Так где же этот таракан?
Я резко опустила голову, отчаянно борясь с желанием поскорее смыться.
Какой таракан, ваше высочество? спросила я с самым невинным видом.
Ну, как же, тот, которого все так испугались. Он говорил с такой нежностью, словно собирался погладить этого таракана по спинке или почесать за ухом. (Кстати интересно, есть ли у тараканов уши?) А может быть, он хотел посадить это благородное животное в коробок, чтобы и в будущем решать с его помощью любые дипломатические трудности.
Ваше высочество, укоризненно заметила я, настоящая леди не только не может испугаться таракана, она даже не знает, что это такое.
Принц заметно повеселел.
То-то они все разбежались!
Понимающе улыбнувшись, я присела в реверансе, завершая таким образом разговор, и собралась продолжить обследование зала.
Вы позволите пригласить вас на танец?
Я в удивлении остановилась и обернулась к принцу.
Но мне показалось, что ваше высочество не слишком хотели танцевать?
Я изменил свое мнение.
А вы об этом не пожалеете?
Помня о собственной неискушенности в танцах, я сильно подозревала, что это плохая идея.
Принц пожал плечами.
Пока не пожалею, не узнаю.
Я склонила голову в знак согласия. Такой ответ понравился мне много больше галантных заверений о том, что, дескать, пожалеть о танце с такой очаровательной партнершей невозможно.
Увы, сама-то я пожалела очень скоро. На четвертом «раз, два, три», которое я не переставала проговаривать у себя в голове, я все-таки запуталась и наступила ему на ногу.
Ох! Простите, ваше высочество!
Я подняла на принца испуганный взгляд, но он стоически сделал вид, будто ничего не произошло, и продолжил танец. А вот будь на его месте Портняжка или, скажем, Пончик, точно бы подняли меня на смех!
Постепенно я перестала тщательно следить за каждым своим движением, а, перестав, сразу стала делать меньше ошибок. К тому же принц, в отличие от тех, с кем мне доводилось танцевать до сих пор, действительно хорошо вел, а в этом случае от женщины требуется совсем немного.
Вы прибыли издалека? спросил он вскоре после того, как начался второй танец.
Я чувствовала на себе его пристальный взгляд, пытающийся проникнуть сквозь вуаль.
Можно сказать и так.
Откуда именно? Вы живете в нашем королевстве?
А вы всегда так настойчиво расспрашиваете тех, с кем танцуете?
Нет, выисключение. Я не ответила, и через несколько секунд он спросил: Почему вы молчите?
Пытаюсь понять, хорошо этобыть исключением, или плохо.
Быть в чем-то исключительным всегда хорошо.
Не могу с вами согласиться. Быть исключительным в большинстве случаев опасно.
Он некоторое время смотрел на меня, прищурившись.
Может быть, вы и правы. И сменил тему: Как вам нравится погода?
Я пожала плечами, насколько этого позволял ход танца.
Погода как погода. Теплая, сухая. Такая стоит уже целый месяц. А мне казалось, что разговоры о погоде вам не слишком интересны, решилась добавить я.
Я передумал. Они бывают даже очень полезны. Например, теперь я знаю, что вы живете именно в нашем королевстве. У соседей последний месяц было значительно прохладнее. В его глазах сверкнул триумфальный огонек.
Я прикусила губу. А он не так прост, как кажется. С ним надо быть начеку, не то раскусит меня раньше, чем часы пробьют полночь.
И потом, с вами я готов разговаривать о чем угодно, сказал он и, подмигнув, добавил: Даже о белилах и средствах борьбы с загаром.
Я глубоко вздохнула. Он, конечно, был уверен, что я, как дурочка, куплюсь на такое заявление. И, кажется, был не так уж далек от истины.
И все-таки несколько минут назад я готов был поклясться, что вы приехали из-за границы.
В самом деле? Почему же?
Во-первых, по тому, как вы говорите. Вы произносите слова немного странно то есть я хотел сказать, немного иначе, чем местные.
Вот как Ну конечно. Когда слуги или, скажем, купцы говорят иначе, чем люди из высшего общества, на это никто не обращает особого внимания. Что с них взять? А вот в устах знатной дамы то же самое произношение вполне может сойти за оригинальный заграничный диалект. Вот только что же я не так произношу? Надо будет последить.
А во-вторых? улыбнулась я.
Ваши манеры. Они тоже совсем иные, чем у наших дам.
Вот оно как! Оказывается, полное отсутствие манер может сойти за «совсем иные манеры», при условии что речь опять же идет о благородной даме.
На то есть свои причины, честно сказала я. И все же я прибыла не из-за границы.
В таком случае ужасно странно, что я никогда вас раньше не встречал.
А вы в этом уверены?
Разве я ошибся? нахмурился принц.
Ну, просто за время нашего разговора вы дважды успели признаться, что изменили свое мнение по тому или иному поводу. Вот я и подумала: а не окажется ли этот раз третьим? уклончиво ответила я. Не только уклончиво, но еще и нагло, разумеется. Но, кажется, он счел такое поведение проявлением «иных манер». Я ничего не имела против такой формулировки.
Он уверенно покачал головой.
Я бы вас запомнил.
А может быть, вы просто видели меня в другой одежде?
Какое значение имеет одежда? фыркнул он.
Мужчины всегда так говорят. А на самом деле одежда, прическа и прочая мишура имеет для вас гораздо больше значения, чем вы готовы признаться. В том числе и сами себе.
Какое-то время он молчал, видимо, взвешивал мои слова, примерял к себе; однако молчание затянулось. Под его внимательным взглядом я почувствовала себя неловко.
О чем вы думаете, принц? наконец не выдержала я.
Пытаюсь представить вас в такой одежде, в которой мог бы вас не узнать.
Я вздохнула с облегчением. По тому, как он смотрел, можно было подумать, что он пытается представить меня без одежды.
Ну и как, успешно? поинтересовалась я.
Он неопределенно перевел плечами.
Вообще-то не очень.
Танец закончился, и музыканты решили дать гостямвернее, в первую очередь себе, а заодно уж и гостямкороткую передышку. Я восприняла ее с радостью, поскольку, говоря откровенно, успела здорово устать. Сказывалось как отсутствие практики (все-таки танцевать вальс и тому подобное мне приходилось всего несколько раз в жизни), так и целый день работы на кухне. Принц, кажется, заметил мое состояние, поскольку, галантно предложив мне руку, произнес:
Вы не хотите немного отдохнуть и прогуляться по парку?
Мы покинули зал, сопровождаемые злыми, завистливыми взглядами девиц на выданье и их матерей. От этих взглядов хотелось спрятаться под непробиваемой броней стальных доспехов. Но все, что у меня былоэто тонкий шелк призрачного платья.
После двадцати минут сумасшедшего кружения приятная прохлада парка оказалась как нельзя более кстати. Двадцати минут? Или получаса? А может быть, больше? Кажется, я потеряла счет времени, но не беда, до полуночи еще точно очень далеко, к тому времени мы двадцать раз успеем возвратиться во дворец, а там часы висят на каждом шагу. И все они ходят верно, минута в минуту, за этим здесь принято следить очень тщательно. Так что волноваться не о чем. Да и как можно волноваться, вдыхая удивительный аромат дивных цветов, специально посаженных в этой части парка за их особенное свойствораспускаться именно по вечерам?
Не успела я опуститься на белую скамейку, спинка которой была украшена изысканной резьбой, как откуда-то из тени выступил лакей, держащий в руках поднос с бокалами розового вина. Принц предложил мне бокал, сам отказался, и сделал лакею едва заметный знак. Тот поклонился, насколько этого позволял удерживаемый им поднос, и послушно удалился в сторону дворца. Мы остались одни.
Я почувствовала себя неуютно. На кухарок, вечно перепачканных золой, внимания, конечно, никто не обращал, но горничные рассказывали мне, как порой ведут себя молодые люди из высшего общества в отсутствии старших свидетелей. Некстати вспомнился и тот факт, что вальс еще до недавнего времени считался крайне непристойным танцем, а степенные матроны и старые девы до сих пор относились к нему с чрезвычайным неодобрением Я быстро заставила себя успокоиться. Что непростительно для кухарки, вполне позволительно для неизвестной знатной гостьи. В крайнем случае получит по физиономии, и пусть потом попробует меня отыскать.