Боже мой! Рино сжал кулак и мысленно разнес в щепки письменный стол.
Иоаким не может сосредоточиться на каком-нибудь деле дольше, чем на полминуты. Мысли всегда где-то блуждают, он все время какой-то беспокойный, и днем, и ночью. Разве ты не замечаешь, Рино? Или, может, не хочешь замечать?
Да послушай! Гормоны играют, конечно, мысли разбегаются, кто куда. Нельзя из-за этого считать его больным. Я с двенадцати до шестнадцати только о девчонках и думал, пока не попробовал. В реальный мир я наведывался лишь изредка.
Не шути с этим!
Уж лучше шутить, чем лечить.
Придется смириться с реальностью. Если бы он, как ты утверждаешь, был самым обычным тринадцатилетним мальчишкой, школа бы так не реагировала.
Школа не для всех.
Она демонстративно вздохнула, как бы показывая, что не намерена больше слушать.
Все симптомы указывают на СДВГ.
Кто это говорит? Недоумок-психолог, который поболтал с тобой сорок пять минут и едва поздоровался с мальчиком?
Не он один. Все так говорят.
Черт подери, Иоаким не будет принимать «Риталин».
До этого один шаг.
Очень большой шаг. Пока! Инспектор отшвырнул трубку и схватил рисунки.
Зажав один из них между указательным и большим пальцем, он медленно поворачивал лист в разные стороны. Просочившийся сквозь оконное стекло солнечный луч пробежал по столу и осветил рисунок в его руке. Бумага была очень тонкой, почти прозрачной. Какое-то время инспектор пытался разглядеть окружающую обстановку через бумагу, и его вдруг осенило. Он положил рисунки друг на друга, подошел к окну и приложил их к стеклу. Рисунки были одинаковыми.
Почти.
Линии наверху и внизу, а также прямоугольное окно совпадали в мельчайших деталях, как и семь фигурок. Но фигурки в окне были разной высоты.
Внезапно его осенило. У всех жертв были дети. По одному ребенку.
Томас!!!
Через секунду коллега заглянул в кабинет.
У всех жертв были дети, так?
Согласно данным реестра населенияда.
Ты знаешь возраст детей?
Думаю, да.
Расскажи.
Минуту.
Прошло две минуты.
Посмотрим, наш дружок из пивбара
Начни с первой жертвы.
Дочери четыре года.
Тогда было или сейчас?
Хм тогда.
Хорошо. Олауссен?
Мальчику восемь. И четыре месяца.
Оттему?
Мальчик, 6 лет.
Бинго! Рино с видом триумфатора показал рисунки коллеге. Фигурка в окнеэто ребенок жертвы.
Но их тут много
Только одна фигурка стоит у окна. И она единственная отличается от других размером. Сын Олауссена самый большой, потому что он старший. Четырехлетняя девочка самая маленькая, видишь?
Томас вгляделся в рисунки:
Вовсе не всегда можно угадать рост по возрасту ребенка.
Неважно, какого они на самом деле роста. Преступник пытался показать, что дело в детях. Видишь, окна одинакового размера, а фигурки разного!
Может быть
И еще. Взрослый слева. Он отвернулся. Мы этого не заметили, потому что многие фигурки стоят, отвернувшись. А надо было заметить, потому что он стоит, отвернувшись от ребенка в окне. Томас, есть!
Есть?
У нас есть мститель, и мы знаем, за кого он мстит, Рино бросил рисунки на стол. За детей.
Рино и сам готов был отправиться в карательный поход. Не дай бог ей удастся накачать Иоакима!
Глава 8Бергланд
Юлиан Хермансен предложил жене прогуляться по лесу, но она решительно отказалась.
Мы не позволим каким-то куклам нарушить нашу традицию и пойдем на пляж!
Он нехотя согласился, но настоял на том, чтобы они выбрали для прогулки бухту на юге.
Моросил дождь, и она повязала на голову платок.
Может, переждем? он открыл ей дверь, как всегда.
Мы же не сахарные, не растаем.
Они пошли по одной из дорожек, которые протоптали овцы в поисках более густой травы. В их городке уже давно никто не вел хозяйство, и дорожка превратилась в узкую тропинку. Им приходилось идти, внимательно глядя под ноги, чтобы не оступиться.
