Уллехан кивнул, отдал честь и вместе с гвардейцами тут же убежал. Лейтис продолжала:
Я отправляюсь проверять тюрьму. Если мы догадались правильно Остаётся только молиться Единому, чтобы всё обошлось, девушка вздохнула. Мастер Дермид. Извините, на вас самая поганая работа. Дам в помощь Дайви, больше некого. Ну, ещё несколько моих гвардейцев, попугать местных казённых крыс. Отправляйтесь в кабинет и в канцелярию мормэра, перетряхните там всё. Придётся на вас взвалить разгребание здешнего гадюшника, в который превратили провинцию.
Пожилой актёр ошеломлённо посмотрел на императрицу. Потом, так и не поверив своим ушам, осторожно переспросил:
Вы хотите, чтобы я занял место наместника провинции? Я же
Договорить про бродячего актёра Лейтис ему не дала, так как поняла всё по-своему.
Мастер Дермид, ну да, да. Очень поганую я вам работу подкинула. И на вашем месте тоже бы отказалась. Но вот некому больше. Такой огромный административный опыт только у вас. Прошу, ну посидите вы в этом кресле хотя бы четыре-пять месяцев. Если дальше станет совсем уж невмоготу, попрошу Харелта подыскать кого-нибудь взамен. А сейчасидите.
Дермид, опять вздохнул, потом хмыкнулно уже весело. Да уж, из бродячих актёров в наместники. Подозвал одного из парнейудачно несколько лет понемногу готовил себе помощника, а может и сменщика. И вместе с ним, Дайви и парой гвардейцев пошёл наводить порядок во дворце. Лейтис же вместе с телохранителями и десятком воинов чуть ли не бегом отправилась в подвал, где располагалась тюрьма.
Стоявшая на входе толстая, обитая железом дверь была приоткрыта. Командир гвардейцев машинально поморщился от такого разгильдяйства, хотя сейчас это было на руку. Ворвавшимся солдатам не пришлось ломать запоры. Дальше располагалось помещение караулки, где за столом сидели четверо тюремщиков. Стол был заставлен едой, и хозяева даже не подумали встать.
Чё, новых привели? бросил один из них. Мне не говорили.
Ключи, холодно бросил один из гвардейцев.
Тюремщик вальяжно бросил:
Ты кто такой? Умолкни. Я самому Ритшерчу служу. Поня
И захрипел, захлебнулся кровью. Гвардеец, недолго думая, стремительным движением распорол ему горло. И холодно повторил:
Ключи.
Остальные тюремщики замешкались, потому повинуясь жесту командира, другой гвардеец ткнул мечом второго за столом. От такого зрелища одного из тюремщиков вывернуло прямо на еду, а его приятель, не думая, что весь перепачкается, бросился доставать из-за пояса сидевшего рядом покойника ключи. Трясущимися руками он отдал их командиру гвардейцев. Тот кивнул:
Связать. Кайлен, Леод, остаётесь. Остальные вперёд.
Внутренняя дверь была заперта. Её открыли, заклинили, чтобы нельзя было запереть отряд внутри, и вошли.
Тюрьма представляла длинный каменный коридор, хорошо освещённый. По бокам каменные мешки, вместо одной из стен на коридор смотрели решётки. Часть камер пустовала, в некоторых сидели безучастные ко всему люди. А в конце, разложив скатерть прямо на полу, пировали ещё двое охранников. Один из них толкнул в отверстие на уровне полавидимо для еды, какую-то плошку, загоготал и глумливо произнёс:
Сначала нормально говорить научись, дикарь. Вот Ритшерч вас кормить хорошо требует, м-м-м, он запихнул себе в рот большой кусок мяса и принялся жевать. А я фот думаю, шря он. Всё равно, м-м-м, клыканчику пойдёте. Чё на вас еду переводить?
В ответ раздался взрыв ругани, и Лейтис похолоделаругались на языке ханжаров. Командир охраны тоже понял всё сразу. Он махнул рукой в сторону тюремщиков. Миги оба уже лежали на полу, гвардейцы сноровисто пинали их сапогами. А Лейтис бежала к камерам.
В каждой из трёх сидели по десятку грязных заросших людей. Увидев расправу, все оживились. Тем временем один из гвардейцев принялся на общей связке подбирать ключи от камер, а Лейтис торопливо заговорила на языке ханжаров:
Я приношу извинения посольству. Клянусь Единым, я только сегодня прибыла в Эллистон. Все виновные будут выданы вам головой.
Как только дверь ближней камеры распахнулась, первым вышел пожилой мужчина.
Моё имя Гаскэри-хан.
И протянул руку за мечом. Лейтис кивнула, гвардеец отдал клинок. Хан подошёл к лежащим на полу и стонущим тюремщикам. Сделал пару движений, приноравливаясь к балансу незнакомого оружия, потом ловким движением рубанул одного из тюремщиков, отрубив руку. И отдал меч другому своему соплеменнику. Тот нанёс удар и передал следующему.
Когда обоих тюремщиков превратили в пока ещё живые, но агонизирующие куски мяса, хан Гаскэри довольно кхекнул и спросил:
Остальные?
Лейтис подтвердила:
Выдаю головой всех виновных.
Следующее утро императрица встретила вместе с послом. На балкончике, глядя на внутренний дворик дворца: там стояли полтора десятка кольев, на которых висели мормэр и остальные. Двоеоборотень и магбыли ещё живы. Корчились и кричали. В них запас жизненной силы и магической энергии был куда больше, чем у остальных, потому мучиться им оставалось ещё немало часов.
Гаскэри-хан с удовольствием провёл по гладко выбритому лицу и обратился к девушке:
Передай своему отцу, что Джучи-хан воспитал достойную дочь. Извинения приняты, обиды забыты.
Лейтис кивнула.
Тогда предлагаю приступать к переговорам. Война с орками уже началась. У нас мало времени.
Ветер четвёртыйПоследняя крепость Света
Рудный хребет. Январь, год 500 от сошествия Единого.
Ислуин жестом показал Хадльбергу застыть на месте. «Дальше я один». За последние недели полугном неплохо освоил науку засад и нападений в горах и в лесу. Но сейчас нужно спуститься по каменистому склону к дороге. А двое охранников подводы хоть и увлечены котелком, где третийвозница, готовил обед Только и по сторонам смотреть не забывали.
Ещё недавно дороги не было. СевернееЯванский тракт, южнее идёт Шахрисабзский. А тут обычный кусок холмистых предгорий, принадлежащих гномам. Но теперь и здесь возник набитый путь, по которому прошла не одна сотня ног, и проехало немало колёс. Да и округу наводнили солдаты падишаха. Каждый раз, когда за последние три недели Ислуин и Хадльберг пытались разведать дорогу, натыкались на очередной патруль или отряд. Вот только из засады или во время внезапных нападений не удалось взять ни одного офицера. Солдаты же твердили как один: «Приказали, и пошёл». Зато неповоротливое командование понемногу начало беспокоиться насчёт действующих в тылу неуловимых партизан.
Ислуин прямо таки чувствовал, как время, словно песок, утекает сквозь пальцы. Поэтому, обнаружив свеженькую дорогу, а на ней одинокую подводу, решил рискнуть и взять языка. Хотя исчезновение подводы наверняка обеспокоит куда больше пропавшего в горах солдатанападение под случайную лавину или несчастный случай не замаскируешь. Зато возница ездит везде и наверняка видел куда больше рядового воина.
Атаковать магией означало оставить после себя следы. До конца не скроешь, всегда есть шанс нарваться на слишком уж дотошного офицера. Так что пришлось осторожно подкрадываться на расстояние броска ножа. Когда Ислуин добрался до дороги, повар как раз закончил и позвал наполнять миски. Оба охранника тут же переключились на котелок ненадолго, но магистру хватило. И всё равно пришлось рискнутьпридать ножам ускорение Воздухом, подтолкнув за рукоять. Хотя, как успокаивал себя Ислуин, не страшновсё равно свои ножи магистр оставлять не собирался. Возница же получил в руку метательную стрелку с проклятием, от которого свалился как подкошенный.
Магистр подошёл к телам, проверилдобивать никого не требуется. И крикнул:
Спускайся. Как раз обед готов.
Некоторое время оба, отодвинув в сторону невезучих охранников, аппетитно чавкали, набирая ложкой кашу прямо из котелка. В лагере с продуктами было неважно. Даже такие хорошие охотники, как Ислуин и Энгюс, зимой, да ещё опасаясь себя выдать, добыть могли немного. Основным источником пополнения стали уничтоженные патрули Но они обычно таскали с собой запасы самое большее на два-три дня.
Насытившись, полугном довольно рыгнул и с надеждой посмотрел на телегу.