«И вот от всего этого мне пришлось отказаться», мысленно вздохнул Лунин, увидев показавшийся за перекрестком такую знакомую, мгновенно пробуждающую чувство голода вывеску.
Конечно же, Илья понимал, что несколько преувеличивает масштаб принесенной им жертвы. Отказался он вовсе не «от всего», а лишь от возможности один-два раза в неделю посидеть минут пятнадцать-двадцать в обычно наполненном студентами и старшеклассниками зале. От всего остальногочизбургеров, картошки фри, сырных палочек и, конечно же, бигмака Лунин никогда не отказывался и отказываться не собирался.
Ваш заказ, приятного аппетита!
Передав пакеты Пашке, Илья закрыл окно, и «хайлендер» плавно отъехал от окна выдачи МакАвто. Вырулив на парковку, Лунин нашел свободное место и встал так, чтобы иметь возможность смотреть на автомобили, проносящиеся мимо них по центральному городскому проспекту.
Вот что мне с тобой делать? Илья задумчиво разглядывал уже открытую коробочку с аппетитным бигмаком.
Съешь его, заботливо посоветовал уже энергично работающий челюстями Пашка.
Вообще-то я с тобой разговариваю, Илья повернул голову к сидящему на соседнем сиденье мальчугану, ты каждую неделю во что-нибудь вляпываешься. Мне даже интересно, как ты раньше выкручивался. Без меня.
Никак, Пашка равнодушно пожал плечами, говорил, что я интернатовский, за мной воспитатель приезжал. А там поорут малость, ну, максимум подзатыльника дать могут. Мне же одиннадцать лет только. Кто мне что сделает?
В полиции, может, и не сделают, неуверенно отозвался Лунин, а вот на улице голову за твои выкрутасы отбить могут. Скажи-ка мне лучше, ты что там, двоих в нокаут отправил?
Уж прям так и нокаут, беззаботно фыркнул Пашка, приступая ко второму чизбургеру, но легли обаэто точно.
И как ты так ухитрился?
Так ведь камнем, дело нехитрое.
Ты что, опешил Лунин, их булыжником по голове лупил? А если б зашиб насмерть?
Уж прям булыжником, буркнул Пашка, доставая руку из правого кармана куртки, вот, смотри.
Илья с недоумением уставился на небольшой продолговатый голыш, лежащий на тонкой мальчишеской ладони.
Зажмешь покрепче и бьешь по носу, так, чтоб крови побольше было, и все, деловито объяснил Пашка, обычно одного раза хватает.
Глубокие у тебя познания, пробормотал Лунин.
Он хотел было заставить Пашку выкинуть камень в окно, но затем решил, что делать этого не имеет смысла. Пацан при первой же возможности обзаведется новым подручным средством, и хорошо, если это будет относительно безобидный голыш, лишь немного утяжеляющий силу удара.
Я завтра уеду. Илья постарался придать своему голосу родительской строгости, хотя не был уверен, что у него это получится. На неделю точно, может так получиться, что дольше. Ты можешь пообещать мне
Не убегать? искоса взглянул на него Пашка.
Хотя бы ни во что не вляпываться.
Я-то могу. Пашка торопливо запихал в рот остатки чизбургера. А если они сами?
Чтосами? вздохнул Лунин.
Неприятности, прочавкал Пашка. Вот идешь ты, никого не трогаешь, а они сами на тебя сваливаются. Вот как сегодня.
Значит, сегодня это они сами в тебя вляпались, Илья вздохнул, один за другим перебирая и отбрасывая не подходящие, по его мнению, варианты, а я так сразу и не понял.
Теперь-то понял? уточнил Пашка, и на лице его появилась довольная улыбка сытого, даже немного объевшегося человека.
Теперь понял, решительно кивнул Лунин.
Вариант, на котором он остановился, ему самому не очень нравился, но все остальные, уже отвергнутые, устраивали его еще меньше.
Двадцать минут спустя белый «хайлендер» остановился у подъезда старого пятиэтажного дома. Код домофона Илье был известен, так что еще две минуты спустя он стоял у двери одной из квартир третьего этажа. Возможно, стоило предварительно договориться о встрече по телефону, но в силу ряда причин Лунину показалось, что делать этого не стоит. Прежде всего, разговор мог не сложиться, или сложиться таким образом, что приезжать и звонить в дверь уже не будет иметь никакого смысла. Да и потом, предварительно звонят, как правило, для того, чтобы убедиться, что хозяин на месте и что потом, проведя время в дороге, не придется топтаться с глупым выражением лица перед запертой дверью. В данном же случае Илья был уверенхозяин квартиры обязательно будет дома. А где же ему еще быть с заживающей, но так еще окончательно не зажившей после перелома ногой? Вернее, ей.
Перед тем как открыть дверь, Ирина посмотрела в дверной глазок, поэтому радости от того, что кто-то ее решил навестить, на ее лице видно не было. Как и две недели назад, во время прошлого, не продлившегося и пары минут визита Лунина, ее левая нога от кончиков пальцев и почти до самого колена была укутана в прочный гипсовый кокон.
Лунин, ты тут откуда? В голосе звучало больше раздражения, чем любопытства.
Оттуда. Илья махнул головой в сторону лестничного марша и, чувствуя, что его визит может закончиться так толком и не начавшись, потянул за рукав Пашку, переминавшегося с ноги на ногу у него за спиной. Мы к тебе. По делу.
Ребенокэто всегда козырь. Особенно если он не орет благим матом, заставляя содрогаться барабанные перепонки. Особенно если он невысокого роста и тонкий, как молодая осиновая ветка. Особенно если у него огромные, полные неприкрытого детского любопытства глаза, с длиннющими густыми ресницами, способными вызвать зависть у любой, проводящей изрядную часть жизни в общении с зеркалом женщины. Даже если эта женщина почти полтора месяца провела на больничной кровати, а теперь вынуждена передвигаться по квартире на костылях.
Конечно, Пашке было уже одиннадцать, и он не мог вызвать того умиления, которое невольно испытываешь при виде годовалого карапуза, делающего свои первые шаги, или кудрявого трехлетнего малыша, тоненьким голосочком задающего столь немыслимо-прекрасные в своем наивном неведении вопросы, что невольно хочется плакать и смеяться одновременно. И все же это был козырь. Откуда у Лунина в голове появились мысли о карточной колоде, он и сам не мог бы ответить. Тузкарапуз, шкетвалет. Илья улыбнулся пришедшей в голову незамысловатой рифме.
Здравствуйте, мальчуган задрал голову, внимательно разглядывая стоящую в дверях Ирину, а затем, совсем по-взрослому, протянул ей руку, через порог, правда, не здороваются.
Не сдержав улыбки, Ирина отступила назад, позволяя неожиданным гостям пройти в квартиру, и тоже протянула Пашке руку. «Да уж, это тот еще валет. Перед таким ни одна дама не устоит». Илья тоже было улыбнулся, но, вовремя заметив обращенный на него взгляд Ирины, вновь принял подобающий случаю серьезный вид.
Знакомьтесь, это, значит, у нас Павел, а это Ирина Владимировна. Илья протиснулся в квартиру вслед за Пашкой и, наклонившись к уху Ирины, прошептал: Надо поговорить.
Надо так надо, пожала она в ответ плечами. Павлик, ты снимай куртку, разувайся и проходи в комнату, посмотри пока телевизор, а ты, Лунин, за мной на кухню. Да! Разуться тоже не забудь.
Стянув ботинки, Илья взглянул на застывшего неподвижно Пашку.
Ты чего замер? Не стесняйся.
У меня носки дырявые, прошептал неожиданно покрасневший Пашка, оба.
Это нормально, попытался подбодрить его Лунин, не совсем, конечно, но так часто бывает, во всяком случае, у мужиков. Поверь мне.
Когда Пашка наконец разулся, Илья взглянул на его ноги и тут же переменил свое мнение.
Да уж, это больше дырки, чем носки. Ладно, топай в комнату, разберемся.
Когда мальчуган скрылся в гостиной, Илья поднял с пола ботинок и перевернул к себе подошвой. Кое-как разглядев полустертые цифры, он вернул ботинок на место, после чего направился на кухню, где его уже ждала Ирина.
Итак, Лунин, чем обязана?
Ирина заняла табурет, стоящий между столом и входом на кухню. Ее вытянутая загипсованная нога и прислоненные к столу костыли не давали Илье возможности пробраться ко второй, стоящей ближе к окну, табуретке, поэтому он был вынужден разговаривать стоя, прислонившись плечом к равномерно гудящему холодильнику.
У тебя размер какой? Илья сразу перешел к делу, но, заметив возмущенный взгляд хозяйки квартиры, поспешил уточнить: Ноги.