Никто из них не был ее любовником, тем не менее, они постоянно крутились вокруг.
Жюльпривлекательный внешнетипаж Дензеля Вашингтона, уравновешенный и собранный, примерно возраста Акселль: тридцать с копейками.
Дедалдостаточно пожилой, чтобы сойти за ее отца: лет пятидесяти пяти.
Он напоминал мне прожженного продавца автомобилей, вечно улыбающегося, хотя улыбка никогда не отражалась в его глазах.
О! Таис, воскликнул Дедал, оторвав взгляд от книги.
Жюль тоже поднял взгляд и улыбнулся, а потом продолжил исследовать карту на маленьком круглом обеденном столе в одном из углов огромной комнаты-студии.
На другом конце размещался камин и пространство для тусовок.
Крохотную кухонную зону от большой комнаты отделяла лишь черная гранитная барная стойка.
Спальня Акселль и огромный, патологически занятый, грязный туалет располагались дальше в конце небольшого коридора.
Моя крошечная спаленка, которая, по сути своей, когда-то служила скромной, примыкающей к дому, беседкой на открытом воздухе, находилась сразу за кухней.
Привет, сказала я, направляясь в уединение.
Постой, Таис, позвал Жюль. Своим прекрасным глубоким голосом. Я хочу познакомить тебя с нашим другом Ричардом Лэндри.
Он жестом указал на гостевую зону, и кто-то, кого я не заметила сначала, вышел из облака дыма сигареты Акселль.
Привет, сказал он.
Я моргнула. На первый взгляд он показался моего возраста, но через мгновение я поняла, что, на самом деле, он моложе, возможно, ему четырнадцать? Он немного выше меня, волосы теплого коричневого цвета, с солнечными прядями, и карие глаза.
Я не могла не застыть на какой-то момент, чтобы рассмотреть его: в свои четырнадцать лет в брови у него был гвоздь, чего я никогда раньше не видела, серебряное кольцо в ноздре и татуировка. На нем была черная футболка с обрезанными рукавами и длинные черные джинсы, несмотря на жару.
Я осознала, что изумленно таращусь, и попыталась реабилитироваться.
Привет, Ричард, сказала я, произнеся это на манер Жюля: Ри-шард.
Он только кивнул, смотря на меня взглядом успешного взрослого, словно оценивая.
Да уж, он выиграл неизвестную мне доселе награду «Самый странный подросток».
И какого черта ему надо было тусоваться с этими людьми? Может быть, его родители были их друзьями? Акселль повесила трубку и поднялась на ноги.
Сегодня, считаясь с почти сорокоградусной жарой, она была одета в черный шелковый комбинезон.
О, здорово, ты познакомилась с Ричардом, произнесла она. Ну, все готовы?
Жюль, Дедал и Ричард кивнули, а Ричард опустил свой бокал.
Мы не надолго, сказала Аксель, открывая дверь, которую я даже не замечала за первые четыре дня, что провела здесь.
Эта тайная дверь была встроена в глубокую формовку главного зала, и я в один прекрасный день чуть не выскочила из кожи, пребывая в одиночестве, когда внезапно из стены возник Дедал.
Теперь, зная, что она здесь, я с легкостью могла разглядеть ее очертания и круглый медный замок.
Она вела на лестницуэто мне было известно, однако возможности войти я не имела, так как дверь всегда запиралась, когда Акселль не было дома.
Молча я наблюдала, как трое ребят проследовали за Акселль.
Я была убеждена, что там они реально обдалбываются наркотой.
А теперь они затянули в свою паутину ребенка.
Точнее, странного, агрессивного подростка, но всё-таки.
Дверь захлопнулась с характерным, не оставляющим сомнений, щелчком, а я начала неустанно нарезать по залу круги, размышляя, должна ли я что-то сделать.
Ладно, одно делотрое причудливых взрослых. Пусть они были и полными наркоманами, но ни разу не звали и не липли ко мне или типа того.
Однако сейчас они развращали подростка, если, конечно, в Ричарде было что развращать.
Это определенно неправильно.
Не зная, что делать со своим беспокойством, я слонялась туда-сюда, собирая грязные стаканы и составляя их в посудомоечную машину. Акселльсамая большая неряха в мире, и я убиралась из инстинкта самосохранения, просто чтобы были чистые тарелки для еды и так далее.
Муррр? Майну, кот Акселль, запрыгнул на кухонный стол. Я рассеянно почесала его за ухом и наполнила миску с едой.
Как и потайная дверь, Майну появился лишь через несколько дней моего пребывания здесь. Однако Акселль определенно его знала: у нее была кошачья еда, поэтому я поняла, что он принадлежит ей.
Гадая, какого же он цвета, я собрала газеты в стопку, и странная домашность ситуации внезапно накрыла меня. Я сморгнула слезы, вспоминая, как делала то же самое дома, с папой, и как ворчала при этом и вынуждала его напоминать по пять раз и всё такое.
Теперь, мне уже не светит побыть дома с папой, бранящим меня! Я могла бы стать идеальной дочерью, если бы только получила еще один шанс. Я сглотнула, думая, что, вероятно, пришло время поплакать в кровати.
Прошу прощения.
Я резко обернулась, шмыгая носом и потирая глаза. Я не слышала, как Ричард подошел сзади. Закрыв посудомоечную посуду, я бессильно переспросила:
Что?
Акселль послала меня за спичками, объяснил он хриплым, недетским голосом, проходя мимо меня по узкой кухне.
Он был стройнее проволоки, но с явно выраженными мускулами.
На нем были черные байкерские боты.
Тебе не кажется, что начала я, и он окинул меня взглядом.
Даже через его юность я заметила, что он, вероятно, будет реально круто выглядеть, когда подрастет.
Если, конечно, снимет с лица побрякушки.
Ты не думаешь, что ты несколько маловат для этого? я махнула рукой на потайной лестничный проем.
Взгляд Ричарда ничего не выражал.
Ну, то есть, твои предки знают, где ты? Неужели ты не боишься влипнуть в неприятности или втянуться в это сильнее, что действительно может стать опасным?
Ричард достал коробок спичек.
Я сирота, милая, сказал он с легкой озорной улыбкой, И там не то, что ты думаешь, наверху. Ты еще узнаешь.
Ой-ёй. Звучит не очень.
Я хочу сказать, еще не поздно уйти, произнесла я всё с большей и большей неуверенностью.
После этого он по-настоящему расплылся в улыбке, демонстрируя примерные черты лица мужчины, которым станет через пару лет.
В данном случае слишком поздно уходить, сказал он, издав небольшой смешок, словно в этом заключалась какая-то интимная шутка.
Он оставил меня, войдя обратно в ту самую дверь, и, абсолютно сбитая с толку, я рассеянно бросила взгляд на стопку газет.
«Пора регистрироваться в окружных средних школах Орлеана», прочитала я.
Пришлось отодвинуть хвост Майну, чтобы дочитать рубрику.
«Начало обучения26 августа»почти через три недели.
Далее шел веб-сайт, на котором можно зарегистрироваться в режиме «онлайн».
О, Таис, сказала Акселль, заходя на кухню. Она порылась в шкафчиках и достала коробку соли. Слушай, никуда не уходи, мы скоро закончим, а потом мы с тобой сходим куда-нибудь поужинаем.
Я кивнула. Мы всегда ходим куда-нибудь ужинать. Акселль тупо посмотрела на меня.
Я ткнула пальцем в газету.
Здесь сказано: если собираетесь учиться в средней школе, то пришло время зарегистрироваться. И, как мне кажется, я собираюсь.
Казалось, до нее дошло, и она сказала:
Ну, ты не обязана ходить в школу, если не хочешь. Вы ведь, вероятно, изучили достаточно, так?
Теперь уже я изумленно уставилась на нее: на ее красивое лицо, которое, похоже, никогда не отражало признаков усталости, похмелья и так далее; в ее черные глаза без зрачков.
Я не закончила выпускной класс, медленно произнесла я, будто объясняясь с ребенком, Мне остался еще один год.
Ну, что такое один год? спросила она, пожимая плечами, Я уверена, ты знаешь все необходимое. Почему бы тебе просто не потусоваться и расслабиться?
Моя челюсть отпала.
Если я не окончу среднюю школу, то не смогу пойти в колледж.
Ты имеешь в виду, что собираешься подписаться еще на четыре года? она выглядела потрясенной.
А как я получу работу? Или я в этом не нуждаюсь, здесь на Планете Нереальности?
Теперь она выглядела совершенно шокированной,
Работу?
Да уж. Я впала в ступор. Теперь до меня дошло.