Муж остановился чуть впереди, и Ада подумала, что он хочет ее подождать. Но он не поворачивался, стоял, не сводя глаз с пляжа. Она подняла глаза и сразу же увидела фигуру прямо у воды.
Ада
Несмотря на волнение мужа, она не почувствовала того беспокойства, как раньше. Фигура не двигалась, было очевидно, что что-то случилось. Но она смирилась с неизбежным.
Поторопись, Юлиан!
Не может быть, чтобы опять
Завтра мы пойдем гулять в лес, обещаю тебе. Но сейчас поспеши.
Они тяжело дышали, когда наконец добрались до песчаной отмели, на которой почти не оставалось следов от быстрых шагов.
Боюсь, что-то случилось. Обычно так не лежат
Ада надеялась, что глаза сыграли с ней плохую шутку, что на самом деле человек лежит на спине и просто смотрит на море. Но это было не так.
Юлиан остановился в двадцати метрах.
Она не движется.
Только в этот момент Ада поняла, что это женщина. Она поджала ноги, как будто уютно свернувшись во сне. Ада обратила внимание на тесное платье жертвы и сжала руку мужа, показывая, что сейчас должна быть сильной, а потом смело шагнула вперед. Она ступала осторожно, хотя от всей души хотела, чтобы незнакомка очнулась и повернулась к ней.
Женщина была босой, как будто танцевала на пляже, а потом упала и заснула. На пятках и пальцах ног виднелся белый сухой песок. Платье задралось выше колен и открыло кожу, которой не довелось увидеть солнце этим летом. Средней длины волосы, казавшиеся неестественно черными, словно водоросли, вплелись в белый песок. Она лежала на боку, одна рука под телом, другая вытянута перед собой.
Ада присела на корточки возле незнакомки и осторожно коснулась ее плеча. Никакой реакции. Она сильнее сжала плечо, потрясла его, но женщина не двигалась.
Думаю, она мертва, Ада повернулась к Юлиану, который незаметно подошел к ней.
Сильной жилистой рукой он ухватил женщину за плечо и перевернул на спину.
О господи! он отпрянул.
Вторая половина головы представляла собой липкую массу из спекшейся крови.
О боже! он судорожно рыскал по карманам, наконец отыскал мобильный телефон, купленный на тот случай, если с кем-нибудь из них что-нибудь произойдет и им потребуется помощь. Он научил ее находить нужные номера в телефоне, потому что могло так случиться, что первым не станет именно его. Теперь он сам с трудом мог найти эти номера, и Ада внезапно поняла, что за пятьдесят четыре года брака никогда не видела его таким испуганным.
Пока он дозванивался, она обернулась к женщине. Что-то казалось ей знакомым. Ада попыталась осторожно приложить два пальца к сонной артерии, но ее рука так дрожала, что понять, есть пульс или нет, было невозможно. Кожа была еще теплой.
Кажется, она жива, Юлиан.
Юлиан, запинаясь от волнения, говорил по телефону и не слышал ее.
Она снова приложила пальцы к шее женщины и почувствовала слабый пульс. Испытанное Адой облегчение пересилила тревога от гложущего чувства, что подсознание пытается ей о чем-то сообщить. Она снова взглянула на окровавленное лицо, попыталась сосредоточиться и разглядеть черты под кровавой маской, но так и не смогла ее опознать. Неприятное ощущение становилось все сильнее, и внезапно она поняла, о чем именно кричит ее подсознание. Она отшатнулась, попыталась закрыть дрожащими руками лицо, но не смогла сдержать вопля.
* * *
Боюсь, это последний поход, Рейнхард Сунд сморщился от боли и сменил позу. Он сильно сдал, ей пришлось это признать. Обтянутое кожей лицо выглядело совсем нездоровым. Он лежал на диване, обложившись подушками.
Похоже, мне конец, он осторожно кашлянул, очевидно, легкие больше не могли выдержать длинных признаний. А ведь я думал, у меня впереди вторая юность.
Он накрыл ее руку своей в знак утешения. Кариан-не до конца не могла осознать, что отец серьезно болен. Мысль о том, что одиночество и сочувствие самому себе его убили, продолжала свербеть. Карианне надеялась, что он расцветет, когда убедится в том, что она действительно вернулась навсегда.
Врачи тебя хорошо изучили, папа.
Фффф врачи он попытался покачать головой, но уперся в подушки. Я и пяти эре не дам за этих шарлатанов.