорядке. Они совершенно перемешаны, даже крысы не могли бы перемешать их так. Значит, это произошло в результате каких-то рывков и сотрясений, в то время как в матке не осталось жидкостей, способных смягчить их.
Тело завернуто в пластик, подал голос Уэлан. Может, это тогда
Не исключено. Тело не мумифицировалось бы, если бы все это время находилось в брезенте. Внутри накапливалась бы влага, и оно разложилось бы в обычном порядке. И пластик был бы перепачкан продуктами разложения, как и одежда.
То есть она сначала мумифицировалась, а в брезент ее завернули уже потом? уточнила Уорд.
Думаю, так. Потом еще это. Я ткнул пальцем в резиновой перчатке в несколько темных, размером с рисовое зернышко крапинок в складках одежды. Это яйца мясной мухи. Их должно быть гораздо больше. Если бы ее тело лежало здесь длительное время, они усеяли бы все вокруг.
Какие тут мухи? нахмурилась Уорд. Здесь же темным-темно. Как они могут что-нибудь разглядеть?
Им и не надо. Достаточно запаха. Почему-то считается, что в темноте мухи не активны, но на самом деле требуется нечто посерьезнее отсутствия света, чтобы избавиться от этих назойливых насекомых. И если не долетели бы мухи, то уж личинки и в темноте доползли бы.
Гадость какая, поморщился Уэлан.
Уорд бросила на него недовольный взгляд.
И все-таки откуда мухи, если тело мумифицировалось? Разве мумифицированное тело представляет для них интерес?
Не представляло бы, если бы не начало разлагаться. По потекам на одежде видно, что, прежде чем тело начало высыхать и мумифицироваться, разложение все-таки имело место. Этого более чем достаточно. Мясные мухи чувствуют запах разлагающейся плоти за милю и спешат на него, чтобы отложить яйца в глаза, ноздри и прочие отверстия. И хотя отсутствие кровавых пятен на одежде свидетельствует о том, что серьезных ран она не получила, для того чтобы привлечь мух, хватило бы и маленькой ссадины. На чердаке им потребовалось бы больше времени, но они начали откладывать яйца задолго до того, как до нее добрались крысы. Из отложенных яиц вылупились прожорливые личинки, они стали разъедать изначальную рануи этот цикл пожирания и воспроизводства повторялся, пока тело не мумифицировалось. А тогда мухи ее бросили.
Уорд хмурилась:
То есть вы хотите сказать, ее убили в другом месте, а сюда перенесли гораздо позднее?