Отвернувшись от бывшего напарника, Бэллард подняла взгляд на потолок, пробежалась глазами по углам клуба. Интересно, есть ли здесь камеры, и, если так, удалось ли заснять момент стрельбы. Записи с камер наблюдения, что внутри, что снаружи, первейшие улики для следствия. Но камер не было видно. Бэллард знала, что многие голливудские клубы отказались от видеонаблюдения: клиентыв особенности знаменитыебыли против видеофиксации своих ночных похождений. Если запись попадала на tmz.com или другой веб-сайт, любому заведению, даже самому модному, оставалось лишь начинать процедуру банкротства. Без звездных завсегдатаев клубу не видать ни очередей у входа, ни денежных клиентов. Если известные люди обходят твой клуб стороной, рано или поздно все остальные тоже потеряют к нему интерес.
Решив не привлекать к себе лишнего внимания, Бэллард спустилась вниз и поискала взглядом стол судебной экспертизы. Его поставили в сторонке, у второй лестницы. Бэллард подошла к нему, взяла пару пластиковых пакетов для улик и направилась к бару. Справа от него были двустворчатые двери, а за ними, предположительно, кухня.
Так и оказалось. В маленьком помещении никого не было. Бэллард заметила, что некоторые конфорки на плите до сих пор не выключены. Клуб «Дансерз» не делал ставку на кулинарные изыски. По большей части здесь подавали барные закуски, приготовленные на гриле или во фритюрнице. Обогнув блестящий стол из нержавеющей стали, Бэллард выключила газ. Возвращаясь назад, она чуть не поскользнулась на жирном пятне: подвели бумажные бахилы, которые она надела перед тем, как войти в клуб.
В дальнем углу кухни была ниша. У одной ее стены рядком стояли отдельные шкафчики, у другой был уголок для отдыха: стол и два стула. Над столом висел знак «Не курить». Прямо под ним стояла пепельница, полная окурков. Бэллард повезло: на дверцы шкафчиков были наклеены полоски скотча с именами. «Синди» среди них не было, но Бэллард обнаружила шкафчик с надписью «Синдерс». Предположила, что он принадлежит Синтии Хэддел, и не ошиблась: ключ, снятый с тела пятой жертвы, подошел к замку.
В шкафчике были миниатюрная сумочка фирмы «Кейт Спейд», ветровка, пачка сигарет и светло-коричневый конверт. Прежде чем брать что-то в руки, Бэллард надела перчатки. Ей было известно: скорее всего, содержимое шкафчика сочтут не уликами, а личными вещами погибшей, но перчаткиэто правило хорошего тона. Мало ли, вдруг в шкафчике найдется что-нибудь важное для следствия.
В сумочке обнаружился кошелек, а в немводительское удостоверение на имя Синтии Хэддел с указанием возраста: двадцать три года, и адреса: квартира или таунхаус на Ла-Бреа. Девушка жила в двадцати минутах ходьбы от клуба. Еще в кошельке было триста восемьдесят три долларамноговато, подумала Бэлларди две карточки: дебетовая «Wells Fargo» и кредитная «Visa». Кроме кошелька, в сумочке лежало кольцо с двумя ключамипожалуй, не от машины, а от квартирыи рядом мобильный телефон. Он был заряжен, но для разблокировки требовался отпечаток большого пальца.
В конверте оказалась пачка фотографий формата А4, все с лицом Хэддел. На каждой она призывно улыбалась. Внизу было имя: Синдерс Хейден. Перевернув верхнее фото, Бэллард увидела короткое резюме с перечнем ролей Хэддел/Хейден в кино и на телевидении. Все незначительные, персонажи по большей части безымянные, чаще всего«девушка в баре». Одна рольв сериале «Босх», основанном на похождениях детектива из отдела убийств Голливудского дивизиона, ныне пенсионера. Бэллард слышала про этот фильм. Некоторые сцены снимали в самом участке, а взамен телекомпания устроила для дивизиона рождественскую вечеринку в гостинице «Дабл Ю».
В резюме говорилось, что Хэддел/Хейден родилась и выросла в Модесто, что в Сентрал-Вэлли. Ниже были перечислены ее заслуги в местном театре, имена преподавателей актерского мастерства и различные навыки, которые могли пригодиться для ролей: катание на роликах, йога, гимнастика, верховая езда, серфинг, беглый французский, работа за барной стойкой, работа официанткой. Также в резюме было указано, что Хэддел готова к ролям с частичной наготой.
Снова перевернув фото, Бэллард внимательно посмотрела на лицо Хэддел. Очевидно, работа в «Дансерз» не была пределом ее мечтаний. Фотографии хранились в шкафчике на тот случай, если кто-то из клиентов спросит, снимается ли она в кино, и предложит помочь. Эта древняя голливудская ловушка всегда работает безотказно, в особенности если ты юная девушка с большими мечтами.
Модесто, произнесла вслух Бэллард.
Наконец она достала из шкафчика пачку «Мальборо лайтс». По весу было ясно: в ней не только сигареты. Открыв ее, Бэллард увидела несколько сигарет, а рядом с нимистеклянный флакончик. Вытащив его, обнаружила, что флакончик до половины наполнен бело-желтыми таблетками. На каждой был оттиск в форме сердечка. Бэллард сразу поняла, что это «молли» излюбленный синтетический наркотик клубной публики, в последние годы вытеснивший «экстази». Похоже, Хэддел приторговывала им в клубето ли с согласия руководства, то ли без него. Бэллард напишет об этом в рапорте, а Оливас и его команда решат, связан ли этот факт с сегодняшней бойней. Всегда есть вероятность, что второстепенная деталь выйдет на первый план.
Сложив содержимое шкафчика, за исключением кольца с ключами, в пакет для улик, Бэллард закрыла дверцу и защелкнула навесной замок. Положила ключ от замка в пакет, запечатала его, поставила свою подпись и наконец вышла в главный зал.
Честейн до сих пор сидел на корточках перед третьим трупом, но теперь рядом с ним была доктор Джей. Чтобы получше разглядеть тело, она склонилась над правым плечом детектива. Над левым склонился Оливас. Бэллард поняла: Честейн обнаружил что-то важное. Он был хороший детектив, даром что предатель. За годы работы в убойном отделе они с Бэллард раскрыли несколько дел. Его отец, тоже детектив полиции Лос-Анджелеса, погиб при исполнении, и на жетоне Честейна всегда была черная траурная лента. Спору нет, раскрывать преступления он был мастер, и лейтенант считал его самым компетентным человеком в отделе, причем вполне заслуженно. У Честейна была лишь одна неприятная черта: когда он не занимался раскрытием очередного дела, стрелка его морального компаса не всегда указывала в нужном направлении. Его решения бывали продиктованы политическими и бюрократическими мотивами, а не понятиями «хорошо» и «плохо». Бэллард прочувствовала это на собственной шкуре.
Доктор Джей похлопала Честейна по плечу, чтобы тот подвинулся и открыл ей доступ к телу. Пока они менялись местами, Бэллард хорошенько рассмотрела мертвеца, свисающего из кабинки. Между бровями у него было аккуратное пулевое отверстие. Мгновенно испустив дух, он завалился на левый бок. Рубашка разошлась, обнажив безволосую грудь. Второй раны Бэллард не видела, но коронер, сдвинув борт рубашки затянутой в перчатку рукой, пристально что-то рассматривала.
Рене
Честейн заметил Бэллард, стоящую на границе первого круга.
Кен.
Что ты здесь делаешь?
В его тоне не было упрека, лишь удивление.
Перехватила в больнице пятую жертву, объяснила Бэллард. Была там, когда ее привезли.
Честейн взглянул на свой планшет.
Синтия Хэддел, официантка, сказал он. Скончалась, не приходя в сознание.
Верно. Бэллард показала ему пакет с вещами Хэддел. Это из ее шкафчика. Знаю, ты считаешь ее второстепенной жертвой, но все же
Да, спасибо, детектив, оглянувшись, произнес Оливас, прежде чем Честейн успел что-то сказать.
Лейтенант подошел вплотную к Бэллард. Та, не дрогнув, смотрела ему в глаза. Впервые за два годаименно столько времени прошло с той злосчастной жалобыБэллард оказалась с Оливасом лицом к лицу. Глядя на его угловатую физиономию, она чувствовала гнев пополам с ужасом.
Словно понимая, что сейчас будет, Честейн попятился и нырнул в работу.
Ну и как вам на «ночном сеансе»? спросил Оливас.
Нормально.
Как поживает Женкинс?
Дженкинс? Не жалуется.
Вы же знаете, почему у него такое прозвищеЖенкинс?
Я
Она не договорила. Набычившись, Оливас придвинулся ближена дюйм, но Бэллард показалось, что на фут, и тихо, чтобы слышала только она, произнес: