Возможно, потому, что ему хотелось сохранить за собой все, ответила она и чуть было не добавила мантру Беттичто все мужики сволочи.
«А я сама? подумала она. У меня тоже все не совсем моногамнос другой стороны, я и не обещала никому верности до гроба».
Но самое ужасноеАннабель, вздохнула Сюзанна. Все не могу выбросить ее из головы. Так и вижу перед собой ее лицо. Встречаю иногда ее отца в «Ике» вижу, как он ссутулился и постарел. И я чувствую чувствую себя такой виноватой.
Почему? спросила Чарли. Из-за чего ты чувствуешь себя виноватой?
Из-за всего, ответила Сюзанна. Из-за того, что я наорала на нее в тот день, что меня настолько ослепила ревностьи я выместила все не на том человеке, что я скрыла от полиции ее отношения с Исаком. И я понимаю, что бессмысленно себя всем этим мучить, но пойди объясни это моей голове.
Это пройдет, сказала Чарли, но потом поправилась: По крайней мере, со временем становится легче.
Она не была уверена, что это правда, но что ей еще оставалось сказать?
Я знаю, Исак ее не убивал, продолжала Сюзанна, но я не могу не думать, что она, возможно, была бы жива, если бы он держался от нее подальше или если бы я поговорила с ней, вместо того чтобы орать. А теперь ее отец бродит, как привидение, а мама в сумасшедшем доме. Гребаная, трижды проклятая жизнь!
Сюзанна отставила бокал и кинула сигарету в огонь камина.
Не знаю, как ты, а мне нужно что-нибудь покрепче.
Я буду то же, что и ты, ответила Чарли.
Она ощутила, как в животе защекотало от предвкушения. «Я должна сказать «нет», подумала она. Я должна сказать, что надо воздержаться от алкоголя, что мы должны справиться с жизненными неурядицами, не одурманивая себя. Но у меня нет на это сил».
Сюзанна вернулась с двумя напитками в пластмассовых стаканчиках.
Все остальное в посудомойке, сказала она и протянула один стаканчик Чарли.
Что это такое?
Небольшой коктейль из того, что нашлось у меня дома. Возможно, не самый вкусный напиток на свете, однако достаточно крепкий, чтобы согреть изнутри.
Сюзанна отпила большой глоток и оглядела комнату.
Наверное, мне пора продать дом и оставить все это позади. Скоро Исак потребует свою долю.
Не может же он выставлять требования сейчас, в такой ситуации? удивилась Чарли. Он ведь не настолько глуп?
Я его совсем не знаю, ответила Сюзанна. Не могу сказать, насколько он глуп.
А где он живет сейчас?
Сюзанна пожала плечами. В последний раз, когда она с ним разговаривала, он был в Стокгольме, но где он сейчас, ей неведомо. Скорее всего, он никогда больше не приедет.
Приедет, сказала Чарли.
Откуда ты знаешь?
А я и не знаю. Просто так говорят. Но я очень надеюсьради мальчишек, что так оно и будет.
Остается только надеяться, что он появится, пока не позднопока они не начали его ненавидеть.
Дети умеют прощать, сказала Чарли.
Не все, возразила Сюзанна.
Некоторое время они сидели молча.
Чарли простила Бетти за все те выходки, которые та устраивала на своих вечеринках, за те дни, когда она просто лежала в кровати, не отвечая на прямое обращение, за все пропущенные родительские собрания, за все несостоявшиеся походы и поездки. Она простила, потому что понялаБетти не такая, как все, она не могла по-другому. Но потом, после того, что всплыло этим летом все же есть границы того, что можно понять и простить.
Ты всегда была терпимее к своей маме, чем я к своим родителям, продолжала Сюзанна. Ты так о ней заботилось, просто просто сердце разрывалось смотреть. Помню, я задумалась над этим уже тогдатипа странно, что ты можешь быть настолько понимающей, в смыслеБетти же она была вроде моих предков, но у меня не было того терпения, как у тебя.
Бетти оказалась куда хуже.
Что ты хочешь сказать?
Я хочу сказать, что она она совсем не такая, как я думала.
Чарли тут же пожалела, что начала этот разговор, но затормозить уже не могла.
Моя мама и мама Аннабель дружили в детстве, проговорила она.
Нора Роос? удивилась Сюзанна. Вот бы никогда не подумала. Но что в этом такого ужасного?
Они убили маленького ребенка.
Сюзанна уставилась на нее.
Не поняла, пробормотала она. Что-то я не догоняю, Чарли.
Мама и Нора убили двухлетнего мальчика, когда были детьми.
Что ты такое говоришь? Как это?
Задушили еговернее, по словам Норы, его задушила Бетти.
Сюзанна побледнела. Бросила взгляд на стену, украшенную фотографиями, где все ее мальчишки еще были щекастыми младенцами, лежащими на овечьих шкурах.
Зачем?
Если верить газетным статьям того времени, они заигрались и не смогли остановиться.
Боже мой, Чарли. А что с ними случилось потом?
Учреждение для малолетних преступников, приемная семья, новые личные данные. А потом потом Нора стала странной мамашей, которой не удалось защитить свою дочь, хотя она положила на это всю жизнь. А Беттисама знаешь, что стало с Бетти.
Они долго сидели молча, то и дело отпивая по глотку напитка.
Даже не знаю, что сказать проговорила, наконец, Сюзанна, Представить себе не могу какая чудовищная жестокость
Она потрясла головой. Чарли заметила, как подруга морщит лоб, пытаясь свести воедино портрет Беттии хладнокровного убийцу детей.
Я тоже себе не представляю, сказала Чарли.
Но почему? спросила Сюзанна. Почему она это сделала?
На этот вопрос нет ответа. Гены? Трудное детство?
У кого, черт подери, оно было не трудное? буркнула Сюзанна. Разве это оправдание?
Они опустошили стаканы.
Как с таким жить? спросила Сюзанна. Как, черт подери, свыкнуться с мыслью, что твоя мама я хотела сказатьЛола совсем не подарок, но чтобы она могла сотворить такое Совершенно невероятно.
Приходится с этим справляться так же, как люди поступали во все времена.
А как люди поступали?
Терпели. Проживали секунду за секундой, потом минуту за минутой, потом час за часом, день за днемпросто ждали, пока пройдет время.
Тебе это помогает?
Иногда.
Единственное, что помогает мне снять страх и что не разрушает организм, это живопись, сказала Сюзанна.
Чарли кивнула на Сюзаннины картины по стенам.
Ты должна снова начать рисовать, сказала она.
А кто тебе сказал, что я забросила это дело?
Я просто подумала
Пошли, покажу, сказала Сюзанна.
Она поднялась и вышла в прихожую. Чарли последовала за ней. Сюзанна надела деревянные башмаки и придвинула такие же Чарли.
Это башмаки Исака, так что они могут быть тебе велики, но нам недалеко.
Куда мы идем?
Увидишь.
А если дети проснутся?
Они знают, где я.
Они пересекли двор и вошли в старый хлев.
Сюзанна повернула выключатель. Здесь все было не так, как прежде. Денники, загончики для овец и кормушкивсе исчезло. Весь хлев представлял собой единое огромное пространство, а на белых стенах и по всему полукартины Сюзанны.
Боже мой! воскликнула Чарли. Боже мой, Сюзанна!
Она принялась обходить помещение. Сюзанна уселась на деревянный стул, заляпанный краской.
Чарли остановилась перед картиной, изображавшей каменную стенуна ней спиной к зрителю сидели, держась за руки, две девочки. Казалось, Чарли услышала музыку, доносившиеся из Люккебу, голос Бетти, напевавший чуть слишком высоко и слишком громко:
Nobody knows where my Johnny has one
Judy left the same time
Прищурившись, Чарли увидела, как она сама на картине повернулась и посмотрела на гостей, отплясывавших среди вишневых деревьев, Бетти в красном платье, за которой бегает мужчинано не Маттиас.
Its my party, and Ill cry if I want to
cry if I want to, cry if I want to
Бетти отламывает с дерева ветку с полуувядшими бело-коричневыми цветами и вставляет себе в волосы.
You would cry too if it happened to you
Узнала, кто это? спросила Сюзанна.
Чарли кивнула. Она подошла ближе.
На мне чтомамина ночная рубашка?