Ему просто надоело, что все думают, будто он такой, каким его показали по телевизору. Это была роль.
Да, вы говорили.
Чтобы выиграть.
Габриэль задержал руку на открытой странице. «Талант из Ульрисехамна в финале первенства страны» звучал заголовок, а под ним была фотография Мирослава лет в тринадцать, в белой одежде теннисиста и с ракеткой в руке.
Он победил в региональных соревнованиях на кубке Калле Анки и дошел до финала в Бостаде.
Журналист, с которым он собирался встретиться начал Торкель, чтобы вернуть разговор к настоящему времени.
Да?
Он рассказал о себе что-нибудь еще? Кроме имени?
Немного подумав, Габриэль отрицательно покачал головой.
Нет.
Сказал, где они будут встречаться?
Где-то в Ульрисехамне. Он собирался угостить его ланчем, а потом им предстояло куда-то поехать, чтобы сделать фотографии.
Но куда, вы не знаете?
Нет.
Мог ли он рассказать больше кому-нибудь другому? допытывался Торкель. Коллегам, девушке или еще кому-то?
Габриэль вновь покачал головой.
В настоящее время он не работал. Он бросил гимназию и устроился в малярную фирму здесь, в городе, но ушел оттуда, чтобы участвовать в «Отеле Парадиз».
Он общался с бывшими коллегами?
Мало. Большинство было старше, и я думаю, они ему немного завидовали. Миро прославился и стал зарабатывать больше денег.
Каким образом? с искренним изумлением спросил Себастиан.
С ним только что подписала контракт газета «Экспрессен», он должен был начать вести блог на их страницах, посвященных развлечениям. И потом он получил приличные деньги за «Заполни платформу».
Что это такое?
Песня, которую он записал вместе с девушкой из «Отель Парадиз». Продали на платиновый диск. В его голосе безошибочно слышалась гордость. Габриэль принялся листать страницы в другой папке и нашел то, что искал. Распечатку топ-листа Швеции за май. За несколько недель до того, как движение в большинстве городов обычно почти парализуют медленно передвигающиеся громогласные попойки, носящие название студенческих платформ. Песня «Заполни платформу» с Мирре и Чиао на той неделе занимала третье место.
Их снова пригласили в студию, и оба должны были в июле участвовать в турне с диджеем по западному побережью.
Девушка? Другие приятели? снова попытался Торкель.
Габриэль опять отрицательно покачал головой.
Никакой девушки, а большинство его друзей переехало отсюда. Или же они потеряли контакт.
Дальше они не продвинулись. Торкель вынул визитную карточку и подвинул ее через стол с привычной тирадой о том, что Габриэль может звонить ему в любое время и по любому поводу.
Мы дадим пресс-конференцию, сказал Торкель, вставая с дивана. Поднимется некоторая шумиха. Пресса, скорее всего, будет с вами связываться.
Мне надо с ними разговаривать? спросил Габриэль, казалось, действительно стремясь получить от гостей ответ.
Поступайте, как хотите, ответил Торкель. Некоторым становится легче от того, что они поделятся, другим нет. Но они узнают, где вы живете, и приедут сюда.
Я могу уехать к брату. Он живет в Уддевалле.
Как я сказал, поступайте, как хотите.
Они пожали руки, и Габриэль проводил их до двери.
Он был хорошим мальчиком, остановил их Габриэль, когда они выходили. Он вел правильную жизнь, работал, тренировался Вы можете сказать об этом на пресс-конференции? Что он был очень хорошим мальчиком.
Конечно, кивнул Торкель.
Он действительно собирался сказать, но в завтрашних газетах, наверное, все-таки напишут не это. Пресса в таких случаях следует собственной драматургии, а хорошие мальчики не способствуют продаже такого количества номеров газет, как ведущие беспорядочную сексуальную жизнь участники реалити-шоу. Торкель закрыл дверь, и они покинули мужчину с его папками и воспоминаниями, которые никому не интересны.
13
Они прибыли, как и обещал Билли, через два часа и четырнадцать минут после того, как покинули Ульрисехамн. Отделение полиции Хелсингборга занимало двухэтажное здание, расположенное в районе, которому больше всего подходило определение «промышленный». Припарковав машину, они вошли в застекленный ресепшн. Их ждали, на входе сказали, что комиссар уголовной полиции Петер Берглунд примет их без промедления, и попросили следовать за ним.
Они быстро оказались во внутренней части здания, прошли по нескольким унылым коридорам и вверх по лестнице, после чего их ввели в тесную комнату для совещаний с голыми стенами. Комната нуждалась в незамедлительном ремонте, а ожидавшему их мужчине явно требовалось освежиться. Цвет лица Петера Берглунда соответствовал блекло-серому оттенку стен. На мятой рубашке, равно как и на узком деревянном столе, были кофейные пятна, а когда они здоровались, Ванья почувствовала кисловатый запах выпитого накануне спиртного. Выглядел Берглунд значительно старше пятидесяти пяти лет, указанных в файле с его персональными данными. Ванья предположила, что на нем, вероятно, сказался образ жизни.
Хорошо доехали? спросил он на ярко выраженном сконском диалекте, похоже, не особенно интересуясь ответом.
Да, спасибо, коротко ответила Ванья и села. Билли уселся рядом с ней и достал ноутбук, чтобы делать заметки. Ванья, как обычно, взяла инициативу на себя.
Нам нужна информация о деле Патриции Андрэн. У нас есть почти идентичное убийство в Ульрисехамне, которое
Да, я слышал, перебил ее Берглунд. Но наше дело почти раскрыто. У нас есть подозреваемый.
Ванья с изумлением уставилась на мужчину перед собой, который откинулся на спинку стула, сцепил руки на довольно объемном животе и устремил взгляд в окно на парковку, похоже, демонстрируя таким образом полное отсутствие интереса.
Подозреваемый задержан? поинтересовалась она.
Да, на достаточных основаниях.
Тогда как же он мог во вторник совершить убийство в Ульрисехамне?
Он не мог.
Многое указывает на то, что в обоих случаях действовал один и тот же преступник, сказала Ванья, чувствуя, что ее начинает всерьез сердить отношение Берглунда. Вы хотя бы разговаривали с людьми из Ульрисехамна?
Нет, я фокусируюсь на своем деле. Это моя работа, кратко и четко ответил Беглунд. Мне платят за нее.
Ванья поймала себя на том, что жалеет о том, что здесь нет Урсулы.
Вы имеете в виду ее приятеля, Стефана Андерссона? вставил Билли, снова закрывая ноутбук. Ему подумалось, что от мужчины перед ними они едва ли получат особенно много достойных записи сведений.
Бывшего жениха, если быть точным. Берглунд самоуверенно кивнул Билли. Для полицейского точность важна, не так ли?
Билли посмотрел на Ванью. Он не верил своим ушам. Неужели он использует нелепую возможность, чтобы их покритиковать?
Вы имеете в виду Стефана Андерссона? строго повторил Билли. Он начал сердиться так же, как Ванья.
Точно. Он и раньше избивал ее, угрожал убить. Обзывал ее по-всякому, от шлюхи до идиотки. Это подтверждает много свидетелей. Алиби нет. Он наклонился к ним, словно желая подчеркнуть свою убежденность. Учитывая то, как она высказывалась о нем по телевидению, его почти можно понять. Если вас интересует мое мнение, то она была настоящей сукой. Умолкнув, Берглунд опять откинулся на спинку стула. Тот затрещал от его веса и отношения к делу. Так что у нас все под контролем. Честно говоря, я даже не знаю, чем вы, стокгольмцы, можете в данный момент помочь.
Может быть, немного профессиональной полицейской работы?
Ванья наклонилась вперед. Внутри у нее все кипело. Она знала, что они порой сталкиваются с некомпетентностью и сопротивлением, но никогда еще это не достигало такого уровня. Впрочем, если он хочет действовать жестко, она это тоже умеет. Научилась у самого лучшего.
Такого плохого отчета, как мы получили от вас, я в жизни не читала. Кроме того, жених никак не мог убить человека в Ульрисехамне. Она со злостью впилась глазами в Берглунда. Однако на это у вас, наверное, тоже найдется ответ?
Берглунд враждебно уставился на нее и пожал плечами